— Ну и что? — уже с вызовом задал вопрос Иван.

— Да ничего. Вернется князь Владимирко, несдобровать вам обоим.

— А зачем ты мне об этом говоришь? Пожалеть хочешь или напугать? Так знай, я не из пугливых.

— Ни-ни! Ни пожалеть, ни попугать. Просто хочу договориться с тобой.

— И о чем же?

— Присмотрел я тут небольшую рощицу на реке Днестре, хотелось бы присоединить к своим владениям.

— Она что, во владении звенигородского князя находится?

— Нет. Роща принадлежит Владимирко.

— К нему и обращайся. Я-то при чем?

— А ты через княгиню Анну посодействуй. Ради тебя она на все пойдет, влюбленных баб я знаю. Пусть уговорит мужа передать эту рощицу мне. И тогда ни одна живая душа не прознает про вашу любовную связь с княгиней. Держать язык за зубами я умею.

Он передал просьбу боярина Анне. Она долго молчала, как видно, переживая внезапно свалившуюся на них напасть, но потом проговорила твердо:

— Обещай ему, что я выполню его просьбу. Иного выхода у нас с тобой нет.

— А сдержит он свое слово?

Она пожала плечами.

— Кто его знает. Скользкий он человек, к тому же вокруг князя постоянно крутится. Всего можно ожидать.

Когда гонцы сообщили, что князь возвращается, Анна сказала Ивану:

— Поезжай к себе в Звенигород. Мало ли что может случиться.

— А как ты?

— Чему быть, того не миновать. Но, может, все обойдется.

С тяжелым чувством Иван покидал Галич. Он был почти уверен, что кто-то сообщит Владимирко об их любовных встречах с Анной, и был готов принять любую кару. Но проходила неделя-вторая, а никаких известий из Галича не поступало, и Иван стал надеяться, что все закончится благополучно. Но на третьей неделе прискакал гонец от князя с приказом срочно явиться во главе дружины в Галич.

— Что случилось? — обеспокоенно спросил он гонца.

— Война с князем киевским Всеволодом начинается, — бросил тот на ходу и поскакал дальше.

«А может, это ловушка для меня? Одного вызвать к себе, так я могу и сбежать, — размышлял Иван. — А тут с дружиной, дескать, война, поход, а на самом деле ничего этого нет, а меня в оковы и на виселицу или голову отсекут…»

«Да нет же, — разубеждал он себя через некоторое время, — будет Владимирко поднимать дружину! Послал бы в Звенигород десяток своих воинов, схватили бы они меня и доставили в Галич как миленького…»

Впрочем, случилось так, как и сообщал гонец: на Галицкое княжество надвигалось огромное войско великого князя Всеволода с союзниками. Владимирко привел с собой небольшой отряд венгров.

— Всеволод в два, а то и в три раза сильнее меня, — говорил он на военном совете. — Но попытаюсь взять его хитростью.

Войска он повел сначала на юг, перешел реку Сереть и остановился лагерем, ожидая дальнейших действий противника. Тут он встретился как-то один на один с Иваном, спросил, будто неожиданно вспомнив:

— Да вот что, племянник… Мне кто-то говорил в Галиче, что вы много времени проводили вместе с Анной. Так ли это?

— Да, так, — не стал отрицать Иван, а внутри у него все похолодело.

— Вон как, — хмыкнул Владимирко, но тут же рассудительно произнес: — И то верно: ведь вы — родственники? Почему бы лишний раз и не увидеться?

И пошел своей дорогой, а Иван долго смотрел ему вслед, не веря, что разговор на этом закончился. «В первый раз пронесло, — подумал он. — Следующего раза не будет».

Всеволод с огромным войском появился на том берегу реки и встал около второго города Звенигорода. Скоро к нему подошел двоюродный брат Изяслав Давыдыч с половцами. Галичане со страхом наблюдали за огромным табором, раскинувшимся вдоль неширокой речки. «Прихлопнут нас, как мух», — говорили они между собой.

Немного постояв, Всеволод навел плавучий настил из бревен и переправил войско на правый берег, отрезав Владимирко пути к Галичу и Перемышлю. Отступать можно было только на юг, но там лежали вечно враждебные половецкие степи. Галичане оказались в ловушке.

— Мы здесь стоим, — говорили они князю, — а там жен наших возьмут.

Но и Владимирко не дремал. Он знал характеры всех из окружения великого князя, кто чем дышит и к чему стремится. Зная о честолюбивых помыслах брата Всеволодова — Игоря, послал к нему своего человека с предложением: «Если помиришь меня с братом, по его смерти помогу тебе сесть в Киеве».

Игорь прельстился обещанием и начал хлопотать о мире, приступая к брату то с мольбою, то с сердечной обидой:

— Не хочешь ты мне добра, зачем ты мне назначил Киев после себя, а сам против моего лучшего друга Владимирко войну начал?

Всеволод очень любил младшего брата и часто прислушивался к его советам. И на этот раз, не доводя дела до кровопролития, заключил мир. Обрадованный неожиданным спасением, Владимирко выехал к нему из стана и сделал богатый подарок — целых 1400 гривен серебра.

Всеволод, поцеловав Владимирко, сказал ему:

— Се цел еси, к тому не согрешай.

А чтобы мир был крепок, отдал ему спорные города Ушицу и Микулин, из-за которых начался весь этот сыр-бор.

Возвращались галичане домой, подавленные неудачей. Только Владимирко был весел и представлял дело так, что им одержана очередная победа.

— Бесчисленное Всеволодово войско прогнали мы из наших земель, — говорил он на пиру в честь этого события, — да еще два города вернули. Так что пейте и гуляйте, со мной и впредь не пропадете!

Ивана княгиня подстерегла в коридоре, завела в свою светлицу, стала целовать.

— Не боишься, что Владимирко войдет? — спрашивал он ее.

— Сочтены дни князя галицкого, — вдруг серьезным голосом проговорила Анна. — Все понимают, что он потерпел поражение. А особенно им недовольны бояре. Прямо говорят, что не будут терпеть тирана и убийцу, найдут ему замену.

— Одни разговоры, — возразил Иван. — Разговорами и закончатся.

— Ты не знаешь наших бояр. Порой они бывают очень дружны и решительны.

— Ты что, с ними разговаривала?

— А как же? Не с одним вела речи.

— И кого же они прочат на место Владимирко?

— Я им советую тебя пригласить.

— Ну это зря. Какой из меня князь?

— Почему — зря? В Звенигороде себя показал, слава по округе пошла. Справишься и здесь.

— Нет, Анна, не поднять мне Галицкого княжества. Звенигород — это маленький удел, а тут такие земли, такие вопросы сразу возникнут!

— Какие, например, что не сможешь решить?

— Да вот хотя бы отношения с Киевом. Или с Венгрией. В соседях Польша, под боком половцы.