– Хорошо, мы не будем трогать группу «Восток» фон Скотти, равно как и соединения 223-й дивизии на участке Тортолово и Вороново, – Кюхлер с трудом выговаривал варварские названия русских поселений. – Тогда остаются тыловые соединения Мги и Синявино. Они на данный момент не задействованы в борьбе с русскими, и в случае необходимости мы сможем легко перебросить подкрепление по железной дороге.

Фельдмаршал ловко подвел Линдемана к нужному для себя варианту, не оставляя тому возможности отказаться или предложить другой вариант. Как говорится – у него все ходы были просчитаны.

Командующий 18-й армией некоторое время ради приличия постоял над картой, а потом был вынужден согласиться. В Синявино было решено отправить испанцев, а в Мгу – венгров и хорватов.

Генерал Вальтер Модель летом 1942 года находился в фаворе у Гитлера. Назначенный на пост командира 9-й армией во время зимнего наступления русских под Москвой, он показал себя блестящим организатором и способным военачальником. Когда многим казалось, что все пропало и наступление противника уже не остановить, генерал сделал невозможное. Он смог не только создать заслон на пути вкусивших прелести побед советских армий, но и отразить их многочисленные попытки взять Ржев и Гжатск.

В своих обращениях к немецким солдатам 9-й армии доктор Геббельс назвал Ржев крепостью, закрывающей дорогу большевицким ордам на Берлин, и призывал их не отдавать её врагу.

Получив звание генерал-полковника и дубовые листья к Рыцарскому кресту, Модель был готов стоять насмерть и не позволить врагу продвинуться по направлению к немецкой столице ни на метр. Все немецкие военачальники признавали за ним звание мастера обороны, но честолюбивому Вальтеру этого было мало. Находясь ближе всех к русской столице, он не мог просто так сидеть и ждать у моря погоды. Удачно проявив себя в обороне, генерал хотел проявить себя и в наступлении, и Гитлер не мог ему в этом отказать.

Несмотря на то что главным направлением германского наступления был юг, фюрер посчитал возможным поощрить наступательные амбиции Моделя. Это не нашло отражения в общей директиве наступлений немецкой армии на Восточном фронте, но по большому счету не имело значения. Фюрер произнес на совещании ОКХ нужные слова, обращаясь к генерал-полковнику Гальдеру.

– Я не имею ничего против того, если 9-я армия проведет ряд наступательных действий под Ржевом. Помогите Моделю сделать это за счет сил с неактивных участков фронта группы армий «Центр».

Начальник штаба пытался протестовать, но Гитлер ничего не хотел слышать.

– Мне не хуже вашего ясно, что Модель не сможет взять Москву, Гальдер, – наставительно произнес фюрер генералу, чья полезность подходила к своему логическому концу. – Однако я считаю, что своими активными действиями он напугает Сталина и заставит его перебросить под Москву дополнительные силы, а это, несомненно, поможет нашим армиям, столь успешно наступающим на юге. Особенно группе армий «Б» генерал-полковника Вейхса, которой предстоит не только выйти к Волге и занять Сталинград, но и попытаться отрезать Москву с востока. Чтобы поворот её танков вдоль Волги на Саратов, Тамбов и Горький прошел как можно быстрее и эффективнее, нам нельзя пренебрегать никакой возможностью ослабить врага на этом участке фронта.

После этих слов вопрос о наступлении Моделя был полностью решен. Командующий 9-й армией получал полную свободу, к большому неудовольствию фельдмаршала Клюге. Командующий группой армий «Центр» считал, что главной задачей его войск на данный момент является исключительно оборона, а не активные действия, пусть даже местного значения.

– Это мы должны изматывать врага позиционными боями, а не пытаться продвинуться к Москве на десять километров! – негодовал Клюге, узнав о решении Гитлера, но ничего поделать не мог. Модель прочно оседлал конька удачи, и старый вояка мог только пожелать ему как можно скорее упасть лицом в грязь, справедливо говоря, что умение хорошо обороняться не означает наличие умения хорошо наступать.

«Добрые люди» заботливо пересказали Моделю слова Клюге, но они только позабавили генерала.

– Нельзя приготовить яичницу, не разбив яиц, – уверенно заявил командир 9-й армии, составляя в штаб группы армий «Центр» наступательную заявку.

Вальтер Модель хорошо умел складывать два и два, и потому в его наступательных планах не было ни единого слова о нанесении удара в направлении Москвы. Нормальный прагматик, он предложил иное действие, которое полностью соответствовало понятию «локальная операция» и должно было привести к общему улучшению положения германских войск под Москвой.

Модель намеревался совместно с войсками правого фланга группы армий «Север» нанести два встречных удара в основание клина советских соединений, нависших над северными порядками 9-й армии, обороняющими Ржевский выступ.

Главными направлениями планируемого наступления генерал определил район городка Оленина, что располагался чуть севернее Ржева, и район Демянского выступа. После прорыва советской обороны и выхода на оперативный простор немецкие войска должны были встретиться в районе Торопца и Велижа и отсечь часть войск Калининского фронта. Операция получила кодовое обозначение «Смерч», и фельдмаршал Клюге, не найдя серьезных причин, позволяющих ему не поставить свою подпись под планом Моделя, отправил план в Берлин на рассмотрение в ОКХ.

Однако не только немцы собирались провести свое наступление в районе Ржева. Сосредоточив серьезные силы на Западном фронте на случай летнего наступления противника на Москву, но так и не дождавшись его, Верховное Главнокомандование решило само перейти к активным действиям в районе Ржева.

– Гитлер наступает на юге, а мы ударим в центре. Нельзя позволить немцам чувствовать себя вольготно в своих наступательных действиях. Надо если не остановить наступление врага полностью, то серьезно затруднить его и не позволить противнику спокойно перебрасывать резервы с неактивных участков фронта, – предложил Сталин, и исполняющий обязанности начальника Генерального штаба генерал Василевский согласился с ним.

– У командующего Западным фронтом товарища Жукова есть достаточно сил, чтобы осуществить наступательную операцию местного значения. Танковый парк переданных ему соединений в своем составе имеет средние и тяжелые танки Т-34 и КВ, которым немцы по-прежнему не могут ничего противопоставить, – специально подчеркнул Василевский, но вождь немедленно его поправил:

– Пока нет, товарищ Василевский, но к концу года обязательно будут. Об этом нас предупреждают наши британские источники.

– Я не думаю, товарищ Сталин, что генерал Жуков будет штурмовать Ржев так долго. Ему будет достаточно перерезать сообщение Ржева с Вязьмой, и враг будет вынужден сам отступить из города.

– Будем надеяться, что командование Западного фронта правильно распорядится своими танковыми козырями, – усмехнулся Верховный Главнокомандующий. – А что у товарища Жукова с артиллерией?

– Плотность артиллерийского огня в районе наступления составляет сто двадцать орудийных стволов на километр, – немедленно откликнулся Василевский. – Этого вполне достаточно, чтобы прорвать оборону противника и открыть дорогу танковым корпусам на Сычевку и Зубцово.