Пропетляв в узких улочках, они выскочили к затянутому в леса новострою. Изрядно опередивший их беглец уже успел перемахнуть через строительное ограждение и теперь карабкался наверх, ловко прыгая по крепежным лесам на манер африканской обезьяны. Чародейка вскинула руку, намереваясь сбить его молнией, но отец Рид остановил ее протестующим вскриком:

— Не нужно, Анна! Эта крыса не стоит того, чтобы вы принимали на душу грех убийства.

— А, чтоб его! — бессильно выругалась магичка, соглашаясь с доводами священника.

— Уж поверьте моему опыту, — успокаивал ее отец Рид. — Но все же у Господа нет причины без необходимости сводить людей, совершенно посторонних друг другу. А посему…

Девушка удивленно обернулась к священнику, но тот неотрывно смотрел в спину карабкающегося по строительным лесам человека. Вдруг руки беглеца разжались, и он с воплем скорее недоумения, нежели ужаса полетел вниз, прямо на не залитую бетоном арматуру.

— Святой отец, выходит, вы знали, что он сейчас сорвется? — потрясенно выдавила Анна.

— А?.. — Рид педантично поправил съехавшие с переносицы очки. — Нет, конечно. Это все Божье провидение, дщерь моя!

Девушка лишь недоверчиво покачала головой.

Южный коридор церкви Святого Матиаша почти всегда пустовал в тихую обеденную пору. Сегодняшний день ничем не отличался от всех прочих, хотя… Заполненное солнцем, лучи которого беспрепятственно проходили сквозь стрельчатые окна, огромное здание лениво наслаждалось безгрешной тишиной, но лишь до тех пор, пока ее не нарушил звук шагов, голоса и едва слышный гул антиграва.

— Знаете, Эрик, я тут поразмыслил на досуге над вашей проблемой. Возможно, есть шанс… — Вилдар Криэ, опираясь на трость, чинно вышагивал рядом с гравикреслом князя ди Таэ.

— Увы, Профессор, не в моем случае, — скорбно усмехнулся Эрик, прекрасно понимая, о чем именно идет речь.

— Но почему? — растерялся Профессор. — Нужно хотя бы попытаться…

— Потому что с такими ранами, как у меня, не выживают, а если и выживают, то навсегда остаются полностью парализованными, — жестко перебил князь. — То, что я жив, двигаюсь, разговариваю и сохранил магический дар — заслуга моего крестного, совершеннейшего из всех целителей, известных мне. Я — лучшая его работа. Ни до, ни после случая со мной он уже не совершал ничего похожего. Я стал для него чем-то уникальным, единственным в своем роде достижением. Мне заново сращивали раздробленный на осколки позвонок и восстанавливали нейронные цепи.

— Да, но ноги у вас так и остались парализованы! — резонно заметил Профессор, флегматично посасывая трубку.

Князь посмотрел на него искоса, едва сдерживая язвительный смешок.

— Экий вы дотошный тип, дорогой друг! Прекратите выставлять меня инвалидом. Поверьте, до колен я все прекрасно чувствую. И дело тут вовсе не в раздробленном позвоночнике. Были еще раны. У меня разрублены подколенные сухожилия… И на лезвие оружия нанесли какой-то яд, буквально сжегший окончания разрубленных связок. Они отмерли. Такое не восстановишь.

Увлекшись разговором, собеседники преодолели длинный коридор и почти вплотную приблизились к помещению, являющемуся штаб-квартирой специального отдела.

— Простите, но как же первичная хирургическая обработка? — исступленно замахал руками отец Криэ, до глубины души восхищенный невероятным самообладанием князя. — Пока яд еще не впитался? Пренебречь ею значило нарушить сами принципы магического целительства. Раз уж вы так упорно восхваляете своего наставника, то…

— Успокойтесь, — мягко попросил его Эрик. — Он ни в чем не виноват. Крестный сделал для меня все возможное и невозможное, но, к сожалению, помощь подоспела слишком поздно. Если бы он нашел меня хотя бы на пять минут раньше… А так — что теперь демагогию разводить? Приходится смириться с беспощадной реальностью: все, что находится у меня ниже колен, нужно рассматривать как бесплатное, но бесполезное приложение к личности Эрика ди Таэ. Что оно есть, что его нет — уже все равно. Но знаете, иногда мне кажется, будто я обрел гораздо больше, чем потерял… — Князь вдруг замолчал, резко подался вперед и сжал подлокотники кресла так яростно, что его пальцы побелели.

— Что случилось, Эрик? — встревоженно спросил Вилдар Криэ. — Вы вдруг побледнели.

— Профессор, вы видели, кто только что вошел в приемную госпожи Пшертневской? — хрипло отозвался князь ди Таэ.

Отец Криэ сердито завертел головой, смущенный и немного раздосадованный импульсивностью своего друга. Да мало ли кто тут ходит!

— Кажется, кто-то в форме инквизиции, — недовольно поморщившись, ответил он. — Но какое отношение имеет он к нашему разго… Стоп! — Отец Криэ сдавленно охнул. — Ах они, ищейки бесцеремонные! Вечно суют свой нос куда не просят. Мы ведь, кажется, уже разобрались с ними: и докладные все написали, и объяснение дали… И что им снова не так?! Клянусь Фомой Аквинским, от этой своры проблем больше, чем от всей нечисти, вместе взятой! Наш отдел им как бельмо на глазу.

— Это был не кто иной, как сеньор Христобаль Саграда, — мрачно уточнил Эрик, прерывая гневную речь Профессора. — Собственной паскудной персоной!

— Сам глава инквизиции? — скептически кашлянул отец Криэ. — Что он тут забыл? А вы откуда его знаете, князь?

— Хм, так он уже глава… — задумчиво протянул чародей. — Стремительная и блистательная карьера, ничего не скажешь. Как известно, наибольший шанс плыть против течения и при этом не утонуть имеет только мусор. Прошло, наверное, года три с тех пор, как мы изрядно потрепали друг другу нервы по поводу моего патента на целительство и использование полулегальных чар. Тогда он занимал должность старшего дознавателя… Но познакомились мы с ним значительно раньше. — Зеленые глаза целителя недобро сузились. — Семнадцать лет назад команданте Саграда возглавлял элитный отряд рыцарей святой инквизиции, который напал на мою семью. Я же обязан сеньору Христобалю многим: разрубленными сухожилиями и раздробленным на кусочки позвонком. О да, у сеньора инквизитора имеется один излюбленный прием — бить в спину. Поэтому он никогда не примет вызов на дуэль, а жаль: мне отлично удаются удары в сердце…

Взглянув на Эрика, Профессор впервые осознал, насколько опасным может быть этот внешне добродушный человек в инвалидном кресле, который так любит посмеяться и пошутить. Гораздо опаснее, намного опаснее любого здорового индивидуума. По спине господина Криэ пробежала колкая волна холодных мурашек… Впрочем, длилось это неприятное ощущение не более секунды.

— Я думаю, стоит поскорее навестить госпожу Пшертневскую и рассказать ей то, что нам удалось выяснить касательно гибели гиперборейского посольства, — спокойно проговорил князь ди Таэ. — Анна связалась со мной сегодня и похвасталась, что им с отцом Ридом повезло раскопать в Петербурге нечто интересное.

— Непременно. А заодно узнаем, что же понадобилось на нашей территории главной сушеной инквизиторской вобле, — понимающе усмехнулся в ответ Профессор.