— Ну, капитан, это она тебе так сказала, — нагло ответил Лагаш. — А у меня приказ, и любая соламнийка может оказаться шпионом.

Балиф быстро шагнул вперёд, вставая между Лагашем и Китиарой, которая уже наполовину обнажила свой клинок.

— Спокойней, Кит! — приказал он, успокаивающе кладя ладонь на её руку, сжимающую эфес. — Это не те желторотые ублюдки, что пытались лапать тебя вчера. Это личная гвардия Ариакаса, закалённые в боях ветераны, полностью заслуживающие доверия, — проговорил он вполголоса. — Ты должна вести себя спокойней. — Затем Балиф повернулся к лейтенанту. — Ты прекрасно знаешь меня и был на последнем совете, когда я предоставил Лорду данные о Квалинести, не так ли?

— Ну да… — протянул Лагаш, не спуская тяжёлого взгляда с Китиары. — И что из того?

— Так вот, Китиара — тот человек, который раздобыл их. Лорд Ариакас был очень доволен информацией и захотел увидеть нашего агента. Как я уже сказал, нам назначено на полдень. Поэтому или мы сейчас беспрепятственно проходим, или я вынужден буду рапортовать Лорду о том, кто нарушил его распоряжение.

— Капитан, я просто исполняю приказ. Мне предписано сегодня не пропускать гражданских, невзирая на срочность и важность их дела. Ты можешь идти, вопросов нет, а её я пропустить не имею права. — Лейтенант Лагаш был неумолим.

Балиф выругался, проклиная всех и каждого, но лицо Лагаша ничего не выражало. Капитан посмотрел на приунывшую Китиару:

— Ладно, жди меня здесь, я скоро вернусь, как только увижу генерала.

— Я уже начинаю думать, что, возможно, как раз этого мне делать и не стоит. — Китиара с негодованием окинула взглядом строй солдат у Храма.

— Не нервничай, Кит, будь терпеливой, — успокаивающе промолвил Балиф. — Произошла какая-то досадная ошибка, вот и все.

Он быстрым шагом прошёл через пост и поспешил внутрь Храма. Солдаты охраны вернулись к своим делам, что не мешало им не спускать внимательных взглядов с оставшейся одной Китиары. Стараясь выглядеть невозмутимо, женщина неторопливо прогуливалась вдоль края моста, поглядывая по сторонам. Прямо перед ней возвышался Храм Луэркхизис, который Балиф назвал внушительным, и Китиара сейчас не могла не согласиться с ним.

Огромное здание было построено в виде циклопической головы дракона, выступающей из горной гряды. Ноздри образовывали вход, а в огромных клыках, как объяснял Балиф, находились посты наблюдения. В громадной пасти дракона размещался большой зал для аудиенций, в котором раньше заседали жрецы Тёмной Королевы. Когда армия пришла в город, Ариакас сделал Храм своей резиденцией, а для личной гвардии и телохранителей выстроил казармы. Жрецам волей-неволей пришлось потесниться и довольствоваться куда менее роскошными апартаментами, чем те, к которым они привыкли.

«Как ему удаётся контролировать столько силы?» — удивлялась Китиара, перегнувшись через парапет и разглядывая кипящую реку. От раскалённой поверхности исходил достаточно ощутимый жар, несмотря на то, что жрецы накладывали специальные заклинания для рассеивания горячего воздуха, идущего снизу. Но даже чары не могли полностью с ним справиться, что вполне устраивало Ариакаса. «Жар лавы должен войти в кровь моих солдат, — говорил он. — Я буду посылать их по всему Ансалону, и всюду должен доходить жар этой красной реки смерти».

Китиара с тоской сжала каменный парапет. «Когда я узнаю ответ, такая же сила будет принадлежать мне», — поклялась она про себя.

Слегка успокоившись, она зевнула, как какой-нибудь мужлан в Храме, и принялась швырять камни в огненный поток. Несмотря на большую высоту, Китиара очень быстро взмокла и с трудом дышала открытым ртом, её одежда пропиталась потом. «А Балиф был прав, к запаху потихоньку привыкаешь», — подумала женщина с удовлетворением.

Балиф вернулся через некоторое время в сопровождении одного из помощников Ариакаса. Тот подошёл к посту и объявил:

— Лорд Ариакас разрешил Ут-Матар пройти. Кроме того, Лорд хотел бы знать, почему ты не пропустил её, несмотря на объяснения, полученные от капитана Балифа?

Лейтенант Лагаш побледнел, но ответил твёрдым голосом:

— Но я думал…

— Меня не интересует, что ты думал! — отрезал помощник. — Это твоя первая и последняя ошибка, — Затем он повернулся к Китиаре. — Позвольте поприветствовать вас от имени Лорда Ариакаса. Сегодня его нет в Храме, он инспектирует военные лагеря неподалёку. Я буду иметь честь проводить вас к его шатру.

— Спасибо, — улыбнулась Китиара своей самой чарующей улыбкой.

Проходя мимо лейтенанта, она внимательно посмотрела в его лицо, навсегда запечатлевая в памяти каждую чёрточку. Когда-нибудь лейтенант горько пожалеет о том, что унизил её…

Тысяча мужчин замерла неподвижным строем перед задней стеной Храма Луэркхизис, выстроившись четырьмя шеренгами по двести пятьдесят человек. Ряды стояли в защитной стойке: левая нога вперёд, щиты сомкнуты, мечи наготове; ослепительное солнце отражалось в их начищенных доспехах, а жар от реки лавы мутил сознание, пот катился на лица из-под глухих шлемов, и тела под тяжёлой тренировочной броней промокли насквозь.

Перед шеренгами замер офицер в узорчатом бронзовом доспехе и небрежно накинутом на плечи сине-голубом плаще. Ткань, закреплённая золотыми фибулами, была отброшена назад, открывая на всеобщее обозрение огромные мускулы и стать владельца. Тёмные волосы влажным потоком ниспадали из-под зеркального шлема и рассыпались по плечам воина.

— Приготовиться к выпаду! — громко скомандовал он. — Выпад!

Каждый из стоящих в шеренге выхватил меч и выбросил руку вперёд. Тысяча глоток одновременно с хрипом вытолкнула воздух. После этого ряды замерли.

Офицер неподвижно стоял, разглядывая солдат, хмуря густые брови. Солдаты, задыхаясь от жары, косились друг на друга. Лорд Ариакас прошёлся перед строем, подмечая тех, кто уже начал дрожать от усталости или сломал линию строя. Это было серьёзным проступком в его личной гвардии. Он остановился перед одним из воинов:

— Старший сотник Холос, взять этого человека и выпороть. Никто не имеет права выполнять команду до того, как она прозвучит.

Человек с землистой кожей и слюнявым, безвольным ртом, что, несомненно, выдавало наличие в его роду предков-гоблинов, немедленно вывел указанного из строя солдата и отвёл в сторону от плаца. Там его поджидали несколько сержантов, вооружённых кнутами.

— Снимай броню, — велел он солдату.

После того как тот выполнил приказ, один из сержантов сорвал с него и рубашку с подстежной подкладкой.

— Стоять по стойке «смирно»!

Лицо солдата закаменело. Сотник кивнул, и сержанты, с неуловимой быстротой взмахнув кнутами, ударили провинившегося по три раза. Человек терпел, мужественно душа в себе крик, но последнего удара не выдержал и тихо застонал — солёный пот безжалостно принялся разъедать свежие раны. Невозмутимые сержанты, сделав своё дело, смотали кнуты и удалились.