Жаль, я все везение растратила, а то бы подкинула чуток милому братцу, пусть бы у того темного мага, что по моему следу идет, в глазах двоилось.

— Он сейчас с вами? — Маэль вгляделся в мое лицо. — Этот… Эмрис?

— Нет.

— Значит, он действительно ожил?

— Ну… Если так можно сказать.

— И какой он? — Зеленые глаза фейри блестели азартом.

— Весьма говорливый.

— Хорошо!

Маэль вынул из кармана записную книжку, стило и что-то начал строчить. И в последнюю секунду, прежде чем я провалилась сквозь пол, успел протянуть лист мне.

Выкинуло меня в темноту под освежающий дождь на чьи-то руки.

— С прибытием, — мурлыкнул в ухо знакомый голос.

Посмотрев вверх, я увидела светящиеся желтые глаза. Эмрис, напоминающий тень, поставил меня на землю. Превратился в кота и подтолкнул головой под колено:

— Иди, пока не простудилась. Не умею готовить средство от насморка. Ты с уловом? — воодушевился он, заметив лист в моей руке. — Арвель поборол провалы в памяти?

— Нет, — я зашла под тент, уселась на свой лежак, — Маэль.

И подробно рассказала все Кайдену.

— А, к няньке побежал, — зевнул Эмрис, устраиваясь рядом со мной.

Повозился немного и прислонился теплым боком, согревая не хуже печки. Хоть и лето, но я успела и промокнуть, и продрогнуть.

— К няньке? — переспросила я, разворачивая листок и поднося его к плетельнице.

— Ага, — злорадно усмехнулся Эмрис. — Маэль однажды имел неосторожность помочь принцу. Прикормил, не подумав. Вот теперь и мучается.

— А мне показалось, что они друзья…

— Друзья, — согласился кот. — Но старший друг постоянно вытаскивает младшего из переделок.

— А почему с тобой не помог? — пробормотала я, удивленно разглядывая странные закорючки, убористо покрывающие половину листа.

— Потому что Арвель решил доказать ему, что он сам с усами… — Эмрис насмешливо фыркнул.

— Что это такое? — Я покрутила листок в руках, перевернула вверх ногами. Яснее не стало.

Кайден забрал его у меня из рук, пробежался глазами по ровным строчкам. В отличие от меня, он, кажется, понимал, что там написано.

— Шифр какой-то? — предположила я.

— Нет, писчая скоропись, сильфы придумали ее не так давно, — пояснил кот. — Один значок — одно слово. Ты ведь не сказала Маэлю, откуда ты?

— Нет, не сказала…

Вот оно что. Значит, друг принца таким экзотическим способом решил проверить, не из их ли я королевства? Хотя было бы странно, если бы он не пытался этого сделать. Вот пусть и думает, что я из их земель.

— И что там? — Я плотнее прижалась к теплому Эмрису. Похоже, у меня опять озноб.

— Список мест, где побывал наш принц, — важно ответил кот, становясь все горячее и горячее.

Эдак я скоро закиплю, как чайник.

— И?

— Охрана гуляла вместе с ним. Неудивительно, что его прокляли, — ответил вместо Эмриса Кайден.

Кстати… А он-то откуда знает скоропись сильфов? Ладно Эмрис, он только что из дворца, можно сказать. Или Кай тоже недавно побывал в облачных городах? Я выразительно посмотрела на листок, потом на охотника…

— Они взяли за основу несколько древних языков, — пожал плечами тот, верно истолковав мой взгляд.

— Как хорошо, что ты у нас ходячий справочник, — похвалил Эмрис. — Жаль, авторство неизвестно.

Я удивленно обернулась к коту — о ком это он? И о чем? Кот отвел взгляд от Кайдена и неопределенно шевельнул ушами. Кайден же смотрел на него, нахмурившись. Его заявление проклятия тоже удивило.

— О, меня уже в ясновидении заподозрили? — сладко зевнул Эмрис, потягиваясь и выпуская когти. — Это к слову пришлось. Летта, быстро спать!

— Как скажешь, мамочка, — подколола я.

Летта уснула. Печать была на месте и в том же состоянии, но Кая беспокоил охвативший девушку озноб. Причина его — в проклятии, от которого ее пытались спасти, заблокировав способности. Странное проклятие, необычное… Фейри не один десяток лет имел дело с темной ворожбой, но подобное видел впервые. Чтобы понять, как его снять, нужен тот, кто его наслал.

Охотник в Кайдене предвкушал борьбу с сильным и умным противником. Был уверен, что отыщет темного. Рано или поздно. Сожалеть о неспасенных жизнях он разучился давно.

Но сейчас, глядя на спящую Летту, Кай понимал: в этот раз что-то изменилось. Бойкая, неунывающая девушка зацепила не только своим везением. То, как бросилась помогать, отдав ему свою силу, то, как защищала кота, когда тот угодил в силки охотника, и даже то, что она хоть и злилась на принца сильфов, но не желала отомстить ему… Все это пробило в броне равнодушия крохотную брешь — не опасную, но разбудившую то, что он забыл. Беспокоиться за кого-то было непривычно.

Но не один Кайден оказался нос к носу с тем, что считал ненужным.

Эмрис тоже беспокоился, хотя старался выглядеть равнодушным. Кот, щурясь, рассматривал светящиеся побеги плетельницы, но Кайдена не проведешь. Сегодня, изучая магические нити, опутывающие призрачную Летту, он заметил то, что было едва уловимо. Связь между темным созданием, которое называло себя Эмрисом, и девушкой была разорвана, а потом восстановлена заново. Причем добровольно.

— Спрашивай уже! — буркнул кот.

В проницательности Эмрису не откажешь. Он сел, расплылся, став глазастой тенью, отошел к краю тента, по которому все еще барабанили редкие капли дождя.

— Хочешь знать, почему я вернулся? Зачем вынес ее? Почему снова связал себя с ней?

Кайден молча слушал: с вопросами говорливое темное создание справилось самостоятельно, справится и с ответами.

— Не понимаешь, зачем я открылся тебе? — усмехнулся Эмрис. — И я не знаю. У меня был отличный план: усыпить ее, ведь страшица замедляет действие царского яда. Дать тебе ее спасти и выйти следом за вами. И я свободен. А потом это проклятие, чтоб ему! И откуда только взялось? Я ушел. Но мне шишка по маковке ударила. Я вернулся.

Тень шагнула под дождь, запрокинула голову, зло выдохнула:

— Вернулся.

Эмрис лгал. И Каю, и себе. Не было никакой шишки и даже ореха. Во тьме, что заменяла этому созданию душу, проснулось нечто человеческое. Оно-то и заставило Эмриса изменить простой и логичный план. Такой шикарный план, который моментально возник, когда Летта вернулась от названого братца, отравленная царским ядом. С некоторых пор Эмрис чувствовал, что связь между ними слабеет и вот-вот разорвется, а он получит свободу. Оставалось только придумать, как выбраться из этих, темные туманы их побери, лесов. И тут так кстати приключилась история с ядом… Не использовать такую возможность Эмрис не мог. Нужно было просто завести ее в заросли страшицы, замедляющей действие яда (ведь мертвую охотник не станет выносить из леса, и не факт, что сам решит выйти из земель гиан). Дождаться охотника. Выйти за ними следом. Но страшица и яд ослабили Летту, и проявилась печать. И то, что под ней, — тоже. И Эмрис ее бросил, решил выбираться сам. И не смог. Не смог!