Исследование А. Тюрина описывает, как за отказ от обеспечения компании рабочей силой, носильщиками или продовольствием следовало тотальное истребление деревни, «целевой» расход патронов подтверждался отрубленными кистями, консервируемыми для отчетности [31]. Таким образом, стоимость производства каучука была практически нулевой, доставка в Антверпен обходилась 1,35 бельгийского франка, а продавался он уже по 10. Прибыли всех каучуковых компаний в Конго между 1890 и 1904 выросли в 96 раз, составив для «Anglo-Belgian India Rubber and Exporation Company» 700 процентов в 1897 году, за 6 лет (1892–1898) стоимость ее акций выросла в 30 раз. Разбогатевший к 1908 году на 95,5 млн. золотых бельгийских франков Леопольд [29], которого тесть, австро-венгерский император Франц Иосиф звал «маклер в короне», в деле «контроля над народонаселением» участвовал дважды: зарабатывая на поставках в Европу каучука, шедшего на производство средств контрацепции [32] и освобождая от населения территорию Конго. Побывавший в 1899 году в Конго английский путешественник вспоминал: «Когда я бегло исследовал местность, то видел скелеты, повсюду скелеты». Миссионер в 1910 году не обнаружил в районе Маи-Ндомбе детей, рождение которых пришлось бы на расцвет каучукового бума, женщины вытравливали плод, чтобы быть способной быстро бежать от солдат. Официальная комиссия Бельгии определила, что за два поколения население сократилось в половину [31]. В 1924 году статистика насчитала в Конго 10 млн. жителей, комитет колониального законодательного органа Congres nacional colonial заявил: «Опасность состоит в том, что наше туземное население однажды может коллапсировать и исчезнуть, мы стоим перед своего рода пустыней» [29]. Обеспокоенность была вызвана отсутствием рабочей силы, необходимой для эксплуатации открытых природных ископаемых провинции Катанга, медь, золото и серебро которой досталось фирме Comite Special du Katanga, найденные в 1907 году алмазы — Societe Internacional Forestiere et Miniere du Congo (Forminiere) (в 1945 году компания, сохраняя монополию De Beers, производила три четверти промышленных алмазов, тайно снабжая ими Третий рейх), найденный в 1922 году уран — Union Miniere de Haut Katanga. В 1928 году компании объединились в конгломерат Societe Generale de Belgique, контролировавший 70 % хозяйства Конго [31]. В 1940 году, видимо не дожидаясь применения расовых законов, глава компании Эдгар Сенжье уехал из Бельгии в США, а его компания снабжала ураном в течении Второй мировой и немецкий «Projekt U» и американский «Project Y» [33][34].

В 1937 Mission d'lmmigration des Banyarwanda (MIB) начала принудительно переводить в обезлюдившие районы Конго в качестве рабсилы семьи из племени хуту из Руанды для работ на предприятиях Union Miniere de Haut Katanga, а параллельно создавала очаги будущих этнических конфликтов. Каждый конголезец носил персональный идентификационный документ, в котором была отмечена его «этничность». Идентификационные карты породили трайбалистские группировки — люди группировались по принципу одинаковых идентификаторов в документах, откуда и начались первые этнические столкновения. Долгое время самостоятельное перемещение по дорогам Конго было запрещено, действовал комендантский час [31]. До середины прошлого века Union Miniere был мировым монополистом урановой руды — 80 % и производства кобальта-80 % [35], даже российский «Норильский Никель» кобальтом торгует через его структуры [36]. Родилась компания, занимающаяся мировыми разработками меди, олова, кобальта, цинка, кадмия, вольфрама, радия в 1906 году с освоения медных рудников Конго, где в 1922 году обнаружили еще и залежи урана [37]. До середины прошлого века уран добывался силами местных жителей, по условиям контракта не имевших права покидать огражденную колючей проволокой территорию. Контракт с ними заключался на длительные сроки, но не более девяти лет, после которых рабочий становился инвалидом [35].

