– Пожалуйста, изложите этот случай подробно.

– Пожалуйста. На одном отделении с Алексеем Родионовичем работал весьма перспективный доктор, талантливый, надо сказать, человек, амбициозный, можно сказать, даже слишком амбициозный. После горбачевских реформ и открытия железного занавеса он с головой погрузился в новые реалии, стремясь по максимуму использовать для собственного продвижения открывшиеся перед нашими гражданами новые возможности.

– Как звали этого коллегу и что с ним в итоге вышло? – начал терять терпение Саня от этих пространных рассуждений.

– Звали его Новицкий Владислав Янович, он был кандидатом наук, очень перспективным, как я сказала, ученым, часто выезжал на зарубежные конференции, печатался в медицинских журналах, в медицинской ленинградской среде был человеком весьма известным, – откинувшись на спинку стула, рассказывала Эльвира Игоревна.

– А дальше что?

– Дальше случилось так, что несколько пациентов, которых он вел как лечащий врач, скончались, и произошло это как-то одно к одному. Провели вскрытие; Алексей Родионович как заведующий отделением лично взял на контроль эти случаи и даже провел расследование. Изучил истории болезни умерших пациентов, побеседовал с выжившими пациентами Новицкого; в результате он выяснил, что тот на собственный страх и риск, без согласования с руководством применял в качестве терапии еще не доработанный зарубежный препарат, по сути, ставя незаконный эксперимент на собственных пациентах, разумеется, без их ведома и согласия. Разгорелся грандиозный скандал, отголоски которого даже прозвучали в прессе. Новицкому грозил суд и даже лишение свободы. Тогда еще имели место всяческие общественные меры порицания вроде партийных и профсоюзных собраний, Новицкий испил чашу позора до дна. И главным его обвинителем во всех инстанциях выступал именно Алексей Родионович, глубоко возмущенный столь безответственным отношением к человеческой жизни, подобающим не советскому врачу, а аферисту. Тогда еще Советский Союз был жив. Как я сказала, скандал был немалый, но все же доводить дело до суда не стали. Новицкого уволили по статье за несоответствие, с выговором и всеми возможными карами; по сути, карьера его как врача была навеки погублена. Единственное, что ему светило после этой истории, работа в районной поликлинике, и то после существенного перерыва, но в его возрасте, с его опытом, амбициями и шлейфом недавно отгремевшего скандала подобное стало бы немыслимым унижением. Он пропал с нашего медицинского горизонта. Чем он занимался в последующие годы, мне неизвестно. Но могу уверенно утверждать, что крахом своей жизни и карьеры Новицкий обязан был именно принципиальности Алексея Родионовича. Потому как Ситников, имей он такое желание, мог бы замять эту историю, но не пожелал поступиться врачебной этикой.

– Где же сейчас этот Новицкий?

– Понятия не имею. Я же вам объяснила, что он исчез с нашего медицинского горизонта.

– А где он работал, там же, где и покойный Ситников?

– Ну да. Как я уже вам объясняла, Алексей Родионович заведовал отделением, а Новицкий был его подчиненным.

Ну что ж. Первый подозреваемый прорисовывается, покидая институт, размышлял Саня. Если, конечно, этот Новицкий не помер, лет с тех пор прошло немало. Но если не помер, он вполне мог превратиться в длинного, опустившегося субъекта, чей портрет восстановила по памяти соседка покойного Ситникова. Эх, жаль, он не прихватил с собой фоторобот, мог бы Кавинской предъявить, с опозданием сообразил Саня.

Разыскать Новицкого оказалось делом несложным. Даже ехать никуда не пришлось. Хватило нескольких телефонных звонков. А пока информация по Новицкому для Сани собиралась, он с удовольствием перекусил в «Бургер Кинге», заодно закадрил двух студенточек, светленькую и темненькую, и обеих пригласил вечером в кино, решив, что тогда не спеша и сделает выбор, с какой дальше крутить, а для компании можно Макарова пригласить, если он, конечно, из Тихвина своего вернется. Ну а нет, так можно кого-то из ребят захватить, хоть Ромку, хоть Димку Чесова.

– Где он работает? Точно? Ничего не путаешь? – с интересом уточнил Саня. – Ладно, понял, давай.

Саня закончил разговор и снова открыл эсэмэску, в которой были выданы все данные, которые ребята наковыряли на Владислава Яновича Новицкого. Владелец квартиры в центре, частного дома в Парголово, собственного Целительского центра на Невском проспекте. Ничего себе неудачник со сломанной карьерой, присвистнул Саня и, подгоняемый любопытством, поспешил к метро. Надо бы навестить этот центр целителя, а то вдруг он окажется старой запущенной коммуналкой в шестом дворе, дом в Парголово – сарайчиком, а квартира в центре – наследством, доставшимся от родителей.

Центр целительства оказался вполне себе современным офисом с красивыми мраморными полами, мягкой скрытой подсветкой, рыжей кудрявой девицей за стойкой, в белом халатике и очках, придающих серьезности ее конопатому смазливому личику.

– Добрый день, – поздоровалась она с Саней. – Проходите, пожалуйста, вы по записи?

– Нет, я экспромтом, – несколько развязно проговорил Саня, наблюдая за девицей.

– В таком случае, по какому вы вопросу? Вы у нас в первый раз? – не теряя любезности, продолжала расспрашивать девушка.

– Да. Я к Новицкому.

– Боюсь, Владислав Янович не сможет вас принять, он работает только по предварительной записи. Ближайшее свободное время могу предложить вам… пятого августа. Вам подойдет? – без намека на шутку спросила девица и, заметив озадаченность посетителя, предложила: – Или я могу вас записать на более раннюю дату к другому специалисту. У нас все специалисты очень хорошие, вы останетесь довольны.

– Нет. Мне нужен Новицкий, – приходя в себя, твердо проговорил Саня. – И не через месяц, а сегодня. – Девушка открыла было рот, но Саня уже доставал свое служебное удостоверение. – Сотрудник Следственного комитета, Петухов Александр Васильевич. Мне необходимо поговорить с вашим шефом именно сегодня, так что, будьте любезны, доложите ему.

– Гм, – сморщила носик девушка, явно не зная, что предпринять. – Хорошо. Вы присядьте, пожалуйста, сейчас у Владислава Яновича пациент, я не могу его отвлекать, но как только он освободится, – девушка взглянула на часы, – через двадцать минут, я сразу же ему все объясню. Вы присаживайтесь, может, вам кофе сварить или минералки? На столике у нас свежие журналы.

– Минералки и журналов будет достаточно, – милостиво проговорил Саня, разваливаясь на мягком просторном диване. В Целительском центре было прохладно, спокойно, почти без звука работал телевизор, на столе были разложены журналы на любой вкус, а девушка Алиса Владимировна, имя Саня разглядел на бейджике, ухаживала за ним как за дорогим гостем, это льстило.

В таких условиях Саня был согласен подождать Новицкого даже полчаса. А что? Солдат спит, служба идет. И он даже стал присматриваться к Алисе Владимировне на предмет возможного свидания, хотя рыжие и были не в его вкусе. Но Саня в его нынешнем «холостом» положении ко всем девушкам присматривался, как голодный волк к колхозному стаду.