Все — одно к одному. Теперь я знал, что произошло. Хотя и не имел никаких вещественных доказательств случившегося. Даже косвенных.

Итак, майор лейб-гвардии полка Его Величества Мивен Ламас на глазах секундантов занял свое место в кабине сверхтяжелого многоцелевого шагающего боевого механизма. Усевшись на свое место, он устроился поудобнее. Насколько это вообще было возможно в данном случае. После чего заблаговременно размещенный в кабине «Колосса» профессионально подготовленный воин-пилот вывел все системы в рабочий режим. И слился с мехом в единое целое, используя установленные имплантаты. После чего отправился на место проведения поединка между мной и майором Ламасом. То есть двумя не имеющими специальной подготовки дуэлянтами, выбравшими для себя столь экзотическое и неудобное оружие. Отправился, чтобы хладнокровно прикончить меня. Без малейшей угрозы для представителей и каких-либо интересов вызывающей стороны.

В общем, каждый из участников поединка к моменту смертельной схватки имел собственный набор тузов в рукаве. Я сделал ставку на управляемые реактивные снаряды с термической боеголовкой. Которые, как оказалось, способны пройти сквозь системы ПРО противника. Во всяком случае, при стандартном режиме работы защитных систем. Ну а мой оппонент вообще планировал не честную дуэль, но хладнокровное убийство своего фактически безоружного и беспомощного соперника. При этом у меня было бы более чем достаточно времени, чтобы осознать: все, созданное мною, будет уничтожено после моей смерти.

Естественно, что друг у друга на голове парочка «благородных» в кабине меха не сидела. Наоборот, кабину просто следовало доработать для данного случая. То есть удлинить примерно в полтора раза. Чтобы в ней поместились ОБА кресла. Покидание поврежденной машины через верхний люк при помощи катапульты в этом случае должно было происходить по очереди. Сначала — пассажир, сидящий сзади. Потом — пилот. Прямо в своем защитном коконе. Другое дело, что экстренное катапультирование из тяжелоповрежденной машины после всех доработок отменили по итогам модернизации. Вместо этого запуск катапульты приводил сначала к взрыву. А потом — к пожару. Уничтожающему следы каких-либо нарушений правил дуэльного кодекса.

Взрывчатку, похоже, поместили прямо в трубки, образующие каркас пилотских кресел. Во всяком случае, ничего, даже отдаленно похожего на кресло пилота или его тело, техникам обнаружить не удалось. По поводу напалма… навскидку я мог назвать полдюжины мест в кабине меха, заполненных жидкостью или гелем. Включая наполнители пилотского кокона жизнеобеспечения. Их содержимое практически никогда не проверялось обслуживающим персоналом. Техники ограничивались только снятием показаний датчиков. В эти полости можно было легко и просто залить самовозгорающуюся при контакте с воздухом смесь. Взрыв неиспользованных боеприпасов реактивных установок залпового огня и систем противоракетной защиты «Колосса» благополучно закончил ликвидацию следов.

Итак, во время последнего этапа дуэли, когда на корпус «Колосса» пролился огненный дождь, ведущий поединок пилот, действительно элитарного уровня, был слишком занят тем, чтобы как можно быстрее уничтожить меня. Именно в этом был его шанс остаться в живых. Тем более что он на собственном опыте знал, сколько времени проходит от возгорания на поверхности брони до термического разрушения композита. А вот баронскому сыночку заняться было нечем. И опыта, подобного имеющемуся у его напарника-профи, тоже не было. В результате — майор Ламас запаниковал, попытался покинуть горящую машину и привел в действие систему ликвидации. Уж слишком велики были ставки в этой игре. Где победитель получал ВСЕ имущество побежденного.

Косвенно эти выкладки подтверждались тем, что в некоторых местах на внутренней поверхности корпуса «Колосса», к каркасу и исковерканной броне, были буквально приплавлены остатки пилотской кабины. Оценка траектории разлета кусков показывала, что часть содержимого корпуса меха зачем-то удалили. Например, чтобы разместить кабину большего размера. Что же касается явно ослабленных в таком случае контуров охлаждения… Если не пользоваться лазерным и ионным оружием и никуда не спешить — потребность в энергии, получаемой с силовой установки меха, резко падает. А по моему «Дракону» лупили исключительно артиллерийские системы. Да и особо быстрого перемещения противника по полю боя я не наблюдал. Можно сказать, термоядерный реактор холодного синтеза вражеского меха действовал в экономичном режиме.

В общем — чистая работа. После гибели техников якобы от рук находящейся в состоянии аффекта баронессы никого из свидетелей в живых не осталось. Практически никаких доказательств тоже нет. Кроме моих умозаключений. Которые, как известно, к делу не подошьешь. Присутствующие здесь и сейчас техники, специалисты вполне приличной квалификации, не в состоянии представить себе реальную картину произошедшего.

А я даже не имею возможности публично заявить о случившемся. Ведь в этом случае в низвержении фундаментальных основ местного общества будет обвинен не какой-то там наемник. Но ныне покойный командир пехотного батальона лейб-гвардии Его Величества. Назначенный на этот пост по личному приказу Анарона Первого. Не homo sapiens'a, но символа Королевства Свободных Звезд. Сразу же начнутся громкие вопли среди монаршего окружения и объявятся толпы желающих разделаться со мной. Ну и заодно присвоить принадлежащее мне имущество по праву победителя.

Так что пока на руках не будет четких доказательств… Нет, пока я не пойму, кто же это так жаждет моей смерти, надо сидеть тихо и не высовываться. И разобраться: кому это хочется крайне эффектно меня прикончить? Но это — потом. Сейчас есть более важное дело.

— Вольф Оттович, постройте подчиненных. — Мне, как главе клана и командиру, по должности положено быть психологом. А еще — методично вдалбливать в головы подчиненных простую истину. На уровне рефлексов: за выполнение приказа — поощрение, за срыв задания — наказание. В этот раз ремонтники сделали все, что положено. Значит, будем поощрять.

— Равняйсь! Смирно! Товарищ командир, сводная ремонтная бригада по вашему приказанию… — Громкий голос Мюллера-младшего оборвал мои размышления. Время говорить речь.

— Бойцы! Мои боевые товарищи! Сегодня я в честном поединке уничтожил наглеца, осмелившегося бросить мне вызов. Быстрая и убедительная победа в схватке была одержана потому, что вы выполнили полученные приказы качественно и в срок. Поэтому всему личному составу объявляю БЛАГОДАРНОСТЬ! И материальное поощрение в размере десятисуточного оклада. — Согласно армейским правилам, каждый должен быть либо поощрен, либо наказан.

— Гав!.. Гав! Гав-гав-гав! — дружно взрывается строй уставным ответом.

— Вольно! Разойдись! — Все, кроме зампотеха, отходят, оживленно переговариваясь. — Вольф Оттович, к вечеру жду докладную по необходимым срокам и ресурсам для ремонта нашего трофея. Максимально быстро и качественно. Потому что я планирую использовать эту машину в качестве командирской. — Ведь то, что было сделано один раз, всегда можно повторить. Кроме гигантских предприятий по конвейерному выпуску шагающих боевых механизмов у герцога имеется небольшое опытное производство при конструкторском бюро. Сегодня вечером, на банкете, я получу возможность наладить отношения с испытателями и через них сделать более чем оригинальный заказ.