Ну и напоследок, уже возле кабинета, меня встретил финансист из учебного центра. Вместе с начфином. Закончилась, видите ли, очередная декада. Так что нам следует уточнить конкретные сроки оплаты за сверхнормативное использование тренажеров и дополнительные занятия с особенно тупыми кандидатами в пилоты из числа моих архаровцев. Разумеется, ни с кем из моих подчиненных решить этот копеечный вопрос было невозможно. Чтобы аргументированно ответить на предъявленные претензии в задержке платежей, я открыл окно бухгалтерской программы. Да так и замер, разглядывая итоговую сумму на счете.

— Дежурный! Майора Мюллера ко мне! — От моего рыка задрожали стекла.

Ага, счас! Выяснилось, что Отто Карлович находится где-то в районе складов, занимаясь переучетом отрядного имущества. Выяснять происходящее на расстоянии не хотелось. То есть можно было, но меня охватило дикое желание высказать заму все, что я о нем думаю. А потом — пристрелить к чертовой матери. Пришлось брать транспорт и ехать к длинному ряду ангаров, в которых находилась техника, снаряжение и комплектующие. Под ослепительными лучами местного светила. Режущими глаза даже сквозь защитные очки! Там мне был нанесен последний за этот напряженный день удар: в складские ворота въезжала длинная колонна тягачей, влекущих за собой большегрузные платформы. На каждой из которых находился здоровенный контейнер со знакомой мне эмблемой. Моим гербом!

Мюллер-старший стоял рядом с воротами с незнакомым мне типом, что-то отмечая в электронном планшете. Увидев мое перекошенное от ярости лицо, он что-то сказал собеседнику, и они оба скрылись внутри складских помещений. Я бросился за ними, на ходу расстегивая кобуру. Дела за моей спиной вздумали крутить? Ну, я сейчас всем покажу, кто здесь главный. А если кто не согласен — просто пристрелю!

Вот только такой возможности мне не дали. Войдя в ангар, я на секунду остановился, пытаясь приспособиться к царившему здесь полумраку. В этот момент на меня набросились несколько штурмовиков в полном снаряжении. Они сноровисто заломили мне руки за спину, отобрав оружие. После чего одним слаженным движением завели мое тело в помещение раздевалки. Мятеж! Эта мысль вывела меня из оцепенения и заставила действовать.

Н-на! Резкий удар ногой по голени правого конвоира заставил его покачнуться и ослабить хватку на моей руке. Вот только вырваться я не успел. Стоящий слева громила просто рухнул ничком, увлекая меня за собой. В ту же секунду кто-то обрушился на меня сзади, вдавливая тело в пол. А рядом с моей головой плюхнулась газовая граната, испускающая клубы вонючего дыма. Отчаянно пытаясь освободиться, я неосторожно сделал вдох — и лишился чувств.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем сознание вернулось. Я лежал в той же раздевалке. На кровати, связанный по рукам и ногам так, что не мог шевельнуть и мизинцем. Самочувствие было отвратительное. Тошнота, головная боль, слабость и прочие признаки похмелья. Во рту, похоже, переночевал полк. Причем явно кавалерийский. В смысле — вместе с лошадьми. Мундир на левой руке был разрезан. А из вены тянулись шланги двух капельниц к какому-то прибору, мигающему огоньками. Голова была свободна. Но при попытке осмотреться нахлынуло такое головокружение, что я едва не отрубился снова.

— Я вижу, вы очнулись, — с этими словами ко мне подошел глава бригадной медицинской службы и, вложив в мой рот тонкую трубочку, помог утолить зверскую жажду. Стало немного полегче. Достаточно, чтобы вспомнить, как я здесь оказался. Непонятно только одно: если власть сменилась, какого… меня не прикончили сразу, а стараются подлатать?

— Замечательно! — Посветив мне в глаз тонким лучом света, Хиса начал разговор: — Патриарх (о как!) Мак Сим, сейчас я освобожу вас. Прошу какое-то время не двигать левой рукой, потому что медицинская процедура еще не закончена.

