на незваных гостей, и приготовились сражаться за своё бабло. Во второе мгновение сообразили, что ворвавшиеся в квартиру полицейские их не видят, и окончательно расхрабрились.

– Давай их убьём? – кровожадно предложил обычно осторожный Коззявый.

– Сдурел? – прошипел Штыпсель. – Нам же велено без шума!

– А как без шума, если они здесь?

– И не просто здесь, мля, а притащились за нашими деньгами, – добавил умный Жбан.

– Уверен?

– А зачем ещё? Автоматы не видишь?

Автоматы спецназовцев послужили для дикарей чётким маркером того, что человские агенты прибыли решать наболевшие финансовые вопросы.

– То есть они тоже робингуды робингудов? – уточнил Козел.

– Получается, что они робингуды робингудов робингудов, – ответил Жбан. – Потому что они думают, что пришли грабить человского лоха, а грабят, получается, нас.

– Но мы не лохи, – пискнул Коззявый.

– Да, давай не будем.

И Шапки дружно, но не дружески, перевели взгляды на вожака, изображая на физиономиях давным-давно поставленный в России вопрос: «Что делать?» Но ответить на него без помощи единственного дикарского средства интеллектуальной стимуляции уйбуй не мог. Штыпсель достал из кармана фляжку, сделал большой глоток виски – подчинённые дружно сглотнули – и вновь взялся за телефон:

– Сырок!

– Я! – мгновенно отозвался сидящий за рулём грузовика боец.

– Подгони машину под окна… С улицы которые, понял?

– Туда же нельзя, – растерялся молодой дикарь. – Там же газон. Увидят и штраф выпишут.

Несколько мгновений уйбуй смотрел на ближайшего спецназовца, возможно, размышляя о том, почему не родился челом, после чего злобно осведомился:

– А то, что ты сидишь в угнанной тачке, тебя не напрягает? За это штраф не выпишут?

– За это срок выпишут, – беззаботно ответил Сырок. – А почему ты спрашиваешь? Тачку полицейские заметили? Тут их много, кстати.

– Кретин! – рявкнул Штыпсель. – Тебя, дурака, морок прикрывает, въехал? Так что гони по газону под окна – будем дело делать.

– А-а, морок… – Сырок завёл двигатель. – А под какие окна?

– Ща Коззявый из них высунется… Высуньте Коззявого в окно.

– Я не хочу! – взвизгнул боец.

– Только не выбрасывайте! Он ещё свою долю отработать должен.

Козел распахнул окно и мощным ударом «кузнечного молота» выбил защищающую его решётку. Жбан продемонстрировал водителю Коззявого, и грузовик подъехал к дому. Предусмотрительный Урбек велел контрагентам угнать машину с открытым кузовом, без тента, поэтому дополнительных усилий – ни интеллектуальных, ни физических – от шофёра не потребовалось.

Штыпсель же убрал телефон и посмотрел на подчинённых:

– Въехали, что нужно делать? Работать придётся очень быстро.

И взялся за ближайшую упаковку денег.

///

– Так, с бюрократической частью вроде закончили, – проворчал руководитель бригады, заполнив последнюю строчку. И с облегчением выдохнул. Необходимость соблюдать все положенные формальности, чтобы адвокатам владельца квартиры – полицейского полковника Мыкольченко, не было за что зацепиться, привела к тому, что запланированный энергичный обыск начался с заполнения бумажек, которое мрачный Мыкольченко всячески задерживал. Но теперь скучные процедуры остались позади и можно было приступать к тому, ради чего сотрудники и прибыли.

– Откройте, пожалуйста, вот эту комнату. – Руководитель указал на первую запертую дверь.

«Хорошо, что мы начали с неё», – похвалил себя потный Штыпсель, перетаскивая к окну очередную упаковку.

Присутствие челов заставило дикарей продемонстрировать абсолютно невероятную для них трудоспособность и очистить уже два помещения. В третьем ещё оставалось немного сбережений скромного полковника, но уйбуй не сомневался, что они справятся. Коззявый, правда, ныл и порывался смыться, уверяя, что содержимого двух предыдущих комнат вполне достаточно для долгой и безбедной жизни, но получил в глаз и теперь старательно вкалывал наравне со всеми.

