Когда он вернулся в комнату, Анна по-прежнему находилась там.

– Что-нибудь случилось? – спросила она у мужа, заглядывая ему в глаза.

– Ты слышала наш разговор? – спросил ее Полунин.

– Частично, – ответила Анна, – из разговора я поняла, что ты уезжаешь. Могу я узнать, куда именно?

– В Тарасов, – ответил Полунин. – У меня там есть дела.

– А как же твоя операция? С язвой желудка не шутят.

Полунин с облегчением вздохнул. Он соврал жене, сказав, что у него обычная язва желудка.

– Операция подождет, – ответил Владимир. – Дела важнее.

– Насколько важнее? – Голос Анны вдруг стал холодным и твердым. – Настолько, что ты готов наплевать на свое здоровье, оставить все свои дела, бросить нас с Антошкой на произвол судьбы и умчаться в город, в котором не был черт знает сколько лет, только для того, чтобы свести счеты со своими обидчиками?

Теперь Полунин понял, что Анна знает все, о чем он говорил с Рамазановым и Болдиным.

Он подошел к ней и попытался обнять за плечи, но она отстранилась от него, окинув холодным взглядом. Владимир поразился перемене, произошедшей с его женой, обычно такой мягкой и покладистой.

– За все время, пока мы жили с тобой, я не пыталась тебя в чем-либо переубедить и никогда ни о чем тебя не просила. Поскольку всегда знала, что если ты принял решение, то от него не отступишься. Единственное, что мне оставалось, это верить в твое благоразумие, в котором я никогда не сомневалась. И еще у меня всегда была возможность хотя бы косвенно повлиять на твои решения, напомнив тебе лишний раз о том, что ты не одинок в этом мире и тебе есть чем рисковать. Я была уверена, что ты, помня об этом, не будешь вести себя опрометчиво и подвергать опасности свою жизнь.

Анна сделала паузу и, переведя дыхание, продолжила:

– Но сейчас прошу тебя, слышишь, прошу, отказаться от этой затеи. Я еще не знаю, почему, но чувствую, что ты принял неправильное решение. Ты можешь погубить себя и сделать несчастными нас.

Полунин молча слушал свою супругу. Такой свою жену он не видел никогда. В этот момент ему казалось, что все эти годы он прожил совсем с другим человеком. Он вдруг понял, что всегда недооценивал Анну. На самом деле она как человек оказалась гораздо глубже и мудрее, чем он думал, что было особенно удивительно для еще очень молодой двадцатичетырехлетней женщины.

Несколько секунд они молчали. Он – обдумывая сказанное ею, она – ожидая его решения. Наконец он произнес:

– Не волнуйся, все будет нормально, я скоро приеду, и все будет как и прежде.

Анна молча покачала головой.

– Нет, – медленно произнесла она, – как прежде уже ничего не будет.

Она поняла, что не смогла переубедить мужа. …Все оставшееся время до отъезда Полунин практически не разговаривал с женой. Анна сохраняла видимое спокойствие и отстраненность. Она, как и в прежние отлучки мужа, собрала все необходимое для дороги.

Вечером следующего дня Шакирыч и Болдин подъехали на «БМВ» к дому Полунина. Владимир быстро попрощался с женой и сыном и вышел из квартиры.

Когда машина уже готова была нырнуть в арку и выплыть на улицу, Полунин обернулся, бросив взгляд на горящие окна своей квартиры. Он не увидел в них никого.

В этом момент у Полунина возникло чувство, что он никогда уже сюда не вернется.

Вскоре машина вырвалась за черту города и, набирая скорость, помчалась по загородной трассе, пронзая темноту светом дальних фар.

В салоне было тепло и уютно. Он задремал.

Несмотря на все мрачные обстоятельства своего отъезда, у Полунина на душе было спокойно. Все же он возвращался в свой родной город, в те самые места, где он родился, где прошла его юность. Возвращался в город, в который стремился все последние годы, боясь сознаться в этом желании даже самому себе.

Семья Полуниных жила в одном из самых старых районов города Тарасова. Этот район в народе называли Борисов овраг. Несмотря на то, что находился он недалеко от центра города, застроен был в основном одно– и двухэтажными кирпичными домами.

В одной из таких кирпичных двухэтажек, выстроенной по периметру небольшого двора на улице Неглинской, и жил некогда Владимир Полунин с матерью и отцом. Родители Владимира работали в железнодорожном депо города. Отец – машинистом, мать – бухгалтером.

И отец Владимира, Иван Сергеевич Полунин, и мать, Ольга Владимировна, не были местными жителями. Они приехали в Тарасов из другого города. Здесь отцу от железнодорожного депо дали квартиру в старом жилом фонде, где и родился Владимир.

Первая трагедия в семье Полуниных наступила, когда Володе было десять лет. В железнодорожной аварии погиб его отец. Ошибка стрелочника привела к тому, что тепловоз, которым управлял отец Полунина, слетел с рельсов и врезался в придорожное строение.

Мать так и не вышла больше замуж. Потеря мужа тяжело сказалась на ее здоровье, она долго болела, пережив несколько инсультов. С тех пор здоровье матери было одной из главных забот в жизни Владимира.

Оставшись без отца, Владимир тем не менее не попал ни в какие дурные компании, как это часто случалось с другими его сверстниками, жителями района, который был отнюдь не благополучным. Он всегда хорошо учился.

Во дворе его уважали – и потому, что он был одним из старших парней, и потому, что с двенадцати лет занимался в разных спортивных секциях, деля свои пристрастия между футболом и боксом. Последнему он все же отдавал предпочтение.

В армию Владимир попал после того, как не прошел по конкурсу на исторический факультет Тарасовского университета.

Именно звание кандидата в мастера спорта по боксу, а также неплохие показатели в учебе помогли ему оказаться в частях морской пехоты Северного флота.

Дом на Неглинской отчасти напоминал одну большую коммуну. Семей здесь жило около десятка, некоторые из них ютились в коммуналках. Все они прекрасно знали друг друга.

Нередко в летние месяцы во дворе накрывался стол, что случалось как по поводу радостному – свадьба, день рождения, юбилей, так и по грустному – поминки.

Собрались люди и для того, чтобы отпраздновать возвращение Владимира из армии. Веселье проходило в маленькой двухкомнатной квартире Полуниных.

Именно здесь Владимир впервые «разглядел» Риту Слатковскую. Они, конечно же, общались и раньше. Семья Слатковских переехала в дом на Неглинской за пять лет до того, как Владимира забрали в армию.

Со своей подружкой Танькой Коробковой она не раз оказывалась в компании, где бывал и Владимир. За год до его призыва у них даже сложился небольшой дружеский круг, в который входили Маргарита, Татьяна, Владимир и его друг, живший в соседнем доме, Алексей Каширин.

Эта неразлучная четверка не раз посещала молодежные тусовки, дискотеки, они вместе отдыхали на Волге. Обоим – и Владимиру, и Лехе – больше нравилась светловолосая, крепко сбитая, бойкая на язык и шустрая Танька. И хотя их соперничество в открытую не проявлялось, в душе они все же конкурировали, стараясь во время совместных прогулок и веселья занять место возле нее.