Хороший урок, который мы получили, изучая последствия повреждений мозга, заключается в том, что способ восприятия и лингвистические категории, представленные в коре, не являются модулями – они не представлены в виде набора «бабушкиных клеток» или даже «бабушкиных областей» – они сплошные и распределенные. Я пришел к этому выводу, будучи студентом Московского университета в 1960-х годах, возможно, потому, что это была реакция «белой вороны» на обучение модульному, локальному представлению о мозге. Чтобы уловить эту идею, я придумал концепцию «когнитивных градиентов», которые являются непрерывным отображением когнитивного пространства в пространстве неокортекса, и написал статью, с юношескими амбициями названную «Градиентный подход к функциональной организации неокортекса». В этой статье я зашел так далеко, что предложил «нейроанатомически-функциональный изоморфизм». Идея шла настолько вразрез с доминирующим в то время представлением о модулях, что было сложно добиться публикации статьи и ее отвергли несколько журналов, в которых, как я полагал, она произвела бы наибольший эффект. В конце концов статья была опубликована спустя двадцать лет в журнале (а потом превратилась в главу книги), и ее эффект был, естественно, довольно умеренным22.

Но что было ценным, это моя ранняя интуитивная догадка о градиентном характере функциональной организации коры головного мозга и «функционально-нейроанатомическом изоморфизме». Я основывался на изучении последствий повреждений мозга с минимальным использованием технологий, что по самой своей природе было лишено когнитивной точности. Понадобилось еще двадцать лет, чтобы это подтвердить и детально разработать с помощью метода обработки функциональной нейровизуализации, называемого «анализом сходства репрезентаций». Это стало завершением важной работы команды нейробиологов из института нейробиологии Хелен Уиллс, Университета Калифорнии, Беркли, под руководством Александра Хута23.

Используя метод функциональной магнитно-резонансной томографии (фМРТ), исследователи записывали активность мозга у здоровых испытуемых, которые смотрели кино. Почему кино? Потому что кино показывает большое разнообразие объектов и видов деятельности, характерных для повседневной жизни человека. На основании этих записей были выделены закономерности активации коры, соответствующие 1705 конкретным объектам и категориям действий, и связь между закономерностями активации коры сравнивалась со связью между соответствующими семантическими категориями. Для обработки данных использовалась WordNet, англоязычная база данных, которую придумал Джордж Армитэдж Миллер, один из самых выдающихся американских психологов и отец-основатель когнитивной психологии как дисциплины24. И что же они обнаружили? Репрезентация семантических категорий в головном мозге плавно (без четко очерченных границ) распределена в пространстве коры. Такая репрезентация фактически подтвердила изоморфные взаимоотношения семантического пространства и пространства коры, сходные у всех пяти испытуемых, которые участвовали в исследовании. В последующем эксперименте, также с использованием фМРТ, нейробиологи из Беркли нарисовали карту коры семантической системы, основываясь на закономерностях активации коры у субъектов, которые слушали длинные повествовательные истории. И снова была обнаружена градиентная закономерность семантических категорий, отображенных в коре головного мозга25.

Во всех смыслах деменция – неприятная вещь, и она проявляется во многих формах. Большинство представителей широкой общественности слышали о болезни Альцгеймера и сопутствующем ей ухудшении памяти. Но болезнь Альцгеймера – это далеко не единственная форма деменции, и память не является единственной когнитивной функцией, которая может быть затронута. Лобно-височная деменция (ЛВД, ранее известная как болезнь Пика) поражает лобные доли (особенно орбитальные отделы лобной доли) и височную долю (особенно переднюю часть). В зависимости от того, какая из этих двух областей поражается в большей степени, в результате наблюдается расстройство суждения, у человека ослабевает самоконтроль и для него больше не существует социальных запретов; или нарушается речь; или и то и другое. ЛВД обычно поражает пациентов в более раннем возрасте, чем болезнь Альцгеймера, и часто характеризуется более быстрым прогрессированием, а если затронуты лобные доли – «анозогнозией», когда пациент не осознает своих нарушений. Когда бы вы ни услышали, что человек в возрасте начинает проявлять импульсивность, совершает бессмысленные действия, ведет себя неуместно и вообще нехарактерно для самого себя, необходимо рассмотреть вероятность возникновения ЛВД. В моей предыдущей книге, «Управляющий мозг», я рассказывал о хирурге, который, грамотно проводя сложную операцию, вырезал свои инициалы на животе пациента. Впоследствии он объяснил, что эта хирургическая операция представляла собой такой «шедевр», что он не мог не подписать его. Когда хирурга, естественно, обвинили в преступлении, его адвокат успешно доказал, что подзащитный страдает болезнью Пика. А некоторое время назад одна пациентка, у которой я в конце концов установил ЛВД, настаивала на том, чтобы исполнить в моем кабинете танец с дипломником-практикантом (намного моложе ее по возрасту).

Но иногда ЛВД имеет определенные положительные стороны. Сообщалось о том, что, несмотря на общий опустошительный эффект этого вида деменции, пациенты время от времени демонстрируют художественные способности, которые отсутствовали у них до болезни. Брюс Миллер и его коллеги изучали пятерых пациентов, которые на ранних стадиях ЛВД стали художниками. У четверых из пяти речевые и социальные навыки были серьезно нарушены, но зрительно-пространственные способности сохранялись. Методы нейропатологии или ОЭКТ (однофотонной эмиссионной компьютерной томографии) позволили подтвердить, что болезнь пощадила дорсолатеральную часть префронтальной коры, но повредила переднюю височную долю, вероятно, сильнее в левом полушарии26.

Каков же механизм этого горького дара закатных дней жизни? Ответ могут дать эксперименты австралийского нейробиолога Аллана Снайдера. Аллан предположил, что обычно полезная роль закономерностей, населяющих левое полушарие, имеет свою цену. Да, закономерности позволяют нам воспринимать мир в понятиях категорий, со всеми адаптационными преимуществами, которые ранее обсуждались в этой главе, но они также вынуждают нас воспринимать мир определенным предвзятым образом. Этот феномен, родственный гештальт-явлениям, впервые был описан в начале двадцатого столетия немецкими психологами (Курт Коффка, Вольфганг Кёлер, Макс Вертгеймер и Курт Левин). Благодаря ему мы вынуждены воспринимать внешний мир, каким мы ожидаем его увидеть, а не каков он на самом деле. «Освобождение» восприятия от влияния, которое оказывают ранее сформированные закономерности, может привести к более точному восприятию, чувствительному к нюансам, и открыть новые возможности. Аллан намеревался показать это, применяя низкочастотную транскраниальную магнитную стимуляцию (ТМС) к левым височным областям коры здоровых испытуемых и тем самым временно подавлять части мозга, где обычно обитают закономерности. Кроме того, поскольку связь между двумя полушариями заключается во взаимном подавлении и осуществляется в основном через мозолистое тело и комиссуры, угнетение левого полушария, вероятно, усилит активацию правого. В результате у них резко обострилось восприятие и их рисунки стали более точными в деталях. На основании этих данных Аллан заявил, что в каждом из нас запрятан художественный «гений» и что он «обитает» в правом полушарии и его можно «освободить», если устранить ограничивающее влияние левого полушария27.