Он стал думать о своем отце и о фотографии, которую прятал в старом альбоме.

Его отец не был скотоводом, но он любил буш и любил скакать на лошадях. И на фотографии двухлетний Джекоб сидит в седле впереди него.

Когда Джекоб был мальчиком, он так часто разглядывал эту фотографию, что она запечатлелась у него в мозгу. Незнакомец верхом на лошади стал его героем.

Он и сейчас видел его образ. Видел отца в широкополой шляпе, которая закрывала его глаза, прямой нос и улыбающиеся губы. Рукава его рубашки были закатаны, открывая сильные, мускулистые руки. Одной рукой он держал поводья, а другой прижимал к себе маленького темноволосого мальчика.

Бывали времена, когда Джекоб был уверен, что помнит, когда была сделана эта фотография, помнит обнимающие его мускулистые руки, ощущает прикосновение ткани рубашки к спине и гладкой кожи седла под ним.

Он подумал о Сэме и почувствовал неодолимое желание, чтобы мальчик присутствовал в его жизни.

Завтра…

Джекоб тихо застонал. Неужели он все испортил? Он плохо провел вечер. Допустил, чтобы бывший муж Нелл испортил им ужин, прервал их самый важный разговор — о Кумалонге. Из-за этого он совсем не приблизился к своей цели.

Завтра его последний шанс.

Нелл снилось, что она занимается любовью с Джекобом, но, когда она проснулась, кровать была пуста, а в окно стучал дождь. Она лежала спокойно, желая, чтобы ее сон продолжался.

Ей так хотелось вернуться в прошлое. Снова стать той отчаянной, беззаботной девчонкой, в жизни которой важным было только одно — тайные свидания с Джекобом Такером.

Какой изобретательной была она тогда! Это она нашла полянку среди деревьев на берегу реки для их второго свидания и отослала закодированное послание Джекобу через его мать, их невинного посредника.

— Твой отец уволит меня, если узнает, — сообщил ей Джекоб, когда они встретились во второй раз. — Он предупредил меня, что ты приезжаешь и что он мне покажет, если я окажусь рядом с тобой.

— Тогда мог бы и не приходить, — разочарованно протянула она.

Он улыбнулся и притянул ее к себе, чтобы поцеловать.

— Я не мог не прийти.

— Тогда решено. С нами ничего не случится в такое раннее время. Мои родители любят поспать.

— Да. Твой отец — единственный скотовод из тех, с которыми я работал, кто не встает вместе с птицами.

В этом районе было хорошо известно, что ее отец ленив, но Нелл не хотелось тратить время на разговоры о нем. Она и Джекоб уселись на траву, прислонившись спинами к эвкалиптовому дереву.

— Сегодня твоя очередь, — напомнила она. — Ты должен все рассказать мне о себе.

Он усмехнулся.

— Я уверен, моя мама уже рассказала тебе все, что ты должна знать обо мне.

— Мэгги очень гордится тобой. Она не хвастается, но я вижу, что она действительно любит тебя. Мне хотелось бы узнать о твоем отце.

Господи, какой же она была тогда нетактичной. Джекоб перестал улыбаться.

— Мой отец умер, когда мне было два года.

— Прости. Это так грустно, Джекоб. А можно мне спросить, что случилось?

Он пожал плечами.

— Он был дорожным инженером и осматривал дорогу около Лонг-Бич. Один автомобилист не затормозил.

Глаза Джекоба потемнели, и она поняла, что смерть отца оставила пустоту в его жизни. Нелл обняла его.

Джекоб ответил ей поцелуем, таким сладким и нежным, что у нее все задрожало внутри.

— Что еще ты хочешь знать обо мне?

Где ты так научился целоваться?

— А-а… ты всегда жил в буше?

— Мы с мамой жили во многих местах: в Западной Австралии, в Северной, в Квинсленде.

— Думаю, у тебя было много девушек. Его лицо растянулось в медленной улыбке.

— Тебе не о чем беспокоиться. Ты самая красивая. Уверен, что в Брисбене за тобой бегали сотни парней.

— Совсем не сотни. И не было ни одного такого славного, как ты.

В награду она получила еще один поцелуй. Ее еще никогда не целовали с такой страстью.

— А вот по поводу вечеринок в колледже, о которых ты мне рассказывала, — хрипло пробормотал он ей на ухо. — Что происходит после восьмиминутной болтовни?

Нелл постаралась обрести дыхание.

— Если люди захотят продолжения, то они сами решают, что будет дальше.

Он намотал на палец прядь ее волос.

— Если бы мы были в городе, я бы повел тебя в кино или ресторан или что-то еще.

— Или что-то еще.

Ей хотелось, чтобы он снова начал целовать ее, и она знала, что они оба горят желанием.

— У нас нет ни кино, ни ресторана.

— Тогда нам остается только что-то еще, — смело заключила она.

Он прошелся пальцами по ее щеке вниз, к ямочке на шее. Нелл охватило пламенем.

Пожалуйста, продолжай прикасаться ко мне — пожалуйста.

Его пальцы дошли до первой пуговицы на ее блузке, и она хотела, чтобы он расстегнул их все. Она думала только о том, что хочет Джекоба, хочет, чтобы его руки интимно ласкали ее.

Оглядываясь на события двадцатилетней давности, Нелл до сих пор удивлялась силе юношеского нетерпения. Она помнила, как обвила руками шею Джекоба, как поцеловала его, прижимаясь к нему, чтобы он не сомневался в том, чего она хочет. И в ответ он расстегнул все ее пуговицы, и они занялись любовью.

Про тот, первый раз Нелл помнила только одно — как безмятежно счастлива была она тогда.

Существовала только одна проблема. Они были так увлечены, что не стали ждать, пока Джекоб доберется до аптеки.

— Доброе утро, Нелл.

Нелл выносила мусор, когда над забором появилось веселое лицо соседки Рози О'Доннел.

— Думаю, ты сейчас на верху блаженства.

— Почему ты так думаешь?

— Я видела твоего гостя. Вот это мужчина!

— Какого гостя? — Нелл изобразила, что не понимает Рози.

— Того, что приходил к тебе. Ростом больше шести футов, очень красивого.

— Ах, это всего лишь Джекоб. Мой старый друг из прошлого.

— Старый друг, да? Не каждой женщине так везет.

— Мы были вместе на похоронах, — добавила Нелл, чтобы охладить пыл соседки.

Рози прищурилась, как будто почувствовала беспокойные мысли Нелл.

— Эти возвраты к прошлому доставляют беспокойство, верно?

— Иногда, — согласилась Нелл и потом добавила: — В моей жизни будет другой мужчина.

— О ком это ты?