За год до того, как Штайн стал свидетелем ужасающей трансформации, произошедшей с Гитлером прямо на его глазах в сокровищнице музея, Адольф Гитлер, как утверждает Ревенскрофт, начал процесс инициации, посвящения, который окончательно закончился лишь в момент, когда он стал владельцем копья. Претцш стал наставником Гитлера и посвятил его в эзотерические тайны алхимии и огромное значение символизма, заключенного в легенде о Святом Граале. Однако Гитлер избрал не путь смирения, дисциплины и самоконтроля, который непременно привел бы его к самореализации, развитию и просвещению. Он выбрал короткий и рискованный путь. Гитлер начал употреблять наркотические средства, основным из которых был так называемый пейотль, в состав которого входил мескалин — наркотик, предпочтение которому отдавали высшие чины различных оккультных сообществ, в том числе и Алистер Кроули.

Если придерживаться версии, изложенной Ревенскрофтом, заключительная сцена подписания соглашения между Гитлером и самим дьяволом выглядит точь-в-точь, как сцены из сказок братьев Гримм. Он описывает, как молодой Адольф Гитлер отправился в лес неподалеку от Вены. Его спутником в этом путешествии был Штайн. И искали они не кого-нибудь, а лесного тролля, который являлся ему в наркотических видениях.

Эти события происходили весной 1913 года — последней мирной весной перед тем, как разразилась Первая мировая война. Тогда Адольф Гитлер решил попрощаться со своим давним другом Хансом Лодцем перед отъездом в Мюнхен. Лодц жил в сельской местности и увлекался собиранием трав. Пару лет назад он в буквальном смысле наткнулся на Адольфа Гитлера, спящего в лесу на голой земле, и пригласил его в свой дом, где приготовил отвар из корней пейотля. И вот теперь он приветствовал Гитлера, как старый учитель приветствует своего любимого ученика. Глаза его сияли гордостью, а счастливая улыбка светилась теплом. И пока Лодц готовил овощную похлебку, Гитлер рассказывал своему молодому товарищу об экспериментах с «расширяющими сознание и горизонты» галлюциногенами.

Что происходило в голове Адольфа Гитлера? Какими мыслями и стремлениями был занят его разум?

На этой примечательной фотографии Адольф Гитлер находится в центре толпы, собравшейся на главной площади Мюнхена в августе 1914 года, когда было объяв 1ено о начале Первой мировой войны (похоже, Гитлер радуется предстоящей бойне — и это отчетливо видно на фотографии)

Штайн сидел, не шелохнувшись, заворожено слушая, как Гитлер описывал тот шок, который он испытал, оказавшись в окружении неведомых фантастических пейзажей, созданных его собственной психикой, в чудесном мире, где любое стремление или желание обретало символические формы. Можно только догадываться, какие мысли, желания, символы и образы возникали в воображении такой психически неустойчивой личности, какой был Гитлер. Но у нас все же есть некоторые свидетельства нескольких начинающих мистиков, которые утверждали, что знают, какими были видения будущего фюрера (если, конечно, мы продолжаем придерживаться того мнения что эти события действительно происходили).

В мае 1953 года британский романист Олдос Хаксли ввел в вену небольшую дозу мескалина, надеясь, что это поможет ему хоть немного приоткрыть завесу в «иной мир, иную, неизведанную реальность», которая бы дала ему ответы на все вопросы о несправедливости и жестокости окружающего мира и царящем в нем хаосе. Хаксли был уверен, что заверения калифорнийских исследователей в том, что мескалин (поскольку он является продуктом переработки натурального растительного средства — природного галлюциногена кактуса пейотля, который веками использовался индейскими шаманами для достижения особого состояния) не вызывает привыкания и не дает побочных эффектов, абсолютно справедливы.

Считается, что Адольф Гитлер был большим поклонником творчества Вагнера.

Правда это или нет, но он всегда поддерживал очень тесные связи с семьей композитора.

Но этой фотографии он запечатлен с Вереной, внучкой знаменитого Рихарда Вагнера. Гитлер последовательно творил сакральный миф о себе; музыка Вагнера надолго стала ассоциироваться с ним

Алистер Кроули, который утверждал, будто Адольф Гитлер познакомься с наркотиком мескалином благодаря своим мистическим духовным наставником из Нового ордена тамплиеров

«Я предполагав, что буду просто лежать с закрытыми глазами, наслаждаясь видениями ярких геометрических фигур, невероятных фантастически прекрасных строений, дивных пейзажей и героических образов, таинственных символов, дрожащих на грани сознательного и подсознательного. Но я даже предположить не мог, что мне откроется оборотная сторона моих умственных и душевных терзании, мое внутреннее лицо, черты моего характера, результаты воспитания и привычек».

К огромному удивлению Хаксли, после принятой дозы он увидел, что даже материальный мир вокруг него обрел совершенно иные формы.

Испытал ли Гитлер нечто подобное или, что более вероятно, учитывая его невротическое психологическое состояние, его «путешествие за грани сознания» было менее приятным, узнать нам не дано. Однако известно, что он поведал Штайну об одном удивительном видении, которое посетило его во время очередного «соприкосновения с потусторонним миром», навеянном наркотиками.

Гитлер заявил, что ему удалось проникнуть в высшую информационную матрицу, сферу, содержавшую в себе всю информацию, воспоминания и опыт сотен поколений, известную в эзотерических кругах как Хроники Акаши. Там он увидел все свои прошлые перевоплощения и жизни, которые пронеслись перед его внутренним взглядом, подобно кадрам из кинофильма, И в одном из видений Адольф Гитлер, как сам он утверждал, увидел Ландульфа Капуанского, исторического персонажа, послужившего прототипом главного героя онеры Вагнера «Парцефаль». Но не им был Гитлер в одной из своих прошлых жизней. Он был Клингсором — живым воплощением зла.

Без сомнения, циники возмутятся абсурдностью сцены, описанной выше. Но не стоит забывать о том, что наркотическая зависимость была весьма характерна для многих «высших чинов» оккультных орденов и сообществ того периода. Английский поэт и писатель Виктор Нойберг однажды описал свою беседу с Алистером Кроули и Олдосом Хаксли, состоявшуюся в его доме после одного из совместных обедов и затрагивавшую тему употребления Адольфом Гитлером наркотических средств.