– …не считая того, – добавила я, – что траха как раз и не было.

Я нарочито отчетливо выговорила слово «трах».

– У нас был секс, а не романтика.

Рука Уэса сжала мою шею, а большой палец скользнул по скуле. Его губы оказались невозможно близко – и все же недостаточно близко, чтобы прикоснуться к моим. Я практически ощущала вкус кофе, выпитого после ужина, в его дыхании.

– Значит, вот чего ты хочешь? Романтики? – спросил он, едва шевельнув губами.

– Нет, я хочу траха…

Не успела я это выговорить, как на плечо мне опустилась тяжелая рука.

– Ах вы два голубка!

Джей Андервуд разрушил очарование, и мы откинулись обратно в свои кресла. Я уже начала думать, что мне никогда не ощутить восхитительного вкуса его рта, давления его губ, прижавшихся к моим губам, а я так этого хотела… черт возьми! Я уже просто изнемогала, но будь я проклята, если сделаю первый шаг.

Уэс прижал руку ко рту. Я почти не сомневалась, что он прятал беззвучный смех.

– Позже, солнце мое, – у нас вся ночь впереди, – посулил он.

– Да-да, я это уже слышала, – парировала я с нарочитым зевком, после чего подняла чашку с чаем и сделала глоток.

Остывший. Мерзость.

Челюсть Уэса отвисла. Он покачал головой, и зеленые глаза озорно блеснули в свете свечей.

– Вызов принят.

Не успели мы войти в дом, как Уэс крутанул меня на месте и придавил своим телом к стене. Его губы немедленно прижались к нежной коже моей шеи. Он провел языком от ключицы до чувствительной точки за ухом. Волоски у меня на затылке встали дыбом, по телу побежали мурашки, и я закрыла глаза. Руки Уэса нырнули под юбку, сжав мою обнаженную задницу. Он поднял одну мою ногу, затем другую и обвил вокруг своей талии. Затем, несмотря на мой рост и пышные формы, Уэс без видимых усилий вскинул меня вверх и еще сильнее прижал к стене.

– Я засажу тебе так глубоко, что ты почувствуешь его в своей глотке, – пообещал он.

– Твою ж за ногу! – вырвалось у меня, когда Уэс понес меня на руках в мою комнату.

– Вот именно.

Он впился зубами мне в шею, покусывая ее по всей длине.

Каждый мой нерв, каждая пора, каждая молекула моего тела жаждали близости с этим мужчиной.

Без всяких предисловий Уэс швырнул меня на кровать и встал, глядя на меня сверху вниз.

– Сними платье, – потребовал он.

Его глаза почернели – их до краев затопило желание. Я видела, что он сознательно сдерживается – его руки сжимались в кулаки и разжимались, а на шее вздувались сухожилия.

Я скинула платье через голову и осталась стоять на коленях, в лифчике и стрингах такого же темно-синего цвета. Увидев мою наготу, Уэс резко втянул воздух и выдохнул со свистом.

– Твоя очередь. Снимай костюм, – сказала я, опуская руки и беря в ладони свои груди.

Сжав зубы, он быстро сбросил пиджак и галстук и расстегнул сорочку, обнажив загорелый и такой соблазнительный торс. Я прикусила губу.

– Снимай все. Пусть ничего не останется.

Мой голос прозвучал хрипло и страстно.

Уэс ухмыльнулся, медленно расстегнул ремень и стянул штаны. Достав из брючного кармана презерватив, он зубами разорвал упаковку и натянул резинку на напрягшийся член, все это время неотрывно глядя на меня. Закинув руку за спину, я расстегнула бюстгальтер. Мой лифчик упал на пол в ту же секунду, что и брюки Уэса.

– Боже, я едва могу на тебя смотреть, – благоговейно выдохнул он. – Ты, мать твою, невероятна!

Тут он скрипнул зубами так громко, что даже я услышала.

Вскинув брови, я любовалась его обнаженным совершенством. Высокий, загорелый, с божественными мышцами и твердым крупным членом, готовым удовлетворить все мои прихоти.

– Да и ты неплох, – заметила я, наслаждаясь прекрасной картиной.

– Докажи, – с дразнящей улыбкой предложил он.

Мои вчерашние слова, обращенные теперь ко мне, подтвердили, что он очень внимательно следит за тем, что происходит между нами. Это обрадовало меня, вскружило голову так, что не хотелось об этом слишком пристально задумываться.

Я подползла к краю кровати и прижала ладони к его твердой груди. Затем наклонилась и лизнула плоский диск его соска. Он застонал – а после, когда я прикусила сосок зубами, сдавленно зашипел. Его пальцы погрузились в мои волосы. Приподнявшись, я оказалась в паре сантиметров от его лица – так близко, что он чувствовал на своих губах мое дыхание. Он облизнул губы, готовясь к первому прикосновению. Но нет – я лишь поцеловала его в уголок рта.

– Ты что, дразнишь меня? – спросил он чуть игривым тоном.

Ведя губами и подбородком по его щеке, я достигла мочки уха, облизала ее и слегка куснула.

– Каким же образом? – шепнула я, подув на чувствительный участок так, чтобы он точно понял, о чем идет речь.

Его пальцы легли на мои бедра и, пробравшись под трусики, бесцеремонно их сдернули. Когда воздух коснулся моего влажного лона, я ахнула.

– Думаю, дразнишь, – парировал он, после чего толкнул меня обратно на кровать.

Я стремительно погрузилась в уютное облако одеял.

Когда я распахнула глаза, его руки уже сжимали мои колени. Уэс широко развел их и застонал, увидев мое влажное, пульсирующее естество. Он провел одним пальцем по этой влаге, а затем поддел тугой, ноющий комок нервов. Я еле слышно заскулила.

– Я собираюсь отведать тебя на вкус, – сказал он, сверкнув глазами. – Но сначала хочу оказаться внутри тебя.

Расположившись прямо над моей ложбинкой, он протолкнул внутрь головку. Я выгнулась, желая большего, нуждаясь в большем. Опираясь на руки, Уэс навис надо мной.

– Смотри, как я возьму тебя в первый раз, – низко, повелительно рыкнул он.

Так я и сделала. Наблюдала за тем, как он входил в меня, сантиметр за мучительным сантиметром. Мои губки растянулись вокруг его ствола – его толщина наполняла меня, растягивала до предела, больше, чем было с кем-либо из прежних моих любовников.

Я застонала и откинула голову, уже не в силах наблюдать за тем, как он проталкивает внутрь последний сантиметр. Он был уже так глубоко.

– Миа, – напряженно шепнул он.

Я распахнула глаза и встретилась с его взглядом, полным желания. Опираясь на локти, он взял в ладони мое лицо. Затем отвел бедра назад и резко качнулся вперед в ту же секунду, когда его губы коснулись моих. В тот момент мы слились в одно – не было уже ни Миа, ни Уэса, остались лишь мы.

Поцелуй был жарким, как огонь, влажным и ошеломляющим. Он погружал язык мне в рот так же, как его член погружался в мое тело – глубоко, точно, и это доставляло мне такое наслаждение, что я вся содрогалась.