– Да. На усиление прибыли. Вдесятером эти уроды с нами не справились, решили еще пятерыми пожертвовать.

– Их изначально было четырнадцать, – поправил меня милицейский сержант.

– Четверо осталось, десятеро в ночь уехало.

– Я в курсе, – сказал сержант. – Я ночью наблюдал за вами из окна и видел, как их осталось только десять.

– Хорошо видно было? – невинно поинтересовался я, помня, что минувшую ночь назвать излишне светлой было трудно.

– У меня бинокль с тепловизором.

– Хороший бинокль, – кивнул я. – Такой не каждый командир подразделения российского спецназа имеет.

– Хороший бинокль, – не стал возражать невозмутимый сержант. – Мне его один немец-охотник подарил, еще три года назад. Я его на буксире на своем «уазике» полтораста километров до мастерской тащил. Он и расплатился. Это лучше, чем денег бы дал.

– Но хорошо, что такого бинокля у бандитов не было.

– Они столько вечером выпили, что в бинокль даже закуску бы не увидели, – усмехнулся милиционер.

– А не ты приходил меня арестовывать? – спросил, подойдя ближе, старший сержант Волоколамов.

– Нет. Я звонил, чтобы тебя предупредить, но у вас дома трубку никто не брал. Тебя арестовывали два сержанта, что с бандитами приехали, и Амирхан. Но Амирхан был против. Его заставили поехать. Он мне и шепнул, чтобы я позвонил.

– Значит, Амирхан… – задумчиво проговорил я.

– Амирхан нас поддержит в случае чего. Это без сомнений. И Глеб с нами будет. Глеб – это еще один наш парень. Младший сержант милиции.

Я обладаю неплохим слухом. И отчетливо разобрал слово «нас», тем не менее слегка засомневался. Но посмотрел в глаза сержанту и понял, что не ослышался. Это могло означать только одно – сержант готов вместе с нами выступить на защиту Пригожего, и его сослуживцы тоже готовы. И еще стало понятно, почему я не смог узнать тех двух сержантов, что приехали к Волоколамовым арестовывать Пашу. Они приезжие. Видимо, из Харькова. Но они сейчас – тоже опасность для нас.

– А те два сержанта… Приезжие…

– Амирхан напоил их и в подвал к себе посадил. Под замок и в наручниках. Но, чтобы не скучали, дал канистру самогонки. Они боеспособность не скоро обретут.

– Тебя как зовут? – спросил я.

– Валера. Валера Сачко… Сержант Сачко.

– Я думал, всех в селе хотя бы поверхностно знаю…

– Я сюда после армии приехал. Жена у меня местная. Настена Рыбалко.

– Дочь Лехи Рыбалко?

– Да. Вы же с ней недавно только разговаривали. Она здесь была, во дворе.

– То-то, я смотрю, лицо знакомое. Сам-то ты русский?

– Хохол. Но я в этом разницы не вижу.

– Я вот – русский, Паша с отцом – тоже русские. Но мы, как и ты, разницы в национальности не видим. Вместе будем?

– Будем, товарищ подполковник, – ответил за Валеру Сачко старший сержант Волоколамов. – Отец за Валеру ручается.

– Ручаюсь, – подтвердил Василий. – Я его хорошо знаю.

– Я подал рапорт, чтобы в «Беркут» перевели служить, а теперь, после майдана, «Беркут» уже не тот будет, если вообще еще будет, – сказал Сачко. – Я уже не хочу туда, в такой «Беркут», каким его делают. Мне Настена говорит: поехали в Крым жить. У нее же мать там. Зовет. В Крыму и «Беркут» свой. Значит, и мне место может найтись.

– Тут, я думаю, заваруха большая начинается, – предрек я. – И надолго. Всем не сладко придется. Я бы тебе посоветовал жену с детьми в Крым отправить, если возможность есть. Сам ты в этой ситуации свободнее будешь себя чувствовать. А то, пока они здесь, у тебя руки будут связаны. И уехать всегда будет куда. Это тоже важно. С нас хватит того, что я здесь со связанными руками.

У меня никто не спросил, почему у меня связаны руки. Значит, знали.

– Да, – согласился сержант. – Надо с Амирханом поговорить. Он тоже жену с детьми к родственникам в Крым отправляет. Может, моих с собой возьмут. Вместе легче ехать, безопаснее. Да и у него жена такая, что сама может по должности «калашом» работать. С ней никакого другого оружия и не надо. Она даже этих бандитов, когда к ним в дом пришли, голыми руками выгнала. Не понравились они ей.

– Поговори, не откладывая, прямо сейчас, – предложил я. – Сначала с женой, чтобы она согласилась, потом с Амирханом.

– Я понял. Разрешите идти, товарищ подполковник?

– Иди. Такие дела следует решать быстро. Потом, если пожелаешь, к нам приходи. И Глеба с Амирханом с собой приводи… Если встретишь где хозяев дома, в котором часовые ночевали, скажи им, что дом свободен. Мы сейчас убитых увезем. Тела на открытом воздухе разлагаться начнут. Ни к чему в селе зараза…

Сержант милиции ушел в дом, чтобы посоветоваться с женой, а я нашел нужным похвалить Пашу с отцом:

– Молодцы! Правильно просчитали ситуацию и вовремя вмешались. Секунда в секунду. Я, честно говоря, опасался, что меня за машиной не видно будет, Паша из подствольника громыхнет, а я в это время рядом с машиной окажусь. Осколками накрыть могло.

– Паша командовал, – признался Волоколамов-старший.

– Это естественно. У него же выучка на такие вещи!

– Я смотрел за вами, товарищ подполковник. Сразу после ваших выстрелов понял, что вы сейчас отпрыгнете, и выстрелил.

– Нормально, Паша. Вовремя «шмальнул». И удачно.

Я вспомнил, что еще мне требуется сделать срочно и обязательно, вытащил трубку, отошел в сторону и по памяти набрал номер своего бывшего командира бригады.

– Здравия желаю, товарищ полковник. Подполковник Царьгорохов беспокоит. Не забыли еще такого?

– Здравствуй, Владимир Викторович. Я за заботами мог бы и забыть, да не дают вот. Запросы на твою личность приходят. Ты же, вот не знаю, насколько правду говорят, родом из Харьковской области…

– Так точно, товарищ полковник.

– Я полтора часа назад разговаривал с командующим. Он лично интересовался тобой. Спрашивал, где ты сейчас находишься и как тебе отдыхается на пенсии.

– Нахожусь в родном селе. Уже успел столкнуться с происходящими на Украине событиями вплотную. Вынудили столкнуться. Приезжали фашисты из Харькова. Хотя сами они не харьковчане. По-моему, вообще «западники», но участники киевских событий. Захватили и обвинили в шпионаже в пользу России старшего сержанта контрактной службы Волоколамова из бывшего моего батальона. Он одновременно со мной в отпуск поехал. Земляк. Разве своего парня бросишь! Пришлось мне вмешаться. Ночью освободил его и других задержанных. По ходу дела пришлось ликвидировать четверых бандитов. Волоколамова отправил вместе с родителями в Донецк. Там другая ситуация. Тоже не сладкая, но все же. Фашисты еще власти не имеют. По дороге мотоцикл Волоколамовых обстреляли, ранили отца старшего сержанта, убили мать…