Мы все быстро нашли общий язык и довольно хорошо проводили время. Немного напрягало то, что, когда я танцевала с девчонками два цербера не спускали с меня глаз. Но подвыпивший мозг не додумался обработать причины такой повышенной опеки моей персоны. Я утратила бдительность. Расслабилась! Хотя ведь знала, что нужно быть аккуратной. Что-то происходит, а Богдан не соизволил поставить меня в известность. Алкоголь, мать твою, зло! Все беды из-за него.

Устав танцевать, я пошла к барной стойки попить воды. Рядом тут же нарисовалась Эля. Обняв меня одной рукой за плечи, второй отобрала стакан и залпом выпила.

— Не то пьешь, Карина, — прокричала она мне на ухо и заказала у бармена два по пятьдесят текилы, — У меня сегодня день рождение. Хочу отдыхать!

Я лишь усмехнулась и безрассудно опрокинула в себя очередную дозу алкоголя.

— Карин, давай выйдем на улицу подышим свежим воздухом. Что-то меня немного развезло.

— Ок, пошли! — я слишком быстро слезла с высокого стула и меня повело с сторону.

Эля придержала меня, пьяно рассмеявшись.

— Смотрю тебя тоже.

— Господи, зачем так орать на ухо, — прошептала себе под нос скривившись.

Вначале я занервничала, когда увидела, что Эля тащит меня не к центральному входу, но увидев идущего сзади Матвея успокоилась. Вышли мы на безлюдную улицу, подозреваю с другой стороны клуба. Подруга оперлась об стену. Её мутило. Охранник молча стоял рядом.

— Эй, ты как? Нормально? — подошла к ней и мягко прикоснулась к плечу.

Когда Эля посмотрела на меня, я растерялась и не сразу заметила подъехавший чёрный тонированный микроавтобус. Из него вышли двое мужчин и сразу целенаправленно пошли на нас. Я сразу всё поняла, не смотря на пьяное состояние. Виноватый взгляд уже бывшей подруги не оставлял даже толику сомнения. Она меня предала, продала или… Как точно назвать её поступок пока не понимаю. То, что я нахожусь здесь было кем-то грамотно спланированно. Все эти умовыводы за секунду сложились у меня в голове. А происходящее вокруг походило на мой оживший персональный фильм ужасов в замедленной сьемке. Матвея устраняют не сразу. Два профессионала против одного — без шансов. За время пока длилась драка я могла бы попытаться сбежать. Но меня будто парализовало. Будто я вновь оказалась в Греции. В тот день. Беспомощная! Он меня сейчас точно не спасёт.

М-да, не смогла бы я пополнить ряды войска великого Александра Македонского. В экстремальной ситуации я впала в каталепсию. Потому разобравшись с моим охранником, меня без труда погрузили в машину. Машинально отметила сидящих спереди двух мужчин. Точнее их затылки. Меня посадили, довольно таки даже почти не грубо, учитывая ситуацию, спиной на сиденье за пассажирским местом. Напротив расположился один из нападавших. Не обычный стандартный охранник. Даже я понимаю, что он профи высшего уровня. Второй остался на улице.

Этот громкий щелчок ни с чем никогда не спутаю. Поворачиваю голову. Эля лежит на асфальте, дорогая блондинистая окраска разбавлена красным цветом крови. Пистолет в руке уже направлен на лежащего Матвея.

— Не надо, пожалуйста! — с не понятной где силой, кричу я.

Убийца поворачивает голову в сторону сидящего напротив меня мужчины. Тот кидает взгляд мне за спину. Несколько секунд ожидания и уверенный кивок. Ещё один щелчок и тело моего охранника, в последний раз содрогнувшись, безжизненно замирает.

Меня охватывает животный страх. Тот, кто сейчас сидит за моей спиной является хозяином всего происходящего. И то, как он только что безжалостно оборвал две жизни, прямо говорит о моей плачевной участи. В микроавтобус заходит палач, садится возле меня, задвигаются двери, и мы трогаемся. Странно, но слёз нет.

— На ней маячок, — говорит тот, что не убивал, а кивал, вновь смотря мне за спину, — Показывает, что на платье.

