– О нет, только не это, – в смятении прошептала Элизабет.

И тут же испуганно вздрогнула, поняв, что Леон слышал ее слова.

Он повернулся к ней, заслонив часть сцены. Прищурившись, очень внимательно посмотрел в расширившиеся глаза невесты, а потом нежно улыбнулся и сжал ее дрожащие пальцы.

– Не стоит так пугаться, дорогая моя, – тихо произнес он. – Это всего лишь троица молодых повес, а не разбойники с большой дороги. И если вам почему-то нежелательно с ними встречаться, мы можем просто уйти отсюда. Только скажите мне.

Его слова невольно придали Элизабет решимости. В самом деле, почему она должна бояться этого низкого соблазнителя Марсанта? Не лучше ли продемонстрировать ему свое внутреннее превосходство, и пусть он навсегда выбросит из головы все надежды заставить ее плясать под его дудку. Выпрямившись, Элизабет взяла лорнет и направила его на Симона, пожирающего ее своим пылким взглядом. А затем презрительно фыркнула, отложила лорнет в сторону и демонстративно улыбнулась жениху, вздернув подбородок.

– Вот еще, уходить с такого интересного представления из-за каких-то навязчивых бездельников. Стыдитесь, лорд Кроуфорд, за кого вы меня принимаете! – возмущенно прошептала она.

– За самую храбрую лондонскую красавицу, – с насмешливой почтительностью ответил он.

В антракте Леон предложил невесте прогуляться в театральный буфет. Почувствовав легкий приступ голода после испытанного волнения, Элизабет согласилась, и они вышли в узкий коридор. На минуту Леон задержал ее, чтобы набросить на плечи черную кружевную шаль. И вдруг, к ужасу и смятению девушки, мягко притянул к себе, коснувшись лицом ее волос.

– Прекратите, лорд Кроуфорд, как вам не стыдно! – попыталась воспротивиться Элизабет, с удивлением замечая, что начинает дрожать от волнующего прикосновения.

Он хрипло рассмеялся, игнорируя ее робкий протест. И тут она с трепетом ощутила на шее его горячие губы. Ее тело мгновенно пронзила раскаленная искра, дыхание стало прерывистым и тяжёлым. Проведя губами вдоль ее обнаженного плеча, Леон с явной неохотой разжал объятия и, как ни в чем не бывало, галантно предложил невесте свою руку.

– Можете не говорить мне, что я отъявленный наглец и развратник, – предупредил он с усмешкой, почтительно поддерживая под руку свою даму и продвигаясь к большому коридору. – Сегодня я в таком благодушном настроении, что ваши упреки не возымеют никакого действия.

Элизабет понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя после его дерзкой выходки. Но, странно, с этой минуты все ее страхи столкнуться лицом к лицу с Симоном Марсантом напрочь исчезли. Она с аппетитом проглотила пару пирожных прямо в присутствии своего соблазнителя, нимало не смущаясь его пламенными взглядами. Потом приветливо кивнула Джону и Берку, проходя мимо них под руку с Леоном, и с удовольствием досмотрела представление до конца.

Однако стоило вернуться домой и остаться без защиты этого сильного человека, как все уснувшие страхи и сомнения снова начали терзать ее сердце. Правильно ли она поступила, не признавшись Леону в своем падении до свадьбы? Имеет ли она право выходить за него замуж после случившегося? И, главное, не совершила ли она непоправимую ошибку, изначально не воспротивившись этому браку?

Последний вопрос был самым мучительным. И, чтобы не упрекать себя каждую минуту за опрометчивый поступок, Элизабет решила, что будет проще обвинить во всем самого Леона. В конце концов, разве не он вынудил ее согласиться стать его женой, пользуясь расположением ее отца? Вот пусть теперь и расплачивается за свою настойчивость.

* * *

Проводив невесту домой, Леон отправился к себе. Но не успел он еще переступить порога своего кабинета, как оказался в крепких объятиях своего давнего приятеля Артура Бейли.

