Фокс сделал большой глоток вина. Теперь он чувствовал себя гораздо лучше. Кольцо ей понравилось. Он видел в ее глазах удивление и радость. В какое-то мгновение он подумал, что заметил на ее лице отблеск скрытой страсти, таившейся под невозмутимой маской спокойствия. Он знал, какие страсти бушевали в ее крови, как вырывались они три года назад в кульминационные моменты криками высшего наслаждения. За внешней холодностью скрывался горячий темперамент. И он разобьется вдребезги, но разбудит в ней сластолюбивую струну, и она застонет и будет биться в его объятиях, выкрикивая его имя.

Но сначала ему приспичило выйти в отхожее место. Он встал.

— Прошу меня простить, мадам. Я скоро вернусь. Пружинистой походкой он двинулся в дальний конец зала.

Его губы невольно расплывались в глупой улыбке, и, чтобы не выглядеть круглым болваном, он старательно пытался от нее избавиться. И тут ему на глаза попался Рейнар. Заметив тревожное выражение на лице друга, Фокс насторожился, и от его ликующего настроения не осталось и следа.

— Что стряслось? — спросил он.

Рейнар покачал головой и метнул взгляд в сторону высокого стола.

— Идем, — сказал он. — Давай выйдем во двор.

— Святые небеса, не тяни, выкладывай, в чем дело! — взорвался Фокс, как только рыцари вышли из зала.

Рейнар снова покачал головой.

— Трудно поверить, но я слышал то же самое еще от двух разных людей.

— Слышал что?

— Ты ведь помнишь, когда мы прибыли в Марбо, то обнаружили опустевшую деревню и лучников на башнях крепости?

— Да, конечно. И что?

— Помнишь, мы гадали, кто бы мог их предупредить? Дело в том, что я оказался прав. Их предупредила леди Николь.

Фокс устремил взгляд в сторону зала.

— Откуда тебе знать?

— Мне сказали люди Мортимера. И то же самое поведал смотритель Вэлмара Адам Фитцер. Все они в один голос заявляют, что Мортимер без устали твердил, что с твоей стороны было глупо доверяться коварной ведьме, его жене. Судя по всему, он знал наизусть содержание письма, что ты ей отправил, потому что не упускал случая, чтобы лишний раз его процитировать и посмеяться над твоей влюбленностью. Он называл тебя безмозглым щенком.

Фокс с трудом подавил приступ безудержной ярости, грозившей выплеснуться наружу. Даже мертвый, Мортимер обладал властью вызывать у него неукротимый гнев.

— Должно быть, мое послание обнаружили слуги, которые за ней следили, и отдали его Мортимеру в руки. Более того, я склонен думать, что письмо могло даже не попасть к ней. Если она была узницей своего мужа…

Рейнар затряс головой.

— Твое представление о ней ошибочно. Беспомощной дамочки, которую ты собирался выручить из беды, не существует. Последние два года леди Николь свободно перемещалась по Вэлмару и управляла хозяйством.

— Я рад, что он все же опомнился и предоставил ей свободу. Я в душе опасался, как бы от побоев и брани она не тронулась умом.

— Похоже, из них двоих Мортимер потерял рассудок. Говорят, Николь травила его каким-то зельем или напустила на него порчу, а может, то и другое вместе. Из сильного и мужественного воина он за короткое время превратился в никчемного юродивого, тенью слонявшегося по дому и бормотавшего под нос бессвязные слова.

В памяти Фокса встал образ Мортимера, ошеломивший его два дня назад ужасными переменами. За прошедшие три года его враг изменился до неузнаваемости. Его поразили ставшее одутловатым лицо, остекленевшие, налитые кровью глаза.

— Так ему и надо, если она и вправду травила или проклинала его, — проговорил Фокс. — Мортимер обращался с ней крайне жестоко. И я не испытываю к нему сострадания.

— Неужели до тебя никак не дойдет, что я пытаюсь тебе растолковать? Леди Николь не смиренная несчастная жертва. Возможно, Мортимер и заслужил постигшую его судьбу, но тебе следует поостеречься ее, раз она способна на такое. А тот факт, что она предупредила Мортимера, наглядно свидетельствует о том, что она не питает к тебе никаких нежных чувств. Мне хотелось бы, чтобы ты понял следующее. — Рейнар сделал паузу и положил руку на плечо друга. — Ты вознес Николь на пьедестал и сотворил из нее богиню, святое создание, достойное любой жертвы. А что, если на самом деле она обычная смертная, да к тому же погрязшая в пороке? Мне будет бесконечно жаль, если с тобой обойдутся подобно Мортимеру.

— Всем известно, что Мортимер слыл развращенным, мерзким ублюдком! Он сполна заслужил то, что получил!

— Да, но ты такого не заслуживаешь.

Фокс растерялся. Николь могла отравить, проклясть или сотворить еще какое-то зло по отношению к Мортимеру. Такого рода действия его не волновали. Его пугало другое. Судя по слухам, женщина предупредила его смертельного врага о его, Фокса, ожидаемом прибытии в Марбо. До сих пор он старался выкинуть из памяти слова Мортимера, лелея надежду, что они были наглой выдумкой, имевшей целью лишить его присутствия духа. Но факт оставался фактом: Мортимера кто-то предупредил. И вполне логично предположить, Николь.

Он повернулся в сторону зала и задумался. Но что толкнуло ее на такой шаг? Что он значил? Фокс собирался обязательно выяснить все у нее. Вопрос упирался только в одно: когда? До того, как он овладеет ею, или после?

Трепеща от предвкушения предстоящего, Николь следовала за Фоксом вверх по ступенькам, ведущим в ее опочивальню. Время от времени она бросала взгляды на поблескивавшее на пальце кольцо. Может статься, за внешностью грозного воина скрывался человек, воспоминания о котором все еще жили в ее памяти. Тогда она сможет обольстить его, разжечь в нем такую ненасытную страсть, что он забудет о ее вероломстве. Если ей удастся удовлетворить его в постели, то, возможно, ему больше ничего и не понадобится.

Ее тело звенело от трепетного восторга. Впереди в мерцающем свете факела маячил его силуэт. При виде его могучей фигуры на нее накатила волна чувственных воспоминаний. Она представила, как к ней прижмется его крепкое тело. Представила силу его мускулистых бедер, мощным рывком которых он наполнит ее изнутри, изогнувшийся над ней великолепный торс, качающийся в волшебном, завораживающем ритме. Тут Фокс оглянулся, и она ни о чем другом не могла думать, кроме как об изысканной линии его губ, страстных и жгучих, прильнувших к ее изнывающей королевне.

Ее пронзила дрожь вожделения. Как долго ждала она этого мгновения! Она провела столько бессонных ночей, томимая неутолимым желанием, перебирая в памяти благословенные минуты, когда они были вместе. Теперь он наконец вернулся, чтобы положить предел ее страданиям.

Они достигли лестничной площадки, и он уверенным шагом пошел вдоль короткого коридора. Николь поняла, что он не забыл, куда идти. Помнит ли он о том, чем они там занимались? Пришлась ли она тогда ему по нраву? Преследовали ли его с тех пор воспоминания об их встрече?

Его кожаные сапоги издавали о каменные плиты пола тихий стук, которому вторил слабый шорох ее мягких, сшитых из сафьяна туфель. Перед дверью в ее комнату он резко остановился, так что следовавшая за ним по пятам Николь едва на него не налетела. Пока он возился с замком, ее обожгло еще одно воспоминание.