– Это не свидание, Шмель, – хмуро уточнила я.

– Пока нет. Но уже и не категоричный отшив.

Спорить не хотелось, нужно набираться сил – терпеть его рядом похоже придется долго. Передернув плечом, замкнула магией комнату и первой пошла по коридору.

***

В гениальном плане Шмеля зияла огромная дыра. Дырища, я б сказала! И имя ей – Котовский.

Ну почему ни мне, ни Ёсе не пришла на ум одна маленькая, но полезная мыслишка? У больной девушки наверняка будет находиться лекарь. Или профессор Тёмных Искусств. Вот он, родименький, прямо у койки Карины, что-то у нее расспрашивает! А я застыла столбом в паре метрах, крепко держа виновника большинства моих неприятностей за ручку. Не по своему желанию, конечно же. Просто пришлось. Оказалось, что артефакт невидимости действует лишь на того, кого касается, да еще активируется специальным заклинанием. А так как он был в единственном экземпляре, пришлось сжать золотистый шарик между нашими ладонями.

Пройти охрану у дверей было не сложно. Нас естественно никто не увидел, хваленые боевые маги даже не почувствовали колдовства, когда мы шагнули прямиком в стену, проникая внутрь палаты. По пути я жутко себя ругала, за то, что ввязалась в это дело. Терзали смутные сомнения в законности использования такого артефакта. Даже сформировался вопрос касательно того, где Ёся его взял. Увы, пятиться назад было уже поздно.

Шмеля наличие преподавателя не шибко испугало, он ведь не страдал от действия приворота! У меня же внутри началось извержение Везувия, едва Котовский оказался в районе видимости. Дернув напарника за руку, попятилась назад.

– Ты чего? – возмущенно прошептал он, не двинувшись с места, – Сейчас он уйдет.

Подавать голос я жутко боялась. Вдруг, меня услышат? Даже задуматься страшно, как буду объяснять свое здесь присутствие, да еще за пеленой невидимости! Так что, вместо слов я красноречиво расширила глаза и замотала головой, вновь потянув Ёсю назад.

Он лишь отмахнулся свободной рукой и вопреки моему протесту, двинулся вперед. Сопротивление грозило последствиями – одно неловкое движение, и артефакт выпадет у нас из рук. Так что, сжав зубы и пообещав больше никогда-никогда не связываться с ведьмаком, я послушно последовала за ним. Дабы хоть как-то себе помочь, перевела взгляд в окно. Хмурое небо навевало тоску, но даже это лучше, чем пялиться на профессора, наматывая слюни на кулак.

– … и больше вы ничего не помните? – мы достигли места слышимости разговора, так что мой план по отвлечению от мыслей о Котовском разбился вдребезги. Ибо голос его действовал на меня точно так же, как и весь он целиком.

– Нет, – ответила девушка, отрешенно глядя куда-то в сторону.

– Но там точно была еще одна?

– Да.

М-да, каким интересно образом Шмель собирался расспросить ее? Односложные ответы вкупе с отсутствием всякого присутствия во взгляде девчонки, ни о какой плодотворной беседе даже не намекал. Тем не менее, профессор спокойно и настойчиво продолжал допрос:

– Как она выглядела? Вы смогли ее рассмотреть?

Студентка молчала, не моргая глядя в одну точку. Бледная, словно выпитая изнутри. Жуть какая, что же с ней сделали?

– Карина, – Котовский склонился к ней, касаясь кончиками пальцев ее лица и поворачивая к себе, – Поймите, от вас может зависеть ее жизнь. Эта девушка, она учится в академии?

Я прикусила губу, заинтересовавшись. Начало разговора мы не слышали, но судя по всему, у похитителя Карина оказалась не единственная.

– Да. Но она была не долго. Он ее отпустил.

– Почему?

– Я не знаю…

– Как она выглядела? Вы помните?

– Я не знаю.

Профессор вздохнул и поднялся со стула. Постоял немного, задумчиво глядя на пострадавшую и повернулся уходить.

Ёся потянул меня к стене, и я на цыпочках последовала за ним. Не знаю, каким богам целовать пятки, но похоже в этот раз пронесло! Нас не засекли. Едва успела обрадоваться, как дверь в палату распахнулась, являя высокого рыжеволосого мужчину в темно-сером плаще. Он стремительно двинулся вперед, явно намереваясь поговорить с Котовским. Тот остановился практически напротив того места, где прятались мы со Шмелем.

– Скажи мне что-нибудь хорошее, Алан, – с ходу начал мужчина, – Что с ней? Она поправится? Эта ваша лекарка ни черта не знает! Мямлила что-то плохо различимое.

Он был злым и раздраженным. Я сразу же поняла, что это отец Карины, хотя он был совершенно на нее не похож.

– Ее силы на нуле, – начал профессор, – Требуется серьезное лечение и не один месяц восстановления энергии.

– То есть как на нуле? Ты имеешь ввиду магию?

– Именно. Мне сложно пока определить, но скорее всего она подверглась ритуалу.

– Да что ты такое говоришь! – вспыхнул рыжий, моментально краснея, – Какой ритуал?

– Я же говорю, что пока не знаю…

Мужик вдруг шагнул вплотную к Котовском, схватив его за шиворот. Я аж вздрогнула, вжавшись в стену.

– Что с моей дочерью?! Я отдал ее на обучение в лучшую Академию, а здесь ее покалечили, едва не лишив Дара!

Профессор медленно перехватил руки собеседника и с силой оттолкнул от себя. Рыжий пошатнулся, меняясь в лице. Глаза заблестели, наверняка от накативших слез бессилия. Мне невыносимо стало его жаль, но в то же время, я не могла понять, почему он предъявляет претензии именно Котовскому? Или такая же сцена разразилась и в кабинете ректора? К счастью, Карина была жива, а все остальное – поправимо. Разве не так? Но мне конечно же сложно пока судить, ведь практически ничего не знаю. Например, что за ритуал могли провести с ее помощью? И как колдун смог практически полностью истощить ее магический резерв? Ведь с момента похищения, до обнаружения в стене прошла всего одна ночь.

– Не истери, Седрик, – льду в голосе позавидовала бы даже Арктика, – Я постараюсь помочь твоей дочери. Главное, она жива. Магический резерв восстановим.

– А в остальном? – убито поинтересовался несчастный родитель, – Ее… Он… Этот подонок не трогал ее?

– Нет. Возвращайся домой. Колдуна мы ищем, а о ней я позабочусь.

Мужчина отрицательно покачал головой.

– Нет, я ее забираю. Как добраться до моего поместья, ты знаешь. Портал памяти, что давал тебе в прошлый раз, еще работает.

Немного помолчав, Котовский кивнул. А потом, больше ничего не сказав, возобновил путь к выходу. Отец Карины приблизился к ее койке, тихонько усаживаясь рядом.

Я сглотнула ком в горле. Нам здесь больше делать нечего. И так узнали слишком много… Мне очень хотелось последовать за профессором, поговорить с ним, просто побыть рядом. Было видно, что произошедшее его очень задело, этот мужчина явно его давний знакомый. Может быть даже друг. Наверное, именно поэтому он взялся разгребать это дело, вытаскивать Карину из стены и содействовать в лечении. Не просто от того, что хорошо разбирался в Темной магии.