– Ну… мы все-таки зубастенькие дети. Зато сейчас только божественное вмешательство может нас отсюда вытащить. Или репти все-таки сдержат слово и отпустят.

– Что-то не верится. И слишком все… картинно. Горух и его люди нас спасли так вовремя и чисто, что ни одной жертвы. Похоже на игру в злого и доброго полицейского.

– А кто нас похитил, известно?

– Клан Борджа, – просветила Снежка. – Это тот, рыже-коричневый.

– Вот видишь, плохая из тебя Кассандра, – усмехнулась я. – Мне-то он сразу не понравился!

– Кстати, я ничего не…

– Тс-с… Не надо, – оборвала я ее откровения. – Я поняла.

Снежка в данный момент не чувствовала надвигающегося конфликта, и это было хорошо.

Плохой новостью было то, что подруга тоже попалась, как я, а значит, ее дар дал осечку. То есть, очаги агрессии Снежка перед нападением не почувствовала. С другой стороны, может, она не чувствовала ЧП потому, что обошлось без жертв? Или потому, что нас захватили без сильных эмоций злости и ненависти, с полным равнодушием, как роботы?

Обсудить бы это, но нельзя. Здесь точно у стен есть глаза и уши.

Нас понемногу клонило в сон. Мы приглушили свет и завалились на койки, и я совсем забыла и об ужине, и о предстоящем свидании с репти, но он сам о себе напомнил.

Нас разбудил мелодичный сигнал, раздавшийся непонятно откуда, и приятный женский голос:

– Мисс Василиса, мисс Снежана, прошу вас быть готовыми к ужину через десять минут. Вас проводят наверх.

Я подскочила. Успела заметить, как гаснет панель над столом – голос доносился оттуда.

– А если я не хочу? – буркнула Снежка.

– Идем! – зевнула я в кулак. – Хотя бы наших повидаем, новости узнаем. А то я тут скоро клаустрофобией заболею.

– Ты не понимаешь. Мне невыносимо даже вспомнить ту головную боль, которую я испытывала на этом проклятом острове! Эта их чертова иллюзорная защита! Почему только у меня на нее аллергия?

– Первый раз слышу об аллергии на цветовые пятна, – хмыкнула я, расчесывая и переплетая волосы в косу.

– Вот такая я вся уникальная. Хотя нет. Еще пятерым стало так плохо, что их увели в медицинский кабинет. С концами. Может, эти репти их там и добили.

За болтовней мы не заметили, как прошло выделенное на сборы время. Я лишь переодела майку – моя оказалась помята, Ренски убьет за такой неряшливый вид. И вовсе не из-за гипотетического свидания я пять минут из десяти перебирала пакеты с одеждой, выбирая такую, которая освежила бы стремительно увядающий в подземелье цвет лица.

За нами пришла не одна девушка в скромном черном платье до колен, а две. Обе – обычные люди, наши ровесницы. Очень красивые, черноволосые, со стрижкой каре, обрамлявшей точеные бледные лица. Одну из них я сразу узнала – она сопровождала Габриэля Горуха в отеле. Теперь понятно, почему она такая бледная, если ее тоже держат в бункере.

– Мисс Василиса, меня зовут Линда, – безошибочно обратилась она ко мне, надменно вздернув подбородок. – Вас уже ждут. Я провожу.

– Мисс Снежана, нам в другую сторону, – с акцентом прощебетала вторая девица. На ее бэйдже значилось имя «Стейс».

Линда, кстати, была без бэйджа. Значит, ее тут все знали и она не нуждалась в представлении.

– Как это в другую? – возмутилась Снежка.

– Мисс Василисе назначена аудиенция, вы не приглашены, мисс, – с льдинками в голосе пояснила Линда.

– Вась? Что происходит? – Подруга вцепилась в мой локоть. – Какая аудиенция? У кого?

– Все нормально, Снеж. Я потом тебе все расскажу, – пообещала я и аккуратно вытащила руку из горячих цепких пальцев. А то еще поцарапает с таким-то маникюром. Снежка всегда носила длиннющие ногти, менялась только их форма. Сегодня она подточила их до остроты когтей.

Молчаливая, гордо вышагивавшая с прямой спиной и расправленными плечами Линда всячески демонстрировала мне высокомерие и неприязнь.

Я понимала ее чувства. Нехорошо поступил Черный, отправив за мной своего донора, как простую девочку на побегушках. Ведь с первого взгляда в отеле было ясно, что между ними более чем близкие отношения: Линда тогда стояла вплотную, прижавшись к репти плечом, а его рука фривольно лежала на ее талии. Потому я и решила, что она – его донор. Эта картина и удар адского холода почему-то намертво впечатались в память.

Каждый человек может стать любовницей или любовником репти, но не каждый – их донором, тут нужна особая душевная прочность. Слабые быстро выгорают от такой близости. Внешне они остаются людьми, сохраняют человеческую физиологию, но становятся бесчеловечными, для них уже не существует этических норм и человеческой морали. Среди них больше всего извращенцев, садистов, просто жестоких людей, неспособных не только на эмпатию – на малейшее сочувствие. У них не остается человеческих чувств.

Если, как объяснял полковник Ренски, репти ищут в донорах якорь, способный удержать их человечность, точнее, способность создавать иллюзорный человеческий облик, то выгоревший донор для них бесполезен. Его выбрасывают, как перегоревшую лампочку.

Похоже, Линда близка к выгоранию и теряет способность это скрывать.

Она в полном молчании провела меня до конца длинного коридора, вывела к лифтам через такую же анфиладу санитарных камер, какую мы со Снежкой проходили в начале. Лифты были другие, без лифтера. Отличался дизайн. Цвет из серого стал белым, но «рябь» была отключена.

– Знаешь, почему у клана Черных черные машины и дома, но внутри в них почти всегда белая обивка и белые интерьеры? – вдруг спросила Линда, довольно дружелюбно, хотя и перешла в одностороннем порядке на «ты», и я мгновенно усомнилась в своих подозрениях. Возможно, до выгорания тут еще далеко, и она просто чем-то раздражена или страдает несварением желудка?

– Нет. Почему? – охотно вступила я в диалог.

– Черное принимает. Всегда и только поглощает. Белое отдает.

– Поэтому вы такая белая?

– Да. Я его донор. Мои волосы под париком полностью седые, а кожа разучилась загорать.

– И не вырабатывается витамин Д? – догадалась я. – Отсюда слабые кости, дряблые мышцы, плохая память и перепады настроения вплоть до депрессии? Но это давно не проблема. Витамин стоит копейки в аптеке!

– Не усваивается. Бывает. Часто.

– И почему вы… продолжаете?

Она оглянулась на меня через плечо, усмехнулась как-то совсем невесело.

– Догадайся. Теперь ты предупреждена и подумаешь, стоит ли соглашаться заменить меня.

– С чего ты взяла…

– Он впервые за время моего донорства пригласил незнакомую девицу для беседы тет-а-тет. Что мне еще думать? Что я его разочаровываю. Но мне казалось, он выберет не тебя, а ту блондинку. Снегурочку.