— Как вы узнали, что я не замужем и живу одна?

— Джей никогда не встречался с замужними женщинами.

Бритт удовлетворилась его ответом.

— Девяносто секунд на то, чтобы найти мою спальню и заставить меня отключить сигнализацию. Немного. Вы были очень уверены в моей уступчивости.

— Я рассчитывал на ваш страх.

— Я и перепугалась. До чертиков.

— Значит, интуиция меня не подвела.

— А если бы я не испугалась? Если бы рядом лежал пистолет, а не пульт? Я могла бы вас убить.

Он обвел взглядом свое жилище.

— Как видите, мне нечего терять.

Ей стало неловко. Она потупилась.

— Не могли бы вы освободить мои ноги? Только ноги?

Он отрицательно покачал головой.

— Они затекли.

— Как упоминали в газетах, «Уилхаус» в тот вечер был битком набит.

После бунтарской паузы, на которую он, впрочем, не отреагировал, она продолжила:

— Да, народа было много, но Джея я заметила сразу, как только вошла. Я направилась…

— Подождите. За стойкой бара были клиенты? Я там сидел сегодня. Десятка два табуретов или даже больше.

— Люди стояли по трое возле каждого стула.

— Сколько было барменов?

— Я не считала.

— Сколько официанток бара?

— Несколько. Четыре, пять, шесть. Я не знаю.

— Но все они были заняты.

— Очень заняты. И было очень шумно, разговоры, громкая музыка…

— Вы спрашивали, пришел ли Джей?

— За стойкой администратора никого не было. Я уже говорила, что сразу заметила Джея.

— Значит, вы никому не сказали, что пришли?

— Не сказала.

— Кто-нибудь подходил к вам?

— Нет.

— Кто-нибудь обратил на вас внимание?

— Нет.

Он посмотрел ей в глаза, многозначительно опустил взгляд на ее грудь, затем ниже, на голые бедра. Задержал на них взгляд и снова посмотрел ей прямо в лицо, мол, трудно поверить, будто никто не обратил на нее внимания.

Она поежилась под его взглядом.

— Послушайте, я уже проходила это с полицейскими. Не было ничего необычного. Не было.

— Вы каждый день на телеэкране. И никто не узнал вас? Вы ни с кем не встретились взглядом, кроме Джея?

Она закрыла глаза, словно пытаясь мысленно восстановить ту сцену и стараясь выжать максимум из своей памяти.

— Кажется… кажется… — Она открыла глаза и медленно прошептала: — Кажется, я встретилась взглядом с мужчиной, сидевшим за стойкой, но я не знаю, это воспоминание или лишь игра воображения.

— Может, если вы не будете так уж стараться, то само собой вспомнится. — Рейли изучал ее пару ceкунд и вдруг тихо сказал: — Если история с потерей памяти — неловкий обман, и вы все прекрасно помните.

Он подумал, что, если бы не связанные ноги, она набросилась бы на него. Ее лицо вспыхнуло такой яростью что ему точно не поздоровилось бы.

— Зачем мне выдумывать про потерю памяти, мистер Гэннон?

— Ну, одна веская причина точно есть: вы проснулись рядом с мертвым парнем и хотите прикрыть свою задницу.

— Я не сделала ничего такого, что вызвало бы смерть Джея.

— Предположим, секс был грубым или извращенным.

— Не предположим.

— Вы не успели оглянуться, а ваш любовник не шевелится. Или вы поссорились.

— Мы не…

— Может, у Джея случился сердечный приступ, вы перепугались и не смогли помочь ему. Или не пытались. Все возможно. Вы оба надрались виски… об этом тоже было в газетах… может, виски — не ваш напиток. От виски вы звереете, перестаете соображать. Вы…

— Ничего подобного!

— Откуда вы знаете, если ничего не помните?

— Если бы я убила человека нечаянно или умышленно, я бы наверняка об этом помнила.

— Вы уверены?

Насмешка разъярила ее еще больше.

— С меня хватит. Вы мне надоели. Освободите меня! — завопила она.

— Можете визжать в свое удовольствие. Никто вас не услышит. Вы только сорвете свое золотое горлышко. Но вы же этого не хотите.

Синие глаза Бритт испепеляли его.

— Я засажу вас в тюрьму. Я буду вести репортаж с вашего судебного процесса. В тот день, когда вас посадят, я буду рядом с микрофоном и камерой.

— Вы знаете, как умер Джей?

— Нет!

— Его убили вы?

— Нет!

— Вы с ним трахались?

Грубость шокировала ее и вмиг погасила ярость.

— Что?

— Повторить по буквам?

Она отвела взгляд, уставившись в пол.

— Мне нужно в туалет.

Он хамил намеренно и достиг цели. Бритт перестала злиться. Но если из упрямства она по-прежнему не захочет с ним разговаривать, то фокус не удастся.

Теперь, когда она притихла, можно немного уступить. Он опустился на колени и ножом разрезал, а потом отодрал липкую ленту, опутавшую ее лодыжки.

— Спасибо. — Она попыталась встать, но плюхнулась обратно на стул. — Меня ноги не держат.

Он подхватил ее под локоть и помог подняться, придержал, когда она осторожно сделала первый шаг.

— Ух.

— Пошевелите пальцами.

Только через минуту она смогла почувствовать себя увереннее и тихонько побрела к спальне, где была ванная комната. Он поддерживал ее.

— Вы живете здесь с тех пор, как уехали из Чарлстона?

— Да.

— Один?

— Енот болтался рядом несколько месяцев.

— Вы не женились?

— Нет.

Они добрались до спальни. Рейли потянулся через дверной проем и включил свет в ванной комнате. Днем перед тем как уехать, он все здесь вычистил. И повесил на перекладину чистое полотенце. А на бумагодержателе закрепил новый рулон туалетной бумаги. На блюдце, принесенное из кухни, положил новый кусок мыла.

И делая все это, Рейли не переставал спрашивать себя, зачем он так хлопочет. Не в гости же он ее приглашает. Однако сейчас он не жалел, что навел чистоту. И ванная, и он сам выглядели довольно прилично.

— Кажется, вы были помолвлены? — спросила она.

— Да. — Он отодвинулся и кивком предложил ей пройти в ванную комнату. Он видел вопрос в ее глазах, но не собирался обсуждать с ней свою разорванную помолвку. Время еще не пришло. — Поспешите. Нам о многом надо поговорить.