– Боже мой, какими судьбами?! – только и мог вымолвить он.

– Все очень просто, – отвечал Артур, радостно смеясь, – «Морской дракон» ненадолго причалил к английским берегам, и я сразу поспешил к тебе. Признаться, я опасался, что твоя чопорная прислуга не впустит меня дальше приемной. Но, видно, ты хорошо вышколил их всех!

– Ничего подобного. Просто дворецкий предупрежден насчет моих друзей моряков. И вообще у меня хорошие отношения со слугами. Похоже, что после моего придирчивого и вспыльчивого кузена я кажусь им просто ангелом.

Оживленно переговариваясь, они прошли в столовую, где был накрыт ужин. За дружеской беседой время летело незаметно, и когда хозяин дома предложил товарищу отправиться спать, было далеко за полночь. Устроив Артура в гостевой комнате, Леон уже собирался уйти, но внезапно Бейли задержал его.

– Разбуди меня утром пораньше, мне нужно возвращаться в Брайтон, – чуть виноватым голосом попросил он. – Завтра вечером мы снова выходим в море.

– Как? Ты уезжаешь так быстро? – Огорчению маркиза не было предела. – А я так надеялся увидеть тебя на моей свадьбе, ведь до нее остались считанные дни!

– Ты женишься?! – в свою очередь изумился Бейли. – . Ну и дела, приятель! На ком же?

– На самой избалованной лондонской красавице, – с легким смешком отозвался Леон.

Решив, что до утра им все равно не заснуть, друзья раскупорили очередную бутылку вина. Потом, усадив Артура в мягкое кресло, Леон полностью удовлетворил его любопытство насчет своей предстоящей женитьбы. Рассказ получился довольно занимательным, однако по его окончании в глазах Артура появилась нешуточная тревога.

– Послушай, Кроуфорд, – медленно проговорил он, – если эта девушка действительно такая, как ты описал, то какого черта ты вообще ввязываешься в это дело? Ты знаешь, я всегда был противником супружеских уз, но в данном случае… хм, хм… это предприятие кажется опасным вдвойне.

Маркиз немного помолчал, тщательно обдумывая слова.

– Видишь ли, все объясняется очень просто, – он посмотрел на друга с терпеливой улыбкой. – Дело в том, что я влюбился в Элизабет чуть ли не с первого взгляда.

Артур взглянул на него с заметным сомнением.

– Влюбился? Ты? Клянусь честью, это на тебя совсем не похоже. Я что-то не припомню, чтобы с тобой прежде случались такие оплошности. Да нет ли тут какого-нибудь подвоха? Подумай сам: отчего это папаша так спешит сбыть дочку с рук? Наверняка девица – далеко не подарок. Да ты ведь и сам говоришь то же!

– Не подарок – это слишком мягко сказано. Бог мой, да Элизабет – настоящая мегера! И тем не менее я все равно женюсь на ней. Я люблю ее, Артур, пойми это, – голос Леона чуть заметно дрогнул. – Люблю ее и страстно хочу, чтобы она стала моей.

Пару минут они молчали, поглядывая друг на друга. Леон вспомнил, какой мягкой и уступчивой была сегодня Элизабет, и сердце его наполнилось теплотой, а губы растянула дурацкая улыбка. Господи, каких-то четыре дня – и он будет держать Элизабет в своих объятиях, целовать ее нежные губы, сладкие, как спелые ягоды, ласкать ее прекрасное чувственное тело. Конечно, она будет упрямиться и вести себя ужасно, но ведь он-то знает, какой отзывчивой она может быть, если разбудить ее дремлющую чувственность. Стоит только вспомнить, как она вся трепетала в его руках, когда он целовал ее в галерее Бартон-холла, да и в других случаях. Не сдержав томительного стона, Леон на мгновение закрыл лицо руками, а потом решительно потянулся за новой порцией вина. Черт возьми, если он будет постоянно об этом думать, то просто не доживет до свадебной ночи.