Гражданская война в США породила целое поколение космополитичных new-факторов: Дюпоны и DuPont весь XIX век специализировались на одном товаре — порохе [38], на поставках провианта обеим враждующим сторонам гражданской войны разбогател Джон Рокфеллер, приобретя совместно с М. Кларком и С. Эндрюсом в 1863 году первый завод по производству керосина Excelcior Works [39]. Рокфеллеровская Standard Oil, US Steel Эндрю Карнеги (Andrew Carnegie) и железные дороги Эдварда Гарримана финансировались Kuhn, Loeb & Co. [40]. В 1862 году молодой Джон Морган за взятку в 300 долларов решил лично в войне не участвовать, но таки и не абстрагироваться от нее окончательно: они с отцом Джулиусом, совладельцем английского банка Peabody, Morgan & Со. поставляли северянам оружие [41].

Ранее ротшильдовские двоюродные братья Ламберт создали Drexel & Company в Филадельфии [40], в 1871 году представлявший интересы компании Энтони Джей Дрексел и Джон Пирпонт Морган основали коммерческий банк Drexel, Morgan & Co., через который в США поступали инвестиции из Европы [41], так появились подразделения Morgan Grenfell в Лондоне и Morgan et Ce в Париже [40].

В свое время контроль над коммуникациями обеспечил восхождение «факторов» на исторический Олимп, поэтому и теперь Ротшильды являлись основными застройщиками железных дорог в мире. Это было весьма выгодным делом, собрав во Франции 60 млн. франков с вкладчиков, они ежегодно получали 2,4 млн. прибыли, из которых самим вкладчикам доставалось лишь 4000 франков в виде дивидендов [17]. Ведущий застройщик США New York, New Haven & Hartford Railroad Company был совместным владением Морганов и Ротшильдов, которым принадлежал 81 % акций. В 1902 году под контролем компаний Джона Пирпонта Моргана находилось 70 % стальной промышленности США и 60 % железнодорожных компаний [41].

Переход промышленности, и что более важно научно-технического потенциала под контроль банков происходил и в Европе. Августовской ночью 1886 года на свет появилась первая в мире бесшовная труба, которую запатентовали Райнхард и Макс Маннесман. Кредитовать дорогостоящий запуск бесшовных труб в серийное производство взялся банк Handels-Gesellschaft, основанный Карлом Фюрстенбергом (Carl Fuerstenberg) и Bank fuer Handel und Industrie Абрахама Оппенгейма. Однако прекращение инвестиций привело к ликвидации фирмы Маннесманов, и производство досталось фирме, подконтрольной Deutsche Bank [42][43].

Позднее профинансированная Морганом New York Central Railroad совместно с Kuhn, Loeb & Co обеспечивали рокфеллеровской Standard Oil льготные тарифы по перевозкам, позволяющие ей добиваться монополии [41]. Во Франции партнерами Дж. П. Моргана является банк Lazard Freres, принадлежащий семьям Лазар и Давид-Вейль (David-Weill), выходцам из старинных генуэзских банковских сословий [44]. Lazard Freres являлся банком, обслуживающим Royal Dutch Shell и принявшим непосредственное участие в создании Banque Worms et Cie [45], владельцы которого также были связаны с Ротшильдами. Жаннетт Ротшильд (Schonche Jeannette Rothschild) вышла замуж за, видимо, выходца из упомянутого гессенского города Вормс Бенедикта Вормса (Benedikt Moses Worms) еще в конце восемнадцатого века [46]. Основатель банка Worms Ипполит Вормс построил свой бизнес на контрактах по перевозке нефти Royal Dutch Shell [45]. Обеспеченные J.P. Morgan & Co инвестиции европейских банков участвовали в запуске таких компаний как DuPont, AT&T, General Motors и General Electric [40]. Видимо, со стремлением к монополизации связана унификация «general» в названиях компаний принадлежащих Ротшильдам, от банка Societe Generale [47], в торговом знаке которого можно обнаружить символичность той самой «красной крыши» и до консорциума Societe Generale de Belgique, стремящегося к монопольному владению богатейшего сырьем Конго.