Или половина восьмого утра следующего дня в Джелалабаде, в Афганистане. Курьер снова ждал в приемной. Сквозь высокое окно внутрь вливались лучи солнца, в которых танцевали пылинки и шевелились только что появившиеся на свет мухи. На кухне готовили чай.

В конце концов курьера провели в ту же маленькую жаркую комнатку, с такими же высокими окнами, лучами утреннего солнца, пылинками и просыпающимися мухами. Те же двое мужчин сидели на тех же подушках, залитых солнцем. Оба с бородами, один толстый коротышка, другой высокий и худой, оба в таких же, как и в предыдущий раз, простых белых халатах и белых тюрбанах.

– Ты должен отбыть сегодня с нашим ответом, – сказал Худой.

Курьер почтительно склонил голову.

– В нашем мире принято торговаться, но мы не верблюдов покупаем. Поэтому наш ответ прост.

Курьер снова склонил голову и слегка ее повернул, как будто подставил ухо, чтобы лучше расслышать ответ.

– Передай американцу, что мы заплатим столько, сколько он просит, – сказал Худой.

Четырьмя часами позже в Гамбурге, в Германии, пробило восемь утра, и главный патологоанатом приступил к работе в центральном морге. Он закончил вскрытие накануне поздно вечером. Ему не платили за сверхурочные часы, но убийства случались редко и были весьма полезны для карьеры. Сейчас он хотел снова просмотреть свои записи, прежде чем передать заключение по инстанциям.

Жертва была высокой белой женщиной с очень бледной кожей. Судя по документам, к моменту смерти ей было тридцать шесть лет и восемь месяцев, что подтверждалось физическими данными. Она находилась в хорошей форме и, судя по количеству жира на теле, придерживалась диет. Тонус мышц говорил за то, что она проводила достаточно времени в спортивном зале. За шесть часов до смерти она ела салат кускус, а за час до убийства проглотила семенную жидкость. Затем ее задушили, сзади, исключительно жестоко. С правой стороны ткани повреждены немного больше, что указывает на более сильную правую руку; значит, преступник правша.

Бледная кожа жертвы позволила увидеть присмертные синяки в других местах. Не большие, но четкие. Особенно на внешней части локтей, там, где на них давили колени убийцы. Он прижал ее к кровати и сел сверху, оседлав, точно пони. На ягодицах также имелись едва различимые синяки в тех местах, где он касался ее своими ягодицами. Патологоанатом пришел к выводу, что убийца был костлявым, сильным, но жилистым, с острыми локтями и коленями. По телевизору сказали бы, тощий придурок. Возможно, он нервничал и был подвержен вспышкам ярости.

Перед мысленным взором патологоанатома начала вырисовываться четкая картина.

Более того, расстояния между синяками на ягодицах и локтях жертвы совершенно точно указывали на расстояние между границей брюшного пояса и коленными чашечками преступника. А это, после стандартных расчетов для суставов, о которых идет речь, позволяло определить длину бедренной кости, что, в свою очередь, давало возможность безошибочно установить рост убийцы.

Получалось, что он составляет один метр семьдесят сантиметров, а в единицах, принятых в Америке, – пять футов и восемь дюймов. И в данном случае американские единицы измерения актуальны, поскольку жертва была проституткой. Американские солдаты получают достаточно денег, которых им хватает на подобные развлечения. В общем, не карлик, но и не великан.

Закончив читать, патологоанатом прикрепил к отчету написанную от руки записку. Это не было стандартной процедурой, но он не сумел справиться с охватившим его возбуждением. В записке говорилось, что, по его мнению, преступник правша, среднего роста (возможно, чуть ниже среднего), худой, возможно, костлявый, сильный, скорее жилистый, а не мускулистый. Вроде бегуна на длинные дистанции.

Затем патологоанатом запечатал отчет в конверт и попросил немедленно доставить его начальнику отдела расследований городского полицейского управления.

* * *

Начальник отдела расследований сначала не особо заинтересовался отчетом, но позже тот привлек его внимание. Звали начальника Гризман, его считали успешным полицейским, а девяносто процентов раскрываемости – впечатляющим результатом работы отдела, которым он руководил. Но в данном случае Гризман не хотел ни на кого произвести хорошее впечатление, лишь провести короткое расследование, а потом отправить дело на другую сторону пропасти, в десять процентов холодных и забытых неудач.

Он прочитал отчеты своих детективов. Один сообщал, что обычно жертва поздно вечером покидала свою квартиру и направлялась в отель, где работала в баре. Но в тот вечер никто не видел, как она приехала. Обычно клиенты использовали для интимных развлечений свои собственные номера, и она уходила глубокой ночью или рано утром. Бармены и обслуживающий персонал отеля, возможно, смогут предоставить список мужчин, с которыми встречалась жертва.

В другом отчете сообщалось, что она была склонна развлекать клиентов у себя дома. Это, вообще-то, нехарактерно для гостиничных проституток. Возможно, данный клиент являлся постоянным, она его хорошо знала и доверяла ему. Таким образом, тщательное изучение ее клиентов может оказаться весьма полезным. Примерно за год или два. Предположительно, отношения начались в баре, и тогда служащие отеля могут вспомнить, как они познакомились. Большинство из них работает там достаточно долго.

В третьем отчете говорилось, что жертва была исключительно дорогой проституткой.

Гризман закрыл глаза.

Это он уже знал, как и то, что она работала в баре. Отчеты, которые получил полицейский, имели некоторые неточности. В том, что жертва пригласила клиента к себе домой, не было ничего необычного. Она действительно знакомилась в баре с мужчинами, которые не жили в отеле, но иногда ее клиентами становились местные господа, решившие немного расслабиться после тяжелого рабочего дня. Они жили неподалеку, но не могли воспользоваться своими домами из-за жен, детей и тому подобное.

Местные господа, такие, как он сам.

Гризман был ее клиентом. Почти год назад. Три раза. Ну, хорошо, четыре. И они встречались у нее дома. Первый раз действительно отправились туда из отеля. Ты в каком номере остановился? На самом деле я просто зашел пропустить стаканчик. Они поехали к ней на разных машинах. У него имелась страховка, совсем недавно выплаченная, с бонусом, на срочном счете в банке. Для детей. А теперь эта женщина умерла. Убита. Он обязательно появится в списке мужчин, с которыми ее видели. Тщательное расследование станет для него катастрофой. Его обязательно кто-нибудь вспомнит. Естественно, его уволят. И, разумеется, жена с ним разведется. Его ждет позор.

Гризман открыл конверт с отчетом патологоанатома, где сообщались холодные, жесткие факты. Он знал эту шею, длинную, худую и изысканно бледную. Знал, что она любила кускус. Знал, что глотала семенную жидкость.

Он открыл последнюю страницу и увидел личную записку.

Правша, среднего роста, недостаточный вес, скорее жилистый, а не мускулистый. Как бегун на длинные дистанции.