— Я закончу работу, — прошептал Кейд, придвигаясь к бандиту. Амуус содрогнулся. Он оцепенел, не в силах пошевелиться, на этот раз причиной тому был вовсе не наркотик. Амуус потянулся левой рукой к правой. К змеиному кольцу. Дотянувшись, он нажал на кнопку, освобождая длинный шип. Может, ему удастся отравить Кейда? Нет, вряд ли… но зато теперь он может убить себя и избежать боли. Или…

Амуус взглянул на Рейфа. Мальчишка смотрел на Кейда, широко распахнув глаза. В лице у него не было ни кровинки. Амуусу вспомнился брат Рейфа — он опасался этого парня. Он попытался вовлечь Рейфа в банду, надеясь проделать с ним то, что не удалось со старшим — сформировать характер мальчишки по своему вкусу. Мальчишка тоже может стать опасен. Амууса кольнуло внезапное воспоминание: когда-то давно Кейд возглавлял банду. Они называли себя Демонами. Они были очень опасны и не останавливались ни перед чем. Им принадлежало только полтора квартала, но уж там никто не смел им перечить. И Рейф был дьявольски похож на того юного вожака банды, которым когда-то был Кейд.

Амуус понял: Кейд увидел в этом мальчишке себя и захотел ему помочь. Захотел изменить его жизнь. Ну что ж, вот он случай отомстить.

Амуус снял кольцо и протянул его Рейфу.

— Я уже покойник, парень, — сказал он. — Можешь забрать это кольцо на память. — И Амуус бросил кольцо Рейфу, прежде чем Кейд успел что-либо сделать.

— Нет! — крикнул Кейд, но было поздно. Рейф поймал кольцо и укололся о шип.

— Что?.. — начал было он, поднося руку к глазам. Воздух вокруг него внезапно сгустился, и оказалось, что им нельзя дышать. Пол уплыл из-под ног. Рейфа охватил ужас. Он не мог сделать ни вдоха. Его со всех сторон окружал камень, забивая нос и легкие.

Кейд подхватил падающего парнишку и почувствовал, что тело Рейфа костенеет. Кейд обернулся к Амуусу, впившись взглядом в глаза вожака бандитов.

— Противоядие! — яростно крикнул он.

— Его не существует! — хрипло рассмеялся Амуус. — Не существует! Что подарок с руки одного мертвого рыбоглазого.

Не отрывая взгляда от врага, Кейд медленно опустил парнишку на пол. Рейф был мертв. В столице преисподней, Санктуарии, все надежды были обречены на смерть.

Кейд застыл на мгновение, потом медленно запрокинул лицо к потолку.

— Мама! — крикнул он. С этим криком его меч, словно сам собой вспорол воздух, прежде чем Кейд сообразил, что происходит. Меч одним движением снес голову Амууса, из шеи фонтаном ударила кровь.

Но Кейд не мог остановиться. Он продолжал с криком кромсать тело бандита, и если бы кто-нибудь услышал этот крик, он до конца дней своих не забыл бы звучавшего в нем безумия. Кейд остановился лишь тогда, когда в кровавых ошметках уже невозможно было опознать человеческое тело. Он посмотрел вниз, и меч выпал из его окровавленных рук.

Кейд опустился на пол рядом с Рейфом и положил голову парнишки себе на колени. Он был не в силах о чем-нибудь думать. Ничего нельзя было сказать. Ничего нельзя было сделать. Кейд сидел среди мертвых тел, баюкая мертвого мальчишку, и единственными свидетелями его отчаяния были шнырявшие по темным углам крысы. Он сидел, раскачиваясь, пока пустота вокруг не стала казаться эхом его рыданий.

* * *

Тарг вошел в дом Сары; он знал, что Марисса находится там. Он чувствовал, что запятнан кровью. Он вымылся в заливе, смывая с себя кровь, но продолжал чувствовать себя неважно. Проклятие бурлило в жилах Тарга, наполняя его смертоносной страстью. Теперь все прошло, все было позади. Если бы только второй из бандитов не валялся у него в ногах, не умолял…

Сара и Марисса сидели в главной комнате, словно ожидали возвращения мужчин. Тарг подумал, что, должно быть, Марисса рассказала подруге, что именно сегодня Кейд собрался отомстить за брата. Впрочем, это было неважно. Тарг сел рядом с женщинами Он был благодарен им за молчание.

Кейд появился час спустя. Удар в дверь заставил всех вздрогнуть — к этому моменту они слишком глубоко погрузились в собственные мысли. Сара поспешно подошла к двери и посмотрела в «глазок». Открывшаяся ее глазам картина заставила женщину побледнеть. Сара торопливо отодвинула засов и распахнула дверь.

С порывом ветра в дом влетел запах мертвого тела Тарг тихо заурчал, учуяв этот запах, но ничего не сказал Сара застыла у двери. Тарг и Марисса остались сидеть, глядя на Кейда.

Кейд стоял на пороге, держа на руках тело Рейфа. За спиной у него корчились предрассветные сумерки, очерчивая силуэт Кейда и его печальную ношу. Было уже достаточно светло, чтобы понять, что одежда Кейда залита кровью. Достаточно светло, чтобы увидеть кошмарную маску, в которую превратили лицо Кейда кровь и слезы.

Кейд плакал до этого лишь дважды в жизни. И в душе поклялся, что этот раз будет последним, даже если…

— Я пришел.

Темпус покинул Санктуарий, забрав с собой пасынков и Третий отряд, оставив в городе только никчемный сброд.

После их отъезда город изменился куда сильнее, чем можно было бы предположить. Ну что такого, казалось бы, произошло? Один человек (его звали Темпусом, Риддлером-Обманщиком, Черным и некоторыми еще менее приятными именами) собрал свою частную армию, в которой не насчитывалось и ста человек, и уехал. Так почему же теперь Санктуарий казался опустевшим, истощенным, испуганным и смущенным.

Город съежился, будто заяц-беляк, которого волки выгнали на голую пашню и взяли в кольцо. Он трясся от страха и жадно втягивал ноздрями воздух, словно соображая, в какую сторону бежать. Город сжимался, парализованный отчаянием. Казалось, он мечтал о лучших временах, когда прохладный весенний ветер принесет с моря оттепель, а волки тем временем подкрадывались все ближе, и с их высунутых розовых языков капала слюна.

Этим весенним вечером по зловонным улицам угрожающе чеканили шаг милицейские патрули, чей задачей было поддержание порядка. Проститутки, толпившиеся у дверей веселых заведений, не напевали, зазывая клиентов, а что-то тихо нашептывали. Пьяницы потихоньку пробирались домой, придерживаясь за стены, чтобы не запутаться в собственных ногах и не навернуться в канаву, где их уже поджидали местные ребята с ножами наготове. И даже прилетающий с океана ветер, казалось, шептал все о том же: Темпус, его пасынки и бойцы Третьего отряда, исполненные отвращения к этой помойной яме, именуемой Санктуарием, отправились на поиски новых приключений, побед и славы, навстречу своей судьбе. Санктуарий теперь был не просто обреченным городом — его оставила последняя надежда на лучшее.

Ветер хлестал опустевший город, пробирая до костей, он запер солдат в казармах, а потерявших силу чародеев — в Гильдии магов: и те и другие были бессильны что-либо изменить. Ветер тоже принадлежал Санктуарию. Это был ветер хаоса, ветер мрака и уныния.

Лабиринт еще не помнил такой зловещей весны. Порывы ветра казались чем-то большим, чем просто сквозняками, гоняющими с места на место гнилые корки и полуистлевшее тряпье. Морской ветер проникал под доспехи ранканских солдат, которые собирались в наряды по четыре человека и делали вид, что поддерживают порядок на улицах. На самом деле от них ничего не зависело. Ветер трепал темные плащи бродяг, служащих бывшему работорговцу Джабалу, которые присвоили право предоставлять «крышу» владельцам баров и уличным торговцам — раньше это была прерогатива пасынков. Ветер летел в глубь города и бился в закрытые ставнями окна Гильдии магов. Обитавшие в Гильдии колдуны, растерявшие ныне всю свою силу, боялись вышедших из повиновения мертвецов — боялись гораздо больше, чем проклятий проституток, которые вдруг потеряли все купленные за немалую цену заклинания молодости и красоты.