– Открывайте, гражданин Мыкольченко.

Хозяин квартиры угрюмо подчинился, отключил сигнализацию, открыл два механических замка, затем набрал шифр на электронном, распахнул дверь, сделал шаг в комнату и замер, разглядывая голые стены.

– Не успели наполнить? – улыбнулся руководитель бригады. – Или успели потратить? – Мыкольченко не ответил. – Откройте, пожалуйста, следующую комнату.

Которая тоже оказалась пустой.

На этот раз руководитель бригады не смог скрыть разочарования и протянул:

– Странно…

– А уж как мне странно, – едва слышно прошептал ничего не понимающий Мыкольченко.

– Что вы сказали?

– Вам послышалось.

– Откройте, пожалуйста, третью комнату, – распорядился руководитель, предчувствуя нехорошее.

– Бежим! – пискнул Коззявый.

– Время есть, – буркнул Штыпсель, ковыряясь с «Универсальной удалённой отмычкой». – Деньги поднимай, сволочь.

На полу оставалось четыре упаковки, и уйбуй не собирался их оставлять.

– Открывайте!

– Дверь заклинило, – ответил Мыкольченко.

– Не надо с нами шутить!

– Я не шучу!

– Мы её сломаем.

– Да пожалуйста. – Хозяин квартиры пожал плечами и сделал шаг в сторону. – Делайте что хотите, я правда не могу её открыть.

– Ломайте! – приказал руководитель.

– Тут «болгаркой» не справиться, – ответил один из спецов.

– Взрывать её, что ли?

– Как скажете. – Спец в последний раз надавил на ручку, и дверь неожиданно подалась. – Во! Отклинило!

Руководитель оттолкнул его, ворвался внутрь, огляделся и яростно посмотрел на Мыкольченко.

– Где деньги?

– Какие деньги? – проявив чудеса самообладания, поинтересовался в ответ хозяин квартиры. – И, кстати, объясните, в конце концов, что вы ищете в моём доме?

///

– Деньги… – с совершенно невозможной для себя ласковостью произнёс Штыпсель Дурич. – Баблосики мои ненаглядные… Денежки…

Уйбуй блаженствовал, лёжа на сваленных в кузове грузовика упаковках, и не мог думать ни о чём ином, кроме как:

– Денежки…

– Жалко, что не наши, – вздохнул Козел. И тут же поправился: – Не все наши.

– Похрен, мля, въехал? – отозвался Штыпсель, но без раздражения, с прежней ласковостью. – Мы долю поднимем серьёзную.

– А может, кинем Урбека? – несмело предложил Коззявый. – Ща грузовик сменим, парики напялим – и в Вологду. Там с такими деньжищами можно круто развернуться.

– А почему в Вологду? – не понял Козел.

– А куда ещё?

Некоторое время дикари размышляли над вопросом Коззявого, после чего единодушно пришли к мнению, что больше действительно некуда.

– Разворачиваться ты будешь ровно столько, сколько от Урбека сворачиватели приедут, чтобы тебя, дурака, наизнанку вывернуть, – продолжил журчать Штыпсель. – Старый барыга даром что на дело не ходит – следить за тем, чтобы его не кинули, он умеет.

– Пойди найди нас в Вологде, – не согласился Коззявый. – Запарится, в натуре.

– Да ему тебя сыскать – раз плюнуть, а приказать на ятаган насадить – и того меньше. – Уйбуй сладко зевнул. – Вы, бойцы, осознайте, что мы тута грузчики, а денежки эти – Урбека, въехали? А раз въехали – помалкивайте.

Штыпсель потёрся щекой об упаковку каких-то не-рублей, однако вернуться в блаженное состояние ему не позволил Жбан.

– Слышь, уйбуй, мы когда в квартиру входили, ты морок выключил?

– Ага, – подтвердил Штыпсель. – Зачем он нам?

– А когда челы пришли – включил?

– Конечно включил, дубина, иначе они бы нас заметили, въехал?

– И «накидку пыльных дорог»?

– И «накидку пыльных дорог», дубина, там же челы с видеокамерами шныряли. – Уйбуй приподнялся на локте и посмотрел на чересчур смышлёного бойца. –