Во всяком случае судя по письму Дуки, связь герцеговинских семей Владиславичей и Бошковичей, а опосредованно и с Баро Бетером, не была ни просто служебной, ни случайной[44].

Пребывание Саввы Владиславича в Дубровнике, городе, весьма политизированном и дипломатически гибком, следующем венецианскому образцу, который республика копировала с большим удовольствием, не могло не повлиять на состояние духа молодого серба из Герцеговины. Он получил тут некоторое образование и прожил несколько волнительных, но и весьма поучительных лет, повлиявших на дальнейшую жизнь патриота, который позже станет одним из самых заслуженных дипломатов императора Петра Великого.

Вне всякого сомнения, XVII век был самым зловещим для наших южных народов. Еще в первой его половине в Дубровнике процветали наука и литература с поэтом Иваном Гундуличем, историками Мавро Орбини и Яковом Лукаревичем. Но в 1647 году уже заполыхала так называемая Кандийская война длившаяся до 1664 года, то есть полных двадцать лет. От этой войны зависело, сумеет ли Венеция подчинить себе всю Далмацию с Дубровником и Бокой Которской. А через три года после окончания войны случилось знаменитое землетрясение 1667 года, полностью уничтожившее Дубровник, причем не только дома, но и население. В республике, где, по примеру Венеции, правили дворяне, восемьдесят дворян завалило на улице камнями, а во дворце погиб сам князь с сенаторами. Было разрушено шесть женских монастырей. Олвизо Молина, венецианский губернатор Далмации, сообщил своему правительству, что в городе уцелело всего три дома… Отступившее было море хлынуло на берег и разнесло в щепки последние корабли Святого Влаха.

Прошло еще пятнадцать лет, и грянула Морейская война, в результате которой, венецианцы начали захватывать Герцеговину, окружили Дубровник, и возникла опасность полной оккупации нашего побережья и прибрежных православных областей итальянцами.

Война началась после того, как в 1683 году турки под командованием Кара Мустафы были разбиты у стен Вены. Великой победой героического польского войска воспользовались австрийцы, венецианцы и поляки, чтобы образовать союз против турецкого владычества в Европе, который они назвали Священным. Он был заключен в Линце в 1684 году со следующим условием: кто что отвоюет у турок, то у него и останется, в соответствии с военным и христианским правом. Венецианский флот под командованием Морозини успешно сражался в Леванте, австрийская армия Евгения Савойского разбила турецкое войско у Сенты, после чего захватила Белград и продвинулась вплоть до Сараева.

В то время как христианское население радовалось победам, сербский народ на юге со страхом ожидал новой катастрофы, подобной косовской. Трепетала и маленькая республика Святого Влаха, выросшая на камнях сербской православной Герцеговины, на протяжении веков расцветавшая и погибавшая вместе с ней, снабжавшей Дубровник людьми, пищей и даже питьевой водой из Требишницы, которая протекала там под именем Омблы. Дубровник боялся Священного союза, оставившего за собой право захватить республику и стоящую за ней Герцеговину.

Венецианцы и в самом деле захватили всю Южную Герцеговину, установив тем самым прямую связь с Бокой, в которой они уже давно хозяйничали. На море они захватывали дубровницкие корабли и в конце концов, добрались до Невесинья и Гацко, вошли в Пиву и в предполье Мостара: турки всегда были биты, стоило двум христианским странам объединиться. Вот и в этот раз они почувствовали близкую погибель. Жители Дубровника, желая сохранить турецкое владычество над сербскими тылами, от которых зависела их судьба, снабжали турок полезными сведениями и амуницией, что служило постоянным поводом для стычек и ссор с Венецией. Ненависть к турецким тиранам, не утихавшая в тылах Дубровника, вызвала там появление сербских повстанцев, прозванных гайдуками, которые воевали, а иногда и просто грабили; их поддерживали венецианцы. Дубровник выступал против гайдуков, поскольку те воевали с турками, а не с новыми врагами республики. Из-за этого участились стычки гайдуков с дубровчанами. Однажды они послали против гайдуков 800 своих людей во главе с тремя дворянами, и те триумфально вернулись в Дубровник с отрезанными головами гайдуков. Две головы они отослали турецкому эмину, три – турецкому представителю в Требинье. Еще две приколотили к воротам дубровницкой крепости, чтобы турки наконец окончательно поняли, что Дубровник выступает против сербских повстанцев в Герцеговине… Объявлена была и награда за гайдуков, а именно: 100 дукатов за голову и еще 15 дукатов ежемесячно.

Тем не менее гайдуки продолжали сражаться и беспокоить турок. В Попове в 1687 году они едва наголову не разбили турок; так бы оно и случилось, если бы на помощь туркам не подоспели дубровчане, причем под христианскими хоругвями.

Но все же, следуя собственной государственной логике, Дубровник сотрудничал не только с турками, но и с австрийцами. Дубровчане послали письмо австрийскому императору, напомнив о своих правах на Герцеговину; возможно, это было сделано по совету Турции, с тем чтобы напугать венецианцев. Они также послали своих агентов в Герцеговину и Черногорию, стараясь подкупить обещаниями и подарками сербских властителей и заручиться народной поддержкой австрийских властей, поскольку дубровчане были уверены, что австрийский император за эту услугу подарит им Попово и Требинье.

На счастье Дубровника, а заодно и сербской Герцеговины, после этой войны на герцеговинской территории не остались ни венецианцы, ни добравшиеся до нее австрияки. Венецианский прокуратор сообщил своему правительству о дубровницкой пропаганде: «Дубровчане агитируют за присоединение Герцеговины к Боснии и Сербии». И в самом деле, дубровчане знали, что император Леопольд намерен оккупировать Боснию, а герцог Баденский вскоре вторгся в Сербию вплоть до Призрена, так что создались условия для образования на юге единого славянского союза, в котором бы просвещенная республика Святого Влаха могла занять то место, которое бы сама пожелала… После войны, завершившейся в 1688 годах Карловацким миром, только Дубровник добился, чтобы венецианцы покинули захваченные ими наши земли, в том числе и Герцеговину. С падением Герцеговины пала бы и республика Святого Влаха, которая судьбой была накрепко, на все времена связана с сербскими и балканскими тылами.

Неизвестно, когда Савва Владиславич приехал в Дубровник. Он родился, вероятно, в 1664 году, и ему могло быть около двадцати лет, когда в 1683 году началась упомянутая Морейская война. Да и Кончаревич пишет в «Летописи», что Савва в 1687 году жил в Дубровнике и там «дружил с высшим обществом». Следовательно, он своими глазами видел все ужасы той войны, означавшие не только начало падения Турции, но и потерю Дубровинком всякой надежды вернуть былую славу и восстановить в своем тылу старую державу Неманичей. Но Савва мог многому научиться, внимательно следя за оппортунистической, гибкой политикой Сената Дубровника, который всегда добивался своего, даже тогда, когда более сильные державы теряли свою силу. Савва Владиславич жил в Дубровнике в то время, когда численность населения города резко снизилась. Во времена государства Неманичей, благодаря торговле с ним, Дубровник, как говорят некоторые, насчитывал до 40 000 жителей, а в 1724 году в нем было всего 1 300 домов и 2 000 обитателей. Так, в давние времена в Дубровнике проживало 117 дворянских семей, число которых затем (около 1677 года) снизилось до 27. Как известно, в 1807 году там проживало всего 17 дворянских семей.