Произнеся эти слова, он быстро отстегнул ремни и помог мне сесть.

— Узнаете? — С этими словами он взял со стола одноразовый инъектор и сунул мне его под самый нос.

— «Боевой коктейль», используется для повышения реакции и предотвращения болевого шока. — Именно этим инъектором, взятым в аптечке кабины меха, я и воспользовался.

— Инструкцию вы, конечно же, не читали, — утвердительно произнес врач. — А зря!

— Зачем читать инструкцию, чтобы сделать себе укол? — В памяти зашевелились смутные воспоминания о том, что не все так просто с этими препаратами, но признаваться в своем невежестве не хотелось.

— Во-первых, — доктор медицинских наук совершенно естественно перешел на тот академический тон, которым читал лекции фельдшерам, — там указано, как правильно рассчитать дозу препарата. Которую вы, вообще-то, превысили в полтора раза. — Он сделал паузу и внимательно посмотрел на меня. — А во-вторых, там написано, что после боя либо по истечении некоторого времени следует принимать антидот. В противном случае, — Хиса поднял палец, привлекая мое внимание к своим словам, — у пациента наблюдаются следующие симптомы: повышенная раздражительность, ослабление мыслительной активности, усиление работы органов чувств…

— То есть… — От ужасной догадки стало не по себе.

— Именно, — кивнул Хиса, — если не принять меры, то через некоторое время, зависящее от индивидуальных особенностей организма, разумный превращается в параноика, одержимого манией убийства. Мне очень жаль, что вы не посоветовались со мной о составе медицинской бригады, а взяли на поединок в качестве личного врача первого попавшегося фельдшера-мясника, ничего не понимающего в фармацевтике.

— Как вы узнали, что я… что у меня?..

— Один из техников, производивших осмотр «Дракона», на котором вы провели поединок, обнаружил некомплект в бортовой аптечке и сообщил об этом капитану Мюллеру. Тот, в отличие от вас, внимательно слушает мои лекции. Поэтому, убедившись, что антидот из аптечки не использован, он поставил в известность меня. А после опроса оказывавшего вам медицинскую помощь фельдшера — и начальника штаба. Ваше неадекватное поведение во время разговора в штабе бригады также не осталось незамеченным. Окончательный диагноз был поставлен по изображению, полученному с систем видеонаблюдения. Вот, взгляните, — врач продемонстрировал мне скан моего лица. — Обратите внимание на размеры зрачка и изменение цвета глазного яблока.

Итак, мой зам был извещен о том, что его шеф стал неадекватен. И жаждет смерти самого герра Мюллера. Паниковать либо пытаться что-то объяснить маньяку-убийце, в которого я уже превратился к этому времени, Отто Карлович не стал. Вместо этого он организовал мое обезвреживание. Силами доверенных лиц. Максимально безопасно для меня и одновременно практически незаметно для окружающих. Который уже раз мой зам аккуратно и незаметно исправляет мои ляпы, делая из меня гения в глазах окружающих. Господи, стыдно-то как! Ведь во время поездки секунданты вежливо, но настойчиво, несколько раз повторили, что я должен сделать сразу же по окончании поединка. А я все пропустил мимо ушей…

— И что мне делать теперь? — задал я дурацкий вопрос.

— У вас — легкое сотрясение мозга и растяжение связок на левой руке. Последствия тяжелого боя, — сказал Хиса, подвешивая многострадальную конечность в «косынку». — Ближайшие двое-трое суток не подвергайте организм чрезмерным нагрузкам. Не злоупотребляйте алкоголем и наркотиками, принимайте легкую пищу. До тех пор, пока не закончится очистка крови, — лежать неподвижно. Санитар находится в соседней комнате. Если что — нажмите кнопку. Комплект формы — в шкафу. Ваше личное оружие — на столе. Рядом с персональным коммуникатором. Почему-то выключенным. Ваше состояние больше не вызывает опасений, и я вас покидаю. Всего наилучшего. — Дверь за Хисой закрылась, и я остался наедине со своими мыслями.