Автор книги «Дело любви: возникновение свиданий» Мойра Вайгель утверждает, что современное представление об ухаживании — походы в рестораны, бары, кино и прочие коммерческие заведения — возникло в конце XIX века [3]. «На протяжении многих веков ухаживания происходили в общественных местах и у всех на виду: в домах, церквях, синагогах, — говорит она. — Сегодняшнее представление о процессе поиска любви тесно связано с бизнесом, что позволяет применять к нему экономические понятия».

Вайгель считает, что впервые понятия спроса и предложения были экстраполированы на сферу знакомств в конце XIX века, когда население американских городов стремительно росло [4]. «В маленьких городках у человека было, возможно, пять потенциальных партнеров его возраста. — говорит она. — Когда он переезжал в большой город в поисках заработка, то встречал сотни людей каждый день».

Ева Иллуз из парижской Высшей школы социальных наук соглашается, что понятие брачного рынка возникло в тот период, когда изменились ритуалы ухаживания, но добавляет, что оно окончательно выкристаллизовалось только к середине XX века, после сексуальной революции, разрушившей старые каноны и табу.

Когда родственники потеряли право голоса в выборе партнера для одинокого члена семьи, «люди начали контактировать напрямую и оценивать друг друга, как оценивают товары на рынке», считает Иллуз.

ПОЧЕМУ ЛЮБОВЬ НЕ ПОХОЖА НА ТОВАР

Вполне вероятно, что онлайн-шопинг с его фильтрами поиска повлиял на то, как люди выбирают себе партнеров, особенно если они делают это через приложения для знакомств, в которых есть аналогичные фильтры. Дейтинг-коуч Логан Ури говорит, что многие ее клиенты занимаются «онлайн-шопингом партнеров»: «У людей, особенно постарше, есть конкретные предпочтения. Они уверены, что знают, чего хотят».

Они ищут «рыжеволосую девушку ростом выше 170 см» или «еврейского мужчину с дипломом о высшем образовании». Выходя на рынок онлайн-знакомств, люди первым делом выставляют параметры поиска. Они выбирают партнера так же, как фотоаппарат или наушники.

Но, предупреждает Ури, они не учитывают один важный факт: никто не может точно знать, чего он хочет. Любовь непредсказуема. Искра может проскочить между двумя абсолютно разными людьми, и, если человек вам идеально подходит по выставленным параметрам, это еще не значит, что вы найдете с ним общий язык. Ури часто приходится убеждать своих клиентов забыть о списках требований и расширить критерии поиска.

Кроме того, любовь — не одноразовая транзакция. Если вам нужен, например, новый пылесос, вы некоторое время изучаете доступные предложения, прицениваетесь и совершаете покупку. Дело сделано! Если пылесос не сломается, то вы, скорее всего, будете пользоваться им еще долгое время. Вы вряд ли станете присматриваться к новым пылесосам или покупать второй и третий «неосновной» пылесос [5]. Цель свиданий, особенно в последнее время, не всегда состоит в том, чтобы найти лучшего или постоянного партнера.

С рождением «хукап-культуры» [6] и нормализацией полиамории [7] люди стали все чаще искать отношений без обязательств. Это усложняет анализ спроса и предложения. Именно потому, что под браком обычно понимаются постоянные отношения между партнерами, метафора рынка подходит ему намного больше, чем дейтингу.

Кроме того, слишком долгое пребывание на рынке знакомств может повлиять на то, как человек взаимодействует с ним, чего не происходит в случае с рынком товаров. Смена владельцев не оскорбляет чувства домов, тогда как многократные расставания могут повлиять на отношение человека к поиску нового партнера.

ДИСБАЛАНС СПРОСА И ПРЕДЛОЖЕНИЯ: ПОЧЕМУ ЖЕНЩИН ВИНЯТ ЗА ИЗБИРАТЕЛЬНОСТЬ

Когда люди применяют логику рынка к поиску партнера и терпят неудачу, они чувствуют себя обманутыми и злятся. На Аляске, где мужчин и так намного больше, чем женщин, в приложениях для знакомств эта диспропорция еще более заметна. Лиз подсчитала, что она получает в 10 раз больше сообщений, чем любой мужчина в ее городе. «С одной стороны, этот перевес играет мне на руку, — говорит она. — С другой — мне также нередко приходится сталкиваться с оскорблениями».

