Полюбовалась, как стекают черные струйки по стянутым в хвост русым волосам и широким плечам, и бросилась к другому краю стола, чтобы легко соскочить на кресло, а затем на пол. И тихо охнула, попав прямо в сильные мужские руки.

— А еще она мстительна, — спокойно продолжил комендант, не выпуская свою жертву, — и никогда не думает о возмездии, которое полагается за подобные выходки.

Посадил Тэри на стол, ловко перехватил за запястья и стер девичьими ладонями чернила со своей головы.

— Это — на память о моей доброте. — Разбойник отпустил ошеломленную маркизу и повернулся к остальным так хладнокровно, словно по его лицу не текли потоки черной густой жидкости. — Теперь о задании для всех светлостей. До ужина вы должны навести в библиотеке прежний порядок и придумать обоснованный ответ на вопрос, какое наказание получила бы Тэрлина, окажись на моем месте, допустим, герцог Цангре. Извините, ваше величество, мне нужно уйти.

Развернулся и невозмутимо вышел из библиотеки под полное молчание озадаченных девушек.

— А мы поговорим в моем кабинете, — с ледяным спокойствием произнесла королева, повернулась к застывшим статуями девушкам спиной и первой прошла в комнату, откуда так неожиданно появилась несколько минут назад.

Величественно проследовала к креслу с высокой спинкой, стоящему возле еще более внушительного письменного стола, невозмутимо уселась и милостиво кивнула толпящимся у порога светлостям:

— Закройте двери и садитесь.

Помятые и растрепанные девушки поспешили исполнить это указание. Чинно пристроились на краешке дивана, постоянно одергивая на коленях непривычно короткие одеяния и не зная, куда деть перепачканные мелом и пылью руки. Тэри попросту завернула черные ладошки в пожертвованные Бетриссой платочки и сидела преувеличенно прямо, крепко сжав губы, чтобы случайно не заплакать. Девушкам ее положения не положено во время королевской аудиенции хлюпать носом, как каким-нибудь белошвейкам.

— Как всем вам известно из моего указа, — строго произнесла ее величество и обвела сидящих перед ней светлостей проницательным взором, — нам было угодно выбрать вас для службы нашими фрейлинами. Однако служба вам предстоит незаурядная, вернее, абсолютно необычная. Потому и оплата за нее будет очень высока. Вы даже представить себе пока не можете насколько. Но отработать нужно не менее трех лет, и правила довольно жесткие. Точнее узнаете, когда изучите контракты, а пока я скажу вам коротко — вы станете моими тайными телохранителями и агентами.

Королева обвела девушек еще более испытующим взглядом, но ни одна не выразила ни малейшего желания задать вопрос. Хотя по их нерешительным взглядам и нахмурившимся лицам ее величеству было предельно ясно — вопросы есть. И их много.

— Мне понятны ваши сомнения, — сказала Зантария чуть мягче, и в ее голосе тотчас прорезались так пугающие придворных бездельников стальные нотки, — но изменить ничего уже нет возможности. Вас выбрали отнюдь не наугад. Несколько месяцев преданные мне люди собирали сведения обо всех знатных девушках, подходящих для этого важного дела по возрасту и способностям. А затем уже я сама с помощью тайных советников не одну декаду изучала эти документы, пока не сделала окончательный выбор. Он пал именно на вас. Это большая честь и очень важная работа, по окончании которой всех ждет щедрая награда. Вы получите исполнение заветных желаний и доступ к внушительным счетам, уже открытым в гномьем банке. У каждой из вас будет достаточно денег, чтобы выбрать мужа по душе, не торгуя собственной знатностью. Однако до окончания срока контракта обзаводиться женихами или возлюбленными настрого запрещено. Это самое главное и непререкаемое условие, но не волнуйтесь, особо трудным оно для вас не станет. Я об этом уже позаботилась. Исключение сделано только для герцогини Лаверно, но она не намерена слишком часто пользоваться своим правом навещать мужа.

— Раз в три года, — поддакнула Бетрисса с постным выражением лица.

— А кто такая герцогиня Лаверно? — изумленно вытаращила бледно-голубые глаза Октябрина.

Когда всего полмесяца назад она проведывала тяжело больного троюродного дядюшку Тайвора, он, как и прежде, оставался убежденным холостяком и составлял завещание.

— Это я, — кротко сообщила ей компаньонка Тэрлины и мечтательно улыбнулась. — Четверть часа назад подписала брачное обязательство. Его светлость так страстно желал немедленно соединить наши жизни священными узами, что осмелился подать ее величеству прошение о заключении брака по доверенности.

— Бетрисса, — Тэри сразу же поняла, как повезло ее наставнице, и попыталась ее обнять, — я так рада за тебя!

— Я тоже за себя рада, — ловко перехватив ее черные руки, довольно усмехнулась свежеиспеченная герцогиня. — И за всех вас тоже. Поверьте, ради тех благ, какие принесут вам эти контракты, стоит потерпеть три года.

— Моя бабушка говорила, что короли даже милостыню не раздают с убытком для себя, — рассудительно пробормотала Дора и покраснела, обнаружив, с каким вниманием слушает ее королева.

— Я помню эту замечательную особу, — задумчиво кивнула Зантария. — Она частенько высказывала очень мудрые вещи. Жаль, это не помогло ей сдержать пагубные наклонности мужа, просадившего все деньги рода на скачках. Однако сейчас мне некогда о ней беседовать, меня ждут во дворце. Вот ваши контракты, изучайте и подписывайте. У вас пять минут. А на все вопросы, какие возникнут, вам позже ответит ваш главный наставник, граф Дирард Шаграйн. Он же — комендант этого замка.

Не менее пары минут из пяти, отпущенных ее величеством, девушки потратили на то, чтобы осознать и прочувствовать главную неприятность, камнем рухнувшую им на головы.

Проклятый разбойник, безжалостный и бесчувственный наглец, не имеющий ни капли уважения ни к их знатности, ни к слабому полу, постоянно изобретающий всевозможные гадости и ловушки, оказывается, получил право и дальше издеваться над ними в свое удовольствие. И можно не сомневаться — постарается сполна отомстить девушкам и за сегодняшнее нападение, и за чернила.

Их светлости по очереди с сочувствием покосились на Тэрлину, сидевшую с каменным лицом и закушенным воротом серого одеяния. Все знали, как трудно смываются изготовленные столичными алхимиками краски, и никто не сомневался: после того как разбойник отмоет свои ухоженные волосы и выбросит испорченный костюм, бедной маркизе Дарве Ульгер придется очень сильно пожалеть о собственной несдержанности. Ведь не зря же он намекнул на герцога Цангре, имеющего дурную славу жестокого самодура.

Бросив на Тэри еще по одному хмурому взгляду, ее соратницы наконец принялись за чтение контрактов. И лишь Бетрисса, положившая подписанный королевой документ в карман еще четверть часа назад, подметила, как исподтишка следит за этими переглядываниями ее величество, старательно делавшая вид, будто изучает какие-то бумаги.