— Когда-нибудь я обязательно устрою у себя шикарный обед со всеми этими стилизованными штучками — цветные камешки в мисочках, золотые рыбки в супнице, — мечтательно произнесла Эми, после чего оба расхохотались и пустились выдумывать, какой должна быть жизнь в духе посетителя магазина «Конран».

— Пирамиды устриц и банановое дерево, — сразу же предложил Орландо.

— Кровать, в которой можно жить, подобно героине Ивлина Во — Соне Дигби Вэйн Трампингтон, которая дни напролет пила смолисто-черный кофе в кровати, общалась со всеми своими друзьями-джентльменами не вылезая из ванной, а пекинесы грели ей ноги. Прелесть, — произнесла Эми голосом Ноэла Кауарда.

Они устроили экскурсию по всему магазину с его шикарным ассортиментом, пофантазировали на тему каждой чайной ложки и нарисовали в своем воображении итальянских графинь, молодых старлеток и гангстеров из Ист-Энда, отдыхающих на Коста дель Соль.

— А насчет этого что скажешь? — Орландо поспешил к гамаку филигранной работы.

— Вряд ли он меня выдержит, — Эми на глаз оценила хрупкость вещицы.

— Чепуха, выдержит нас обоих. Пригодится на каком-нибудь острове в южной части Тихого океана, где днем можно плавать с черепахами, а ночью лежать в нем на берегу прямо под Южным Крестом.

— Привязать его между двух пальм, — мечтательно протянула Эми, дотронувшись до тонкого плетения.

— Нет, лучше манговых деревьев! И собственноручно рвать манго себе на завтрак…

— Думаю, если бы я решила построить ферму у подножия холмов Нгонг в Кении, мне бы приглянулось вот это. — В Эми заговорил дух фильма «Из Африки», и она похлопала по огромной чайной коробке, украшенной жемчугом.

— Остерегайся сифилиса, — предупредил Орландо.

— Почему?

— Потому что, моя милая, в Счастливой Долине этого добра было навалом. Сифилис, слоны и мужики, спящие с женами своих лучших друзей. Понимаешь, к чему я клоню?

— Конечно, дорогой. Невилл — самый красивый из всех мужчин, с которыми я имела удовольствие совершить прелюбодеяние, — Эми поднесла к губам воображаемую сигарету и наклонила голову вбок.

— Наверное, так же хорош в постели, как я? — не то спросил, не то констатировал Орландо, глядя ей прямо в глаза.

Эми ничего не ответила. У нее перехватило дыхание. С полсекунды они смотрели друг на друга, а потом между ними прошел консультант с огромным пальмовым листом в руках. С трудом вспомнив, кто они и где находятся, фантазеры устало рухнули на тот самый диван, с которого все и началось.

— А я ведь так и не решил, что подарить маме, — нахмурился Орландо.

— Гиацинты, — осенило Эми. — Все матери хором восторгаются их божественным запахом и «необыкновенно красивым синим цветом».

— Решено, — он поднялся и направился к широкой терракотовой кадке с луковицами.

Они встали в очередь, чтобы оплатить покупку.

— После этого нашего разговора о шикарной жизни я себя ощущаю неандертальцем, который ни готовить не умеет, ни людей развлекать. Может, зайдешь ко мне завтра на обед? Не могу обещать маслиновых рощ, но обязательно куплю курицу в «Сэйнсберри».

— С удовольствием.

— Договорились, — они пожали друг другу руки, словно только что заключили важную сделку.

— Вот мой адрес, — Орландо нацарапал что-то на карточке с номерами службы такси и протянул ее Эми. — В час с чем-нибудь.

Эми кивнула.

На полпути к выходу ей вдруг бросилось в глаза, что Орландо бросился в глаза кассирше, ибо последняя вздыхала и дрожала, как в пародии на гомосексуалиста. Ну и ладно, пожала плечами Эми, курицу-то жареную я с ним буду есть, а не она. Вот так Эми! Знай наших!

Эми невероятно долго тормозила перед порогом дома Орландо в начале второго. В прямом смысле. С чем-нибудь, думала она, в час с чем-нибудь. Она решила было сделать пару кругов по улице на своем велосипеде, чтобы убить еще немного времени. Но к тому моменту она уже успела нарезать три и, похоже, начала потеть. Или это гламурный блеск? Эми было известно, что настоящие леди не потеют!

Немного сконфуженная, она взглянула на изученный вдоль и поперек адрес на карточке. Дома она поупражнялась в любительской каллиграфии, подправив петельки у всех букв «в» в написанных рукой Орландо словах, и осталась вполне довольна тем, что говорил почерк о его темпераменте. Да-да, адрес верный. Не слишком шикарно, подумала она, взглянув на потрескавшиеся подоконники. А может быть, как зачастую оказывается в южном Лондоне с его хитроумными обитателями, за невзрачным внешним видом кроется блестящее содержимое? Может.

Она вытерла вспотевшие ладони о курточку, которую накануне в припадке паники одолжила у Люсинды, и, сделав несколько вдохов — выдохов по системе йогов, решительно нажала на кнопку дверного звонка. Топ-топ по лестнице, звон ключей. На помощь кто-нибудь, что я здесь делаю? Дверь распахнулась.

— Эми, привет.

Чмок-чмок. Чудесный воскресный запах спустился по лестнице вслед за хозяином.

— Вкусно пахнет, — заметила она со всей оригинальностью заядлого (если не сказать занудного) гостя.

— Так и должно быть. Я проснулся, едва рассвело, полдня надраивал полы и разделывал мертвых животных… Взгляни на эти руки — руки посудомойщика, — он скептически посмотрел на свои красивые, длинные пальцы.

— Ты, очевидно, пользуешься не тем моющим средством. Мужчинам это свойственно, — хихикнула Эми.

Орландо фыркнул и наигранно женоподобно встряхнул головой.

Квартира была явно холостяцкая: кухня, надраенная до блеска, но неуютная — ни одной вазочки с цветами или оригинального коврика на горизонте. К дому прилегала крошечная веранда, которая выходила на микроскопический газончик. Это вам не Мэйфэр, подумала Эми. Она была глубоко убеждена, что актеры зарабатывают достаточно, чтобы позволить себе жить на северном берегу Темзы или, по крайней мере, в более респектабельном месте. Может быть, у него еще просто руки до этого не дошли после развода?

— Как уютно, — похвалила она. — Сам декорировал?

— Где там! Я здесь только полгода живу. Стараюсь по возможности никого сюда не приглашать — люди думают, что у меня роскошная хата со сверкающими полами и аморальными статуэтками обнаженных женщин.

— Черные шелковые простыни и водяная кровать… Эми присела на краешек крутящегося кресла и немедленно сделала оборот на триста шестьдесят градусов.

— О, у меня были такие. Я считаю — и это моя единственная крайность, — что не стоит экономить деньги в ущерб хорошему вкусу.

Он подал ей бокал красного вина.

Эми медленно перевела взгляд от его рук к его глазам. Черт. Облеченный в плоть и кровь, на нее смотрел Орландо Рок. Бог сцены и экрана во всей красе. Только кинжала не хватает. Она представила Орландо на публике — суперзвезда в окружении визжащих поклонниц. У нее свело желудок. Забирая у него из рук бокал, она чуть было не уронила его, и на какую-то долю секунды вино повисло в воздухе между ними.