Недавно Лиз познакомилась в тиндере с мужчиной, который пригласил ее к себе домой в 11 вечера. Она ответила отказом, и он звонил ей 83 раза с часу ночи и до пяти утра. Когда она наконец подняла трубку и попросила его перестать, он грубо ее обозвал и сказал, что «это будет ей уроком». Звучит пугающе, но, по словам Лиз, она не была шокирована, так как не раз имела дело с мужчинами, озлобленными из-за своих неудач на рынке знакомств. Более того, она признается, что сочувствует им: «Рано или поздно начинаешь уставать от постоянных безрезультатных попыток».

Популярную в последнее время тему «ценность на сексуальном рынке» также окружает много негатива [8]. Мужчины все чаще жалуются, что женщины переоценивают себя и принижают ценность мужчин.

Основополагающий принцип капитализма гласит, что объективные механизмы спроса и предложения гарантируют справедливость рынка. Применительно к человеческим отношениям эта идея становится опасной, ведь если рынок знакомств должен быть «справедливым», то должны быть и ответственные за несправедливость, если она возникнет. В онлайн-пространстве, где большинство составляют гетеросексуальные мужчины, вина часто возлагается на гетеросексуальных женщин.

«Опрятный, вежливый, образованный, работающий мужчина с хорошим доходом должен притягивать женщин», — написал недавно один пользователь форума Hacker News [9]. На деле же он оказывается в проигрышном положении, поскольку соотношение неженатых мужчин и незамужних женщин в районе залива Сан-Франциско «одно из худших в стране». Другой пользователь возразил, что соотношение полов не имеет значения, так как женщины «намного избирательнее» мужчин и встречаются только с «высокими мужчинами, которые хорошо зарабатывают». «Для подтверждения этого факта достаточно всего пару часов провести в любом приложении для знакомств», — согласился третий.

С одной стороны, приложения для знакомств помогают тысячам и даже миллионам людей найти партнера. С другой — они усиливают у многих мужчин ощущение, что женщины их незаслуженно игнорируют. В дейтинг-приложениях число мужчин существенно превышает число женщин. Это известный факт. Обзор литературы за 2016 год также показал, что мужчины более активно пользуются этими приложениями (учитывалась и количество проведенного времени, и число инициированных контактов) [10]. Более того, цифры подтверждают, что мужчины действительно получают мало ответов. Некоторые из тех, кто считает себя несправедливо обделенными, используют собранные приложениями данные, чтобы доказать свою правоту.

В посте, размещенном на официальном сайте приложения Hinge в 2017 году (сообщение потом удалили), Авив Гольдгейер, дата-инженер компании, рассказал о проведенном им эксперименте [11]. Используя индекс Джини (показатель неравенства доходов в стране), в котором деньги были заменены лайками, Гольдгейер продемонстрировал, что мужчины имеют намного более высокий (то есть худший) коэффициент Джини, чем женщины. Согласно его расчетам, «женскую экономику дейтинга» можно сравнить с экономикой Западной Европы, а мужскую — с экономикой Южной Африки.

В 2009 году сотрудники OkCupid проанализировали данные с сайта и сообщили в блоге компании (пост также впоследствии удалили), что пользователи-женщины в 80% случаев оценивают внешность мужчин как «ниже среднего». «Оказывается, что именно женщины, а вовсе не мужчины, имеют нереалистичные ожидания от противоположного пола», — заключили авторы [12].

Использование приложений для знакомств вызывает у многих пользователей отчаяние еще и потому, что на деле найти партнера оказывается далеко не так просто, как обещает реклама. Преподаватель экономики из Стэнфордского университета Элвин Рот говорит, что тиндер, как и Нью-Йоркская фондовая биржа, — это «плотный рынок», где основная проблема — перегруженность [13]. Он добавляет, что идея рынка знакомств вовсе не нова: «Просто почитайте „Гордость и предубеждение“ Джейн Остин. Балы были интернетом того времени: люди приходили туда, чтобы показать себя».

Но современные приложения для знакомств предоставляют более широкий выбор, чем английские провинциальные вечеринки конца XVIII века. В этом есть как преимущества, так и недостатки. Человеческий мозг