Световой кокон принимается беззвучно мерцать. А затем снова становится недвижным. Комната постепенно погружается во тьму. Давид меняет свет экрана на тёмно-фиолетовый и уходит туда, где сел изначально, когда мы вошли. Смутно различаю, что он вновь садится на ковёр по-турецки, но теперь я в этом уже не уверена — становится всё темнее и темнее, и световые полосы передо мной — уже не просто заметны, а ярки.

— Ты можешь присесть. Главное, не выходи за рамки.

Медленно и осторожно сажусь на площадку, поджав под себя ноги, так, что ступни оказываются под ягодицами. Кладу ладони на колени. Смотрю вперёд.

— Звук, — громко говорит Давид.

К моему удивлению откуда-то с потолка раздаётся приятный женский голос:

— Высокое качество.

— Сканер.

— Высокое качество.

— Стабилизация.

— Высокое качество.

— Изображение.

— Высокое качество.

— Выведи картинку на экран.

Монитор загорается изображением, в котором я вижу себя в коконе. В полный рост. Вся свечусь мягким голубым светом. Где-то чуть светлее, где-то чуть темнее. За исключением глаз и волос.

— Сделано. Система сканирования готова к работе.

— Потуши экран.

Экран снова темнеет.

— Полина, ты готова к диалогу?

Нервно сглатываю.

— Да… Наверное…

— Хорошо, — он меняет голос на более громкий и безэмоциональный: — Запись. Полина. Блок 1: "Общая информация, гендерная роль, самоидентификация, самовосприятие".

Прислушиваюсь к себе и не понимаю какое чувство сильнее — волнительный страх или безумный интерес. Пожалуй, я бы сначала посмотрела на это со стороны, прежде чем принимать решение об участии в этом. Но меня не спрашивали.

— Полина, — говорит мне Давид. — Твоя задача — честно отвечать на вопросы. Детектор лжи здесь тоже подключен. Более того, твои состояния сканируются и записываются. Тебе всё понятно?

— Да.

— Хорошо, — он делает небольшую паузу. — Фамилия, имя, отчество.

— Морозова Полина Валерьевна.

— Дата рождения.

— Двадцать восьмое мая тысяча девятьсот девяносто седьмого года.

— Пол.

Пожимаю плечами:

— Женский.

— Профессия.

Сглатываю:

— Модель.

— Рост.

— Метр семьдесят четыре.

— Вес.

— Пятьдесят два.

— Параметры.

— Восемьдесят девять — шестьдесят — девяносто один.

— Цвет кожи.

— Светлая…

— Цвет волос.

— Золотисто-русый.

— Цвет глаз.

— Зелёно-карий.

— Цвет губ.

— Розовый, наверное…

— Цвет сосков.

Снова начинает учащённо биться сердце.

— Бледно-розовый. На холоде темнее…

— Цвет кожи в паху.

— Обычный… Может чуть темнее…

— Цвет малых половых губ.

— Ярко-розовый…

— Опиши свою киску.

Растерянно обдумываю, как это сделать. Передо мной только яркие световые полосы фиолетового цвета, а вокруг — кромешная тьма.

— Обычная…

— Опиши её.

— Эпилированный лобок… — волнуясь, подбираю слова. — Обычные большие половые губы… Малые губы немного торчат. Длинная, почти до попы…

— Чувствительность клитора.

— Очень высокая.

— Любимые позы в сексе. Сходу. Пять штук.

Едва не потею от волнения. Сердце колотится в груди.

— Быстро! — жёстко приказывает Давид.

— Сзади… "Доги стайл"…

— Ещё!

— "Наездница".

— Быстро. Ещё три. Сходу!

— Минет считается?

— Позы.

— На руках у мужчины… Когда он держит меня на весу ладонями под попой… А я его ногами обхватываю за талию.

— Четвёртая.

— Лёжа на спине, задрав высоко ноги.

— Пятая.

— Привязанная к кровати за руки и ноги.

— Сексуальные предпочтения. Что нравится больше всего. Сходу. Называй всё, что сразу приходит в голову.

Если бы эти вопросы задавались при других обстоятельствах и в другой обстановке, они бы, несмотря на откровенность, не сильно меня бы смутили. Я не однократно обсуждала это с мужчинами, к которым выезжала. Но сейчас у меня впечатление, будто я на каком-то очень странном допросе. И в отличие от тех разговоров, что я вела раньше, я реально боюсь соврать. А раньше я это делала запросто. Обычно либо из соображений угодить клиенту, либо по причине сохранения хоть какого-то личного пространства.

Вздохнув, я решаю уточнить:

— Мне нужно рассказать о том, что нравится в сексе именно мне?

— Да.

— Но я с разными мужчинами получаю удовольствие от разного, — я будто оправдываюсь, но я правда не понимаю, как отвечать на этот вопрос. — Допустим, не всякий мужчина умеет делать куни. И иногда это даже неприятно. К тому же я последние два года отношусь к сексу, как к работе… и… я не знаю, как сказать… просто… я как-то не особенно задумываюсь о своих предпочтениях.

— Скажи первое, что пришло в голову, когда ты услышала этот вопрос.

— А можно его повторить? — кусая от волнения губы, спрашиваю я.

А ещё я не знаю, куда деть руки. Сижу в этом сетчатом светящемся яйце и нервно заламываю пальцы.

— Сексуальные предпочтения. Что нравится больше всего. Именно тебе. Говори всё, что приходит в голову.

Собираюсь с мыслями. И с духом заодно.

— Мне нравится, когда мужчина меняет темп во время секса… Нравится, когда глубоко, но не больно. Не знаю, как это объяснить. Нравится, когда член большой и красивый, и я чувствую его внутри себя и представляю, как он двигается в моей киске… Нравится, когда мужчина трахает меня сзади и, отведя мои руки назад, удерживает за запястья, я упираюсь лицом в постель, а попа торчит кверху. Нравится, когда завожусь и могу себя отпустить во время секса. Само ощущение это… Тогда я могу стонать от удовольствия, кричать.

— Ты — громкая?

— Да, очень. Но только тогда, когда… Ну, то есть, я до этого имела в виду не то, что я так делаю, потому что это нравится мужчине… Я говорила о том, когда мне хочется это делать и я получаю от этого удовольствие.