Метнув на нее обиженный взгляд, О-хана убежала в дом. По ухмылке Хираты Мидори поняла, что он догадывается, почему она отослала девушку. Вдобавок ему явно льстила борьба двух женщин за его расположение. Мидори устыдилась и своей ревности, и его тщеславия.

— Что ж, мне пора. — Хирату переполняло чувство собственной значимости. — Уйма дел, уйма встреч…

Мидори верила, что в глубине души он все еще дорожит ею. Только как возродить в нем былое чувство?

— Когда вы вернетесь? — спросила она с надеждой.

— Думаю, допоздна не задержусь.

Мидори поборола желание спросить, когда снова увидит его. Как объяснить ему, что они подходят друг другу не меньше, чем Рэйко и Сано, и что брак между ними будет таким, о каком он мечтает?

— До свидания, — сказал Хирата.

Когда он повернулся спиной, Мидори осенило.

— Постойте! — прокричала она.

— Что такое? — В его тоне сквозило нетерпение, и все-таки он остановился, глядя на нее вполоборота.

— Это… это новое дело очень важное? — запинаясь, спросила Мидори. Идея казалась замечательной, хотя и чересчур смелой.

— Очень, — ответил Хирата. — Поджог — преступление серьезное, особенно в храме семьи Токугава.

Мидори собралась с духом и выпалила:

— Может быть, я помогу вам в расследовании?

— Ты? — Хирата оторопел, но тут же запрокинул голову и расхохотался. — Хороша шутка! А ведь я почти поверил!

— Я не шучу, — сказала Мидори, вспыхнув от смущения. Смех Хираты задел ее, зато по крайней мере ей удалось привлечь к себе его внимание, показать, что она готова на все ради него. Только хватит ли этого?

— Я правда хочу помочь.

— Чем? Что ты можешь? — спросил он с сомнением в голосе.

— Ну… — Мидори об этом еще не думала и сказала первое, что пришло в голову: — Все, что вы мне поручите.

Хирата ответил снисходительно-заботливым тоном, от которого Мидори стало еще обиднее:

— Не женское это дело — расследовать преступления.

— Но ведь Рэйко помогает сёсакан-саме, — напомнила Мидори. Совместная работа супругов была, по-видимому, залогом их семейного счастья. Мидори даже решила, что и они с Хиратой могли бы создать подобный союз.

— Рэйко — дочь судьи, — возразил Хирата. — Она часто бывала на слушаниях и разбирается в судопроизводстве, а ты ничего не смыслишь в сыскном деле.

— Я могу научиться от вас. — Новый план давал ей повод чаще встречаться с Хиратой, чтобы впечатлить его своей преданностью. Она вовсе не стремилась стать сыщицей, но проигрывать в сравнении с Рэйко ей не хотелось. Красивая и умная подруга вызывала у нее чувство неполноценности, и она решила во что бы то ни стало доказать, что ни в чем ей не уступает. — Вы можете объяснить мне, что делать.

Хирата устало покачал головой.

— Наша работа еще и очень опасна, — сказал он. — Рэйко мастерски владеет мечом. Она может постоять за себя, а тебе в схватке не выстоять. — В деликатных, но не льстивых выражениях он описал Мидори как девушку хрупкую и нежную, которая не знает труда тяжелее поручений госпожи Кэйсо-ин; описал ее изящные руки, ни разу не державшие оружия. — Тебя могут ранить или даже убить. Ты об этом подумала?

Мидори смутилась. Она знала, что Хирата отговаривает ее не просто так, а из соображений безопасности, но не утешилась этим.

Он не принял ее помощи, а другого способа быть к нему ближе она не изобрела. Все мечты завоевать его сердце рушились. Мидори поникла головой, смаргивая слезы.

— Ведь ты испугалась обычной осы, — поддразнивал ее Хирата. — Куда тебе справиться со злодеями? — Неожиданно он смягчился. — Ну-ну, не грусти. Тебе ведь ни к чему эти игры в сыщиков, я прав? — Он тронул Мидори за подбородок. — Покажи свою красивую улыбку.

Губы Мидори дрогнули, когда она попыталась выполнить просьбу.

— Ну вот, уже лучше, — сказал Хирата. — И постарайся не забивать голову всякими глупостями. Обещаешь?

Мидори нехотя кивнула.

— Скоро увидимся. — Хирата погладил ее по голове, словно ребенка или собаку, и удалился.

Мидори, униженная, смотрела ему вслед, чувствуя, как в груди зреет негодование. Что за покровительственный тон! Теперь она была просто обязана показать Хирате, что чего-то стоит. Вытерев слезы, Мидори с вызовом вздернула подбородок. Она докажет, что не уступает Рэйко, и завоюет любовь Хираты, несмотря ни на что.

* * *

По запруженным людьми улочкам торгового района Нихомбаси ехал Хирата верхом на чубаром коне. Крестьяне поспешно уступали дорогу, встречные самураи, завидев гербы Токугавы на шелковом одеянии, уважительно кланялись. Казалось, будто все это — закоулки и торжища, аккуратно заставленные витрины, шумная толпа, безоблачное небо — принадлежит ему. На лице его, полускрытом плетеной широкополой шляпой, играла довольная усмешка — единственное, что не вязалось с вельможной осанкой чиновника. Жизнь стала прекраснее, чем он мог вообразить.

Всего четыре года назад Хирата обходил эти улицы в звании простого досина — патрульного, низшего чина вооруженной полиции. Ему предстояло всю жизнь разнимать драчунов и ловить мелких жуликов, жить в тесном бараке, чтобы в конце концов жениться на дочери такого же досина и передать сыну свое скромное ремесло.

И вот случай свел его с главным следователем сёгуната, а верность и таланты возвысили до должности первого помощника Сано, в каковой он и оставался с тех пор.

Поначалу, только прибыв в замок Эдо, Хирата жил опасениями — как бы не подвести хозяина и не опозориться, получив в распоряжение сотню других подчиненных, в большинстве своем старше, опытнее и знатнее его. Стремление остаться на плаву держало Хирату в постоянном напряжении, но в конце концов старания принесли успех и укрепили к нему доверие. Теперь он избавился от первоначальной робости и излишней взыскательности к себе и смеялся, оглядываясь назад.

Сёгун души в нем не чаял, все во дворце искали его расположения, видные кланы соперничали за право породниться с ним. Как только они с Сано закончат расследование убийств в храме Черного Лотоса, будет принято решение, которая из прекраснейших и богатейших девиц на выданье станет его женой. Мысли о женщинах вызвали к жизни воспоминание, выведшее Хирату из состояния благостной мечтательности. Что сегодня нашло на Мидори? Всегда такая милая, беззаботная — и вдруг на тебе! С чего она захотела стать сыщицей? Мидори ему нравилась, они приятно проводили время, но ее нынешние капризы сбивали с толку. Спешиваясь у высокой каменной стены и кованых ворот полицейской управы, Хирата покачал головой. Ох уж эти женщины! Поди их пойми!

Охрана ему поклонилась, конюх увел жеребца. Досин, прибывший с тройкой гражданских помощников и арестантом, закованным в кандалы, поприветствовал его и первым пропустил во двор. Пока Хирата шел мимо казарм и конюшен, бывшие сослуживцы отвешивали ему поклоны. В приемной основного корпуса высились квадратные колонны, поддерживая низкий потолок с незажженными бумажными фонарями. Сквозь потолочные люки и зарешеченные окна лился солнечный свет, пронизывая клубы дыма из трубок многочисленных посетителей, столпившихся перед низким постаментом, на котором восседали четыре секретаря, принимавших граждан и отправлявших рассыльных.