Слышу тихий шорох и резко оглядываюсь — открылась входная дверь.

В комнату заходит Давид.

Запахиваю халат.

— Привет, — хмуро глядя на меня, произносит Давид. — Как ты спала?

— Здравствуйте, — вежливо отвечаю я. — Спасибо, хорошо.

— Есть хочешь?

Киваю.

— Тогда пойдём.

Мы выходим на площадку, а затем спускаемся по лестнице вниз, на первый этаж. Тут всё так же, как и было, только нет Инны, и вкусно пахнет свежей зеленью. Неудивительно, на столе — большая стеклянная миска с овощным салатом. Давид сам приготовил?

— Кофе, смузи, чай, сок, минералку? — спрашивает он, заходя в кухонную нишу.

Сажусь за стол.

— Кофе, пожалуйста, — и добавляю: — Если можно.

— Было бы не можно, я бы не предлагал, — не поворачиваясь ко мне, говорит Давид. — С молоком?

— Да.

Он умело заправляет кофейный картридж в кофемашину, и спустя пару минут ставит передо мной белую чашку на блюдце с ароматным, дымящимся напитком.

— Спасибо.

Садится напротив. Взгляд уже привычно изучающе-суровый. Предпочитаю смотреть в кофе.

— Бери булочки с джемом, — говорит Давид, кивая на блюдо. — Вообще, в плане еды и напитков — не робей. Ограничений нет. Разве что на алкоголь.

Завтракаем молча. Наконец, я, уже допивая кофе, не выдерживаю и спрашиваю:

— Могу я спросить?

— Можешь.

— А как это вообще происходит? Я просто не понимаю… Правда…

— О чём ты?

— О сексе… с роботами…

Давид усмехается. Впечатление, что хмыкнул вулкан на огромной горе.

— Как ты думаешь они выглядят?

Пожимаю плечами:

— Ну… Похожие на людей…

Он встаёт из-за стола и кивает в сторону огромного телевизора:

— Пойдём. Я тебе покажу.

Он говорит мне сесть в кресло, а сам что-то ищет пультом в меню на экране. Наконец, включает файл с непонятным названием в виде пары букв и числа.

На экране появляется видео секса. Немного смущаюсь, хотя ещё позавчера меня бы это вряд ли смутило. Давид делает звук погромче.

Какой-то парень лет двадцати пяти, максимум тридцати, трахает сзади стоящую на четвереньках девушку. Намотав её длинные, иссиня-чёрные, собранные в хвост волосы на кулак, он активно двигает тазом, и периодически шлёпает её по попе. Она сладко постанывает и просит ещё.

Вижу, что Давид внимательно, с интересом на меня смотрит. Смущаюсь ещё больше.

— Что скажешь? — спрашивает он.

Глаза его будто смеются, хотя в целом лицо всё такое же непроницаемое.

— Домашнее порно, — говорю я. — Снято непрофессионально. Нет смены ракурсов.

— Да ты просто профи, — усмехается он. — Но я не о том. Девушку видишь?

— Она — робот? — изумляюсь я.

— Да. Сделана год назад. Производителем, с которым мы работаем.

В этот момент ракурс меняется. Явно съёмка с другой камеры. Теперь хорошо видно лицо девушки. Она — красивая азиатка лет двадцати.

— Мимику видишь? — спрашивает Давид.

— Да. Она немного странная.

— Некоторая заторможенность реакций, верно?

— Сложно сказать, — пожав плечами, говорю я. — Но да, наверное.

— Сейчас они сменят позу, она сядет к нему на колени. Обрати внимание на её движения.

Никогда не обсуждала порно в таком контексте…

Пара действительно принимается трахаться иначе. Девушка сидит к парню спиной, он держит её руками за талию, и она тихонько приподнимается и опускается, насаживаясь сверху на его член. Её упругие большие груди подпрыгивают в такт её движениям. Она закатывает глаза и чуть обернувшись лицом к парню, говорит ему, что ей очень нравится.

Она совсем, как настоящая, в смысле, как обычная красивая девушка, и я бы в жизни не подумала, что это робот. Даже сейчас, после слов Давида, глядя на экран я не могу толком в это поверить.

— Видишь косяки в движениях? — кивнув на экран, говорит Давид. — Грации — ноль.

— Мне кажется, что вы очень строги, — говорю я. — Вполне обычные движения.

— А должны быть изящные, сексуальные, как у танцовщицы, — отвечает он мне. — А она двигается, как торговка с рынка.

Я не знаю, как двигаются во время секса торговки с рынков, но согласна с тем, что изящества немного, хотя фигура у девушки — просто загляденье.

Давид будто мысли мои читает:

— А внешне она тебе нравится?

— Да, — искренне киваю я. — Очень красивая. Такая талия тонкая, бёдра округлые, ноги длинные. Грудь очень аккуратная и красивая. И лицом она просто красотка.

— Почти полная копия Марии, — говорит Давид, и выключает видео. — Многое хорошо передано, но движения, эмоции и чувственность — нет. Сплошные косяки.

Обдумываю то, что он сказал.

— А сколько стоит такой робот? — спрашиваю я.

— Как хороший немецкий автомобиль.

— И часто покупают?

— Нарасхват. Запись на несколько месяцев вперёд. Но производство штучное, а для захвата рынка его надо поставить на поток, как минимум, не потеряв в качестве.

Задумываюсь.

— А она может кончать?

— Конечно. Там множество очень чувствительных сенсоров. Она кончает даже тогда, когда её трахают в рот.

— Обалдеть…

— У неё очень чувствительные соски, — продолжает Давид, — 25 эрогенных зон, около 160 реакций на ласки, большой словарный запас. Но спустя год-два она станет старьём, и продажи сильно упадут. А потом её вовсе спишут, как устаревшую и неинтересную больше модель.

— Почему? — поражаюсь я.

— Как раз по тем причинам, о которых я тебе говорю, — усмехнувшись, отвечает Давид. — Рынок не стоит на месте. Нужны более крутые модели. Сексботы должны быть круче обычных женщин. Намного круче. И это понимают все компании-производители. Конкуренция — дикая.

Мне очень трудно осмыслить всё это.

— А она… — я запинаюсь, подбирая слова, — не холодная?

— Ты про температуру тела?

— Да.

— Стандартная. Тридцать шесть и шесть, если говорить об искусственной коже. Чуть теплее вагина, анус и рот. Но можно регулировать.

— Офигеть…

— Я тебе это всё не просто так показываю. Сейчас приедут сотрудники моей компании, ты сдашь анализы, и если всё будет в порядке — начнём работу.