– Пожалуйста, называйте меня Киран, а не милорд, – попросил он. – Что приносит вам радость, Фиона? Когда вам хочется улыбаться?

– Во время обедни, ми… Киран.

Во время обедни? Она улыбается в обители Господа. А станет ли она улыбаться, когда ляжет с ним в постель? Если нет, то что он будет с ней делать?

– Что еще, Фиона? Может быть, вы любите праздники? – подсказал он.

– Нет, там всегда слишком много народу.

– А музыку? Вам нравится музыка? Что может быть лучше зажигательного танца под веселую мелодию?

Фиона пожала плечами и потупила взор.

– Мне нравится серьезная духовная музыка, а не танцевальная.

Что это за женщина, которая не любит танцы?

– Вы хотели бы отправиться в путешествие?

Фиона всплеснула руками.

– В путешествие? Куда, милорд?

– Куда-нибудь. – Киран начинал терять терпение. – Да хоть в Дублин. Или в Лондон.

– Нет.

«Нет» – и все. Хоть бы сказала: «Нет, но я хотела бы съездить туда-то и туда-то» или: «Я люблю то-то и то-то». Или уж на худой конец: «Нет, и пошли вы к черту со своими дурацкими расспросами». А от нее не добьешься ничего, кроме односложного «нет». Как поддерживать такой разговор? Тем более поближе с ней познакомиться? Побольше о ней узнать?

– Расскажите мне о ваших родителях. – Киран сменил тему, полагая, что на этот вопрос нельзя ответить односложно.

– Их нет в живых, – прошептала Фиона и опустила глаза.

– Это мне известно, Фиона. Я спросил о том, какими они были людьми.

– Заботливыми.

Он вздохнул.

– Заботливыми? Они брали вас на руки? Отец покупал вам ленточки, чтобы вы вплетали их в свои косы? Они любили вас? Баловали?

– Да.

На все вопросы Фиона отвечала «да» или «нет». И отводила глаза! Если девушка не может смотреть на него сейчас, что будет потом?

Он никогда не хотел, чтобы его жена была слишком болтлива. Киран нахмурился. Впрочем, жена Арика, Гвинет, являлась исключением из этого правила. Они с Ариком целовались очень часто, однако было опасно попадаться Гвинет на ее острый язычок, и Арику приходилось с этим считаться.

Но то, что им с Фионой не удается найти общий язык… Киран знал, что собирается пробыть в Лангморе целый год или около того – в общем, то время, которое понадобится ему, чтобы жениться и зачать ребенка. Но он не мог себе представить, как будет сидеть рядом с Фионой за обедом, лежать с ней в одной постели и за все это время не обмолвится с ней и словом!

Даже умирающие на поле битвы воины более словоохотливы, чем эта девушка!

Однако ясно, что она по крайней мере будет послушной. Вряд ли она станет спорить с ним из-за Лангмора, из-за восстания или из-за чего-то другого.

И все же мысль о такой жене нагоняла на него скуку.

– Фиона, с вашего позволения, я вас оставлю. Мне нужно ненадолго удалиться, чтобы побеседовать с моим оруженосцем.

Девушка просияла, глаза ее заблестели. Киран подумал, что Арик заблуждался, утверждая, что чары Кирана действуют безотказно на всех женщин без исключения!

Фиона поднялась со скамьи и попятилась к двери:

– Разумеется, милорд. Не сомневаюсь, что у вас масса дел.

Сказав эти две фразы, Фиона удалилась. Боже правый, под конец эту девушку прорвало! Киран подумал, что должен быть признателен Фионе за словоохотливость, которую она продемонстрировала напоследок.

Теперь ему придется выбирать между девочкой-подростком и сварливой Мейв, чьи поцелуи жгут как огонь.

Следующее утро. Еще одна сестричка из семейства О'Ши.

Когда сразу же после окончания воскресной обедни, знаменующей начало Масленицы, в большом зале появилась Бригитта, Киран устало вздохнул. На ней было ярко-зеленое платье с высокой талией и узорчатыми рукавами. Блестящие золотистые волосы лежали волнами на плечах.

Было заметно, что Бригитта надела всё новое и самое красивое и причесана с особой тщательностью.

Однако этот наряд еще сильнее подчеркивал ее юность. Она была похожа на маленькую девочку, тайком нарядившуюся в мамино платье.

Стараясь не показывать своего разочарования, Киран напомнил себе, что должен побеседовать с Бригиттой о серьезных вещах. Если она проявит себя как подходящая невеста, будет уступчивой и терпимой, сможет стать помощницей в его делах, он подумает над тем, чтобы жениться именно на ней, В конце концов, из всех четырех сестер она настроена к нему наиболее благодушно и доброжелательно. Вряд ли она будет прятать кинжал под подушкой.

Киран вынужден был признаться самому себе, что идея жены-ребенка его не особенно вдохновляла, но он знал, что нельзя пренебрегать этим вариантом. После того как Джейна и Фиона были исключены из списка потенциальных невест, у него вообще не осталось выбора.

А Киран должен отплатить Гилфорду добром за добро. Он в долгу у старика, который его воспитывал с детских лет – с тех самых пор, как его привезли из Ирландии. Он не позволит, чтобы из-за махинаций короля Генриха Гилфорд потерял Хартвич-Холл.

Киран переключил внимание на Бригитту и постарался не вспоминать о прошлом.

– Доброе утро, милорд! – Девушка присела в реверансе.

– Доброе утро, Бригитта. Садись рядом со мной.

Бригитта присела рядом с ним на скамью, и у Кирана появилась возможность получше ее рассмотреть. Под его пристальным взглядом девушка залилась румянцем.

Киран и сам ощущал неловкость. Заерзал на скамье и стал смотреть в свою чашку, где был налит теплый сидр. Бригитта отпила сидра из своей чашки.

Не зная, о чем спросить девушку, Киран тоже сделал глоток сидра.

– Чего вы хотите от вашей жены, милорд? Вам нужна женщина, которой понравится, когда вы станете заниматься с ней любовью каждую ночь?

Киран едва не поперхнулся. Да, его устроила бы именно такая женщина. Но откуда малышке известно о подобных вещах?

– Что?

Бригитта повела худенькими плечиками:

– Флинн говорит, что каждый мужчина мечтает о такой невесте.

Что правда, то правда, и, хотя Киран знал, что многие девушки ее возраста уже замужем, считал неразумным брать в жены такую юную девушку. Она еще не сформировалась как женщина и вряд ли сможет выкормить грудью ребенка.

Как мог Флинн говорить подобные вещи младшей сестре? Впрочем, чего можно было ждать от этого ублюдка?

– Но это не единственное, чего хотят мужчины, – произнес Киран.