– Нет, быть того не может! – Герасик покачал льняной головой.

– А вот случилось. Учитесь смиряться перед лицом исторической правды, – сказала Дурында.

Неожиданно со стороны замка из леса донесся ужасный глухой вой. Будто паровоз гудел в туннеле.

– Что это? – спросила Алиса.

Птица Дурында спикировала вниз и спряталась у Алисы на коленях.

– Это он, – прошептала она хрипло. – Молчите, а то заметит – и нам не жить. Столько народу погибло... просто ужас!

– Ну, кто это?

– Тут живет чудовище, – сказал Герасик. – Это правда. Страшенное. Если увидишь – от страха с катушек съедешь. И все.

– Лучше я вперед полечу, – сказала Дурында. – Меня Бабушка Яга ждет к обеду. Обещала я, простите за компанию.

И, замахав крыльями, ворона понеслась вперед над самой дорогой.

Алиса не стала больше спрашивать про чудовище, потому что понимала: в обычном мире, где она живет, и в мире сказочном – совершенно разные законы. На то она и эпоха легенд.

– Расскажи пока, как живешь, что нового изобрел.

– Я научился считать до двух миллионов, – сказал Герасик, – корень квадратный извлекаю, теорему выучил: «Пифагоровы штаны во все стороны равны». А кто такая Пифагора?

– Пифагор – это он, – сказала Алиса. – И он еще не родился.

– А когда родится?

– Через двадцать семь тысяч лет.

– Долго ждать, – сказал Герасик.

Впереди показалась река.

Река была широкая, быстрая, но неглубокая.

– Тут должен брод быть, – сказал Герасик. – Только я немножко забыл, где он. Давай сделаем так: ты подождешь на берегу, а я попробую перейти. А то вода холодная, а вы там, в будущем, изнеженные. Еще простудишься.

Алиса, конечно, не боялась простудиться, она была закаленной девочкой, но ее тронула забота первобытного мальчишки.

– Хорошо, – сказала она. – Я тебя подожду.

Герасик направил своего коня в воду. Течение сносило его. Конь зашел по колени, потом по брюхо.

Герасик похлопывал его по шее, успокаивал, и вот уже половина реки позади. Вот он выбирается на дальний берег...

– Перейдешь, как я? – крикнул Герасик, стараясь перекрыть голосом шум воды.

И вдруг он увидел что-то за спиной Алисы.

– Берегись!

Алиса обернулась.

Как она могла не подумать о том, что король отправит за ними погоню!

С откоса к реке скакали сразу двадцать или тридцать всадников в черных кожаных костюмах на черных конях. Впереди них на громадном, могучем коне скакал сам Охран-паша.

Алиса ударила коня стременами:

– Вперед!

Конь послушно сбежал к воде. Но на берегу остановился.

– Иди же! – кричала Алиса. – Смелее! Ты же видишь, что твой товарищ уже на другом берегу.

Герасик тоже кричал:

– Алиса! Смелее!

А погоня была ближе и ближе.

Герасик повернул коня обратно и хотел поскакать на выручку Алисе. Но тут десяток стрел полетело в его сторону. Одна из них вонзилась в шею коня.

Животное не выдержало страха и боли и понесло Герасика прочь от берега.

Герасик, обернувшись, что-то кричал.

Алиса махала ему рукой и тоже кричала:

– Не бойся! Со мной они ничего не посмеют сделать! Скоро увидимся.

Она в самом деле не очень боялась, довольная тем, что главное сделала – Герасика освободила. А ее тронуть не посмеют. У нее в эпохе легенд такие могущественные друзья! Одних волшебников и джиннов штук двадцать пять!

Охран-паша первым поравнялся с Алисой. Довольно ловко он обхватил ее за пояс, поднял с седла и кинул себе на колени.

– Ура! – закричал он.

И все стражники стали радоваться.

Как будто им была нужна Алиса, а не Герасик.

И они поскакали обратно в город.

Обратная дорога в столицу показалась Алисе бесконечной. Охран-паша передал беглянку одному из стражников, тот посадил ее перед собой, было страшно неудобно, к тому же приходилось выслушивать всякие грубые и даже неприличные шутки.

– Ну что, – издевались стражники, – пойдешь теперь на плаху вместо мальчишки!

– Это же надо! Обмануть самого господина палача!

– Интересно, кто им коней дал?

– Коней, я думаю, они тоже украли, – сказал Охран-паша. – Это же дети без стыда и совести, худшие дети в мире!

– И кто такого негодяя в пажи принял? – крикнул одноглазый стражник.

– Конечно, это безобразие! – откликнулся его товарищ. – Ведь такой паж может к его величеству подкрасться и запросто вонзить в него кинжал.

Охран-паша, как ни странно, помалкивал. Казалось, что стоит ему заявить, что это не паж, а шпионка из другой страны – тут же стражники ее и растерзают! Нет, не хочет он, чтобы Алису тут же растерзали. А может, это еще хуже, подумала Алиса. Может быть, они хотят тихонько ее казнить, чтобы никто не догадался, где и как это произошло. Значит, они опасаются друзей Алисы и людей из будущего времени. Вполне возможно. Они расправятся с ней где-нибудь в тюрьме, в подвале и никогда никто не узнает, что случилось с московской школьницей Алисой Селезневой.

Конечно, если Ричард отыщет в лесу Герасика, тот расскажет, что Алиса попала в плен к Охран-паше, но больше он ничего поведать не сможет. И прискачут тогда спасители в столицу, к королю или Охран-паше, а те сделают большие глаза: «Какая такая Алиса? В жизни не видали никакой Алисы! Ищите где хотите, все двери перед вами распахнуты...»

Алисе стало себя жалко. Ведь она только-только начала жить.

– Может, вы меня отпустите? – спросила она у Охран-паши. – Ведь я ничего не сделала.

Она говорила негромко, чтобы ее не слышали стражники.

– Погоди, – сказал Охран-паша, – сейчас доберемся до дворца, там и разберемся, кто прав, а кто виноват.

– Но за что меня судить?

– А кто сказал, что тебя будут судить? Тебя только будут допрашивать.

И Охран-паша рассмеялся.

Ну и неприятный же был у него смех. Лицо красное, круглое, а посреди него торчит носик, как клюв, остренький и блестящий. Все кажется, что он наклонится и начнет тебя колоть этим носиком.

И глаза у него, как у совы – круглые и неподвижные. Он смеется, а глаза смотрят, как две черные пуговицы.

Когда они проезжали стороной заброшенный замок, оттуда из чащи снова донесся вой неизвестного чудовища. Стражники сбились в тесную толпу – испугались. А над лесом поднялся столб черного дыма.