Когда мы плавно тронулись я попыталась абстрагироваться от навязанной компании. С помощью Батура для меня это не было проблемой. Он здорово меня отвлекал от опасной ситуации, в которую сам же и втянул. Отвлекал и придавал чувство защищенности. Я не верила, что со мной может что-то случится рядом с ним. Создавалось банально обманчивое впечатление, словно я за каменной стенной.

Он здесь не просто главный. Это всего лишь очевидность, проявляющееся в сдержанном превосходстве над другими, в коротких приказах, которые моментально исполнялись. Главное, Батур источал страх и уважение. Вооружённые люди непроизвольно слегка опускали головы, когда он проходил мимо. Это пугало и будоражило.

Единственным показателем, что мы находимся за границей, для меня служила идеально ровная дорога. По бокам лес. Привычный, экзотикой не выделяющейся. География ещё со школьной скамьи не была моим любимым предметом. Я понятия не имела куда меня занесло. Точнее, без согласия переместили в неизвестном направлении в минимальной упаковке с чужого плеча.

Надзиратели моё присутствие в машине полностью игнорируют, даже на голые коленки не смотрят. Через несколько часов мы въезжаем в высокие, под метра три — четыре, ворота. За ними обычный ничем не примечательный, разве что своими размерами, огромный дом. На большой территории ещё находилась дюжина домиков слегка поменьше основного.

Когда мы подъехали к дому, мне галантно подали руку, чтобы выйти из машины. Я не стала выезживаться и приняла помощь. Однако, как только я выпрямилась, возле левого уха просвистел резкий порыв ветра, отчего распущенные волосы взметнулись вверх. В тот же момент двое амбалов рядом зажали меня между собой, словно котлету в гамбургере, и таким образом быстро понесли в дом. За всеми этими событиями я лишь отметила, что, наверное, оглохла на одно ухо. Вокруг образовалась суета.

Завалившись в дом меня быстро отпустили. Ко мне сразу же подлетает, не понятно откуда взявшийся, Батур.

— Ты цела? — хватает за плечи и осматривает со всех сторон.

Лицо, как всегда, непроницаемая маска. А в глазах бушует всепоглощающая ярость. Сердце продолжает биться лишь потому, что эта сумасшедшая мощь направленна не на меня.

— Д-да…, - ошалело отвечаю я.

Батур еще несколько секунд сканирует меня взглядом, а потом грубо отталкивает в сторону одного из «хлебобулочных половинок гамбургера».

— Уведи её.

Тот не мешкая подхватывает меня под локоть и тащит в сторону. Очнулась от шока я на лестнице, которая вела вниз. Очень длинной лестницы. В подвал? Застыла соляным столбом. Тащивший меня человек, тот самый, что разорвал на мне платье, на долю секунды растерялся. Но взявши себя в руки и осмотрев, зачем-то потолок вокруг, устало произнёс:

— Не выё*****ся. Сделаешь только хуже себе.

— Есть куда? — горько усмехаюсь я.

— Ты даже не представляешь кому в руки попала, — мужчина сочувственно качает головой, — По-человечески советую — не усугубляй.

— Он такой страшный человек?

— Шевелись, детка! — пихает меня своей огромной лапой в поясницу, чуть не заставляя пройтись оставшийся путь своим фейсиком. Подхватывает в последний момент, — Здесь все страшные. Ты прям в сказку попала. Как там она называется? У меня же мелкая недавно смотрела мультик, — делает вид, что задумался, — О, точно, Красавица и чудовище.

Смеется сам с собой. Внизу много дверей. Он подводит меня к самой последней в длиннющем коридоре. Открывает и впихивает во внутрь со словами:

— Только ты, детка, даже не представляешь, что за чудовище тебя похитило! — за спиной раздаются щелчки поворачиваемого замка.

Почему же? Очень даже представляю! Видела, на что способен Батур. Вот только, почему-то, думаю он имел ввиду не его. По телу проходит лёгкий мандраж.

Перепроверив, на всякий случай, дверь, я принялась осматривать маленькую комнатку без окон. Было бы ещё что! В углу одиноко стояла кровать. На потолке люминесцентная лампа. Единственная дверь, к моей огромной радости, скрывала уборную, с унитазом и раковиной. Повозившись вначале с собственной гигиеной, которая всегда была у меня на первом месте, я жадно принялась глотать холодную воду из крана. Горло сушило ещё с пробуждения в самолёте. Напившись вдоволь, кстати, довольно неплохой воды, я завалилась на кровать медитировать.

Не заметила, как уснула. Разбудили меня громкие из-за эха пустого помещения щелчки открываемого замка. Объявился мой сказочник с подносом в руках. Молча поставил его рядом с кроватью и ушёл. Лениво посмотрела на содержимое. Суп приятной наружности, хлеб, в белой кружке зелёный чай и бутылка минеральной воды. Смела всё под чистую. И снова вырубилась.

Состояние было странное. Периодически выныривала из сна, соображая, что мне что-то подсыпали, попыталась встать и пойти засунуть голову под струю холодной воды из крана, но единственное на что хватило это свалится с жёсткой кровати. Даже больно не было. Меня тут же заволок в свои сети сон.

Проснувшись окончательно, я на удивление очень хорошо себя чувствовала. Передо мной стоял столик с всякой вкуснятиной. В основном фрукты, пару круассанов, кофе и графин с оранжевой жидкостью. Я покушала, запив всё водой из-под крана. Второй раз попадаться на те же грабли желания не было. Еду мой личный стражник приносил ещё три раза, пока, при следующем открытии дверей не рявкнул:

— На выход!

— С вещами? — не удержалась я.

— Откуда у тебя ещё оптимизм берётся? — усмехнулся сказочник.

— Гормоны выделяются под названием «хочужить», — не заметить, что он начал испытывать ко мне симпатию невозможно, на это и давлю.

Лишь на лестнице сказочник не выдерживает, поворачивается ко мне и даёт «ценные» указания:

— Слышишь, Карина, ты девочка с характером, но не нужно так с Батуром. Он, конечно, тебя не убьёт пока ты ещё нужна или пока Ворон не позволит, но ты не наглей.

— А что он может мне сделать? — храбрюсь я.

Как поняла здесь нет камер, потому он и разговаривает свободно.

— Как минимум пустить по кругу.

— Про максимум даже спрашивать не буду, — с трудом сглатываю вязкий комок, застрявший в горле.

Заходим мы в комнату, где царит полумрак. Панорамные окна демонстрируют сумерки. Из присутствующих: Батур, бесящая брюнетка и два незнакомых объекта мужского пола.

Но это всё за кулисье. Главный герой будущей демагогии безопасно утрамбовался по ту сторону огромной плазмы, размещённой ровно по центру окон. Мой благоверный мудак. Богдан. Хотя скоро я, со спокойной душой, переименую его в «Бес» дан.

Типа взволнованная физиономия моего мужа светится на весь экран.

— Видите, Богдан Алексеевич, ваша жена жива и здорова! — елейно воркует один из находящихся здесь мужчин.

А я вижу, что здесь происходит игра, правила которой я не знаю. И меня никто не собирается ставить в известность. Батур, вообще, лениво рассматривает красивый закат, кажись, не обращая на происходящее никакого внимания. А Богдан начинает заливаться соловьем: