Торговый порт Стамбула, о достоинствах которого довольно подробно было сказано выше, располагается по обоим берегам Золотого Рога, то есть фактически делится на два порта, между которыми функции четко разделены. Наиболее известен из этих двух, разумеется, порт Галаты, две части которого, Каракёй и Топхане, служат пунктом назначения, а также стоянкой для европейских судов: генуэзских, венецианских, английских, французских и голландских. Помимо них сюда прибывают иногда и греки, но здесь не видать турецких судов: в конце XIII века генуэзцы превратили Галату в свою торговую базу, а турки, после завоевания Константинополя, подтвердили привилегии, предоставленные генуэзцам Византией. Однако своим превращением в международный торговый центр Галата (и, конечно, Константинополь в целом) обязана не только генуэзцам, но также и венецианцам, а вслед за ними — и коммерсантам из других европейских стран, приток которых постоянно возрастал с середины XVI века. Иностранные купцы размещают в Галате свои склады, а турецкая администрация направляет туда своих представителей, турок, но чаще евреев, которые взимают таможенные пошлины, налоги за пребывание, налоги за охрану. Евреи все больше входят в роль посредников между «франками» и османами и берут на себя труд облегчить европейцам прохождение необходимых формальностей при получении разрешений на плавание в турецких водах, на разгрузку и погрузку. В морском квартале Галаты множатся торговые заведения, ремесла, связанные с мореходством, а также таверны, знаменитые по всему Ближнему Востоку. Здесь поддерживается свой особый мирок, живущий, так или иначе, за счет моря: матросы, комиссионеры, служащие, писцы, посредники, агенты негоциантов и посольств, грузчики, носильщики, янычары, которым поручена охрана судов, всякого рода торговцы и, сверх того, целая толпа паразитов. Вся эта публика превращает Галату в один из самых оживленных районов Стамбула, причем турки оказываются в нем явно в меньшинстве. Короче, Галата — порт «франков», порт международной торговли, порт импорта из-за рубежа и экспорта за рубеж, но это все же не порт, служащий поставке продуктов, которыми кормится столица.

На южном берегу Золотого Рога на полосе, простирающейся от Бахчекапы до Балат, располагаются пристани, куда причаливают в основном турецкие и греческие суда, занятые каботажным плаванием по Мраморному, Эгейскому и Черному морям, а также по восточной части Средиземного моря. Их функция — снабжение столицы продовольствием и сырьем для промышленности, поставляемыми из разных краев Османской империи. Пристани эти, как кажется, тоже более или менее специализированы. Опираясь на сведения, содержащиеся в документации, а также сообщаемые турецкими и иностранными авторами, можно попытаться уточнить сферу деятельности каждой из этих пристаней.

Первые пристани, если считать их от Мраморного моря и идти от него в глубь залива Золотой Рог, это — Мейдан Искелеси и Бахчекапы. На них разгружаются суда, привозящие съестные продукты из района Измита (Никомидии), с побережий Черного моря, из Битинийе, Архипелага и Египта. Далее располагается пристань Эминёню, грузооборот которой наиболее значителен и которая обслуживает суда, прибывающие из западной части Малой Азии. Как и в Галате, около пристани процветает торговля, связанная с мореходством. Наряду с Эминёню, дебаркадеры Хисыр Искелеси, Зинданкапысы и Елиш снабжают столицу продовольствием — прежде всего свежими овощами и фруктами. Одун Искелеси специализируется на приеме леса — как строительного, так и идущего на отопление. Доставляется же он из района Измита. К пристани Аязмакапысы швартуются суда тоже с продовольствием, но прибывающим сюда лишь с европейского побережья Мраморного моря, а именно — из Восточной Фракии.

Сектор Ункапаны («взвешивание муки») принимает зерно, поступающее из Фракии, Крыма, Румынии и Болгарии, и размещает его в своих многочисленных зернохранилищах.

Наконец, на пристани Балата разгружаются суда, привозящие самые разнообразные продукты питания из разных стран.

Это элементарное перечисление далеко не охватывает всей реальности, но, по крайней мере, показывает рассредоточение приемных пунктов импортной торговли в Стамбуле в отличие от их сосредоточения на берегу Галаты. Эта разбросанность объясняется очень близким соседством с наиболее плотно заселенной частью города и в особенности с самыми большими торговыми центрами в городском ансамбле — с кварталами Эминёню, Мехмет-паши, Баязида, а также с бедестанами. Не говоря уже о территориальной близости к Сералю, который выступает в роли отнюдь не последнего в масштабе столицы клиента. Как и в Галате, здесь близ пристаней размещены разгрузочные площадки, пакгаузы, склады, всякого рода хранилища, принадлежащие как правительству, так и негоциантам, лавки ремесленников и мелких коммерсантов, обслуживающие судовладельцев и судовые экипажи. Между Эминёню и Баязидом располагаются и хане (гостиницы), в которых селятся по преимуществу крупные негоцианты.

Если принять во внимание огромную территорию, могущество и богатство Османской империи, особенно в XVI веке, пристани столицы отражали эпоху самой лихорадочной, самой кипучей деятельности, обусловливаемой все возраставшим притоком населения, которое нужно было кормить, и огромным объемом строительных работ, предпринятых султанами и высшими сановниками, требовавшими постоянного подвоза в соответствующих количествах строительных материалов. Само богатство правителей стало призывом к расширению потребления как товаров широкого спроса (продовольствия в первую очередь), так и предметов роскоши. Все эти факторы благоприятствовали развитию торговли лишь в одном направлении — в направлении роста импорта продовольствия, других товаров конечного потребления, а также сырья для обрабатывающей ремесленной промышленности, частной и государственной. Эта активность порта сохраняла, как кажется, свой прежний ритм и в следующем, XVII веке, поскольку население столицы продолжало еще увеличиваться, но уже не было прежнего подъема, прежнего ускорения. Наступила, по-видимому, эпоха стагнации — впрочем, при сохранении весьма высокого уровня развития. Да, торговля Стамбула была однобокой, так как этот великий город ничего не производил на экспорт. Практически все произведенное государственными мастерскими и ремесленниками-частниками в столице же и потреблялось, а вывозимые на Запад товары производились вне Стамбула. Стамбул служил всего лишь центром транзитной торговли, через него на Запад шел поток восточных экзотических товаров — из стран черноморского бассейна, с севера Анатолии или из более отдаленных Армении и Ирана. Хотя Турция и обладала торговым флотом, который находился в собственности у частных владельцев (государственного не существовало), он не осмеливался выходить за пределы вод Османской империи. Ни один турецкий судовладелец (независимо от национальности, в расчет принималось лишь подданство) не рисковал вести торговлю в западных портах Средиземного моря, не говоря уже об Англии или Голландии. Такая бездеятельность имела свои причины (на которых мы остановимся ниже). Она-то и развязывала руки купцам с Запада, которые не преминули воспользоваться предоставленной им возможностью. Особенно с того момента, когда Османская империя не смогла более скрывать синдром своего упадка, то есть со второй половины XVII века.

Происхождение и количественная оценка населения