В руках он держит, слегка освещающий полумрак салона, телефон. В тишине очень резко слышится скрип кожи позади. Хозяин положения разворачивается. Вновь ожидание, и:

— Сними платье, — наконец выдает с пустым выражением глаз недоразумение напротив.

Вот здесь и начинается непроизвольное слёзовыделения. В отрицании мотаю головой. Изнасилование четырьмя мужиками меня сломает окончательно. Лучше сдохнуть!

— Иначе помогу, — спокойно ставит в известность тварь.

Моё определение данному индивиду спорное — настоящее чудовище здесь явно не он.

— Нет, — как могу твёрже говорю я.

— Как знаешь.

Мгновение и моё разорванное пополам платье оказывается у него в руках. Я остаюсь в бюстгальтере без лямок и в крошечных трусиках. Подбираю колени к груди, пытаясь максимально скрыть тело.

Утыкаюсь головой в сложенные колени. Не хочу… боюсь видеть их взгляды. На меня сверху падает что-то тёплое, с невероятным запахом. Здесь нет туалетной воды, чисто мужской аромат. Обалденный! Я теряюсь в нём всего лишь на миг, а потом быстро натягиваю свалившуюся буквально сверху чёрную футболку. Кусок ткани пожертвовал барин, ведь рядом сидящий за рулём мужчина был в белой рубашке. Немного попускает. Пока насиловать не будут.

Остатки платья улетают в окно. На меня больше не обращают внимание. Длинная дорога проходит в общем игноре. Мы выезжаем за пределы столицы. Ещё некоторое, неизвестное для меня, время и я вижу перед собой не большой самолёт. Аналог тому, на котором я летала единственный раз в жизни. Машина тормозит около него. Из салона выходят все. Я остаюсь. В голове возникла сумасбродная идея. Быстро снимаю с ног десятисантиметровые каблуки, идущие в комплекте с босоножками, в виде минимального количества кожи и самой подошвы. Вылезаю из автомобиля. Меня никто не трогает, ощущаю лишь лёгкий толчок в спину, указывающий направление моего дальнейшего пути. Смотрю на мужчину удаляющегося в сторону самолёта. С обнажённым торсом. Высокий, под метр девяносто. Мощная жилистая спина. В меру накаченные руки. Картинка в реале для женского слюнопускания. Внутри что-то щёлкает, отрезвляя меня. Я резко подрываюсь с места. С легкостью обогнув машина, бегу вперёд. Впереди лес. Примерно в двухстах метрах. Ещё со школы занимаюсь легкой атлетикой. Бегаю быстро и долго. Реальный шанс, оказавшийся иллюзией. Буквально метр до леса, и я оказываюсь прижатой к голой мускулистой груди. Столкновение вышибает весь воздух. Не сразу понимаю, что ноги не касаются земли. Я прижата к горячему телу лишь одной рукой, перехватившей меня за талию. Вместо ожидаемого страха тело охватывает дикое возбуждение. Какого чёрта? Такая реакция в моей жизни была лишь на одного человека. Невозможно! Или всё же? В попу упирается ощутимое доказательство неравнодушия мужчины, который прижимает меня к себе. Это что? Реакция хищника на настигшую добычу?

Уха касается горячее дыхание. Сухие губы захватывают мочку. Зубы не больно прикусывают. Язык ласкает. Искушающее ведёт дорожку невесомых поцелуев к изгибу шеи, щекоча и сводя с ума. Вновь укус и язык, слизывающий боль невозможной лаской. Я почти кончаю. Такое возможно? Тело медленно, с позволения хозяина, спускается вниз. Ноги касаются земли. Трение тел, даже через тонкую ткань, лишает последних внятных мыслей. Рука перемещается под футболку, мягко поглаживает живот вокруг пупка. Бездумно молю, чтобы опустил её в трусики. Эротичность момента зашкаливает. Одно прикосновение к центру желания, и я растворюсь в агонии. Но он не даёт мне снять, давящее как сладкий груз, напряжение. Мучает. Соблазняет. Моя голова уже давно хозяйничает на твёрдой груди. Я лужицей растеклась перед ним. Пусть хоть что-то сделает!