Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Хотя я был готов поспорить, что Андре-Луи давно уже не ребёнок, и повидал всякого. Жизнь в трущобах заставляет очень быстро повзрослеть. Да и вообще здесь взрослели гораздо быстрее, а такое понятие как «детство» могли себе позволить только отпрыски богатых дворянских родов.
— Ур-ра! — воскликнул Андре-Луи, подпрыгивая на палубе с победным кличем.
— Пошли давай, — буркнул Гайенн. — Кэп, за штурвалом постоите?
Я прошёл к корме и взялся за лакированный штурвал, приятно лежащий в ладонях. Ощущение было, словно я прикоснулся к живому существу, диковинному морскому зверю, милостиво разрешившему нам поселиться на своей спине. Скрип снастей и досок, лёгкое подрагивание штурвала, плеск воды за бортом только усиливали это ощущение.
Мы неторопливо шли через ночь, и только несколько тусклых фонарей развеивали темноту. Вдалеке, у берега Тортуги, я видел такие же огоньки чужих фонарей, гадая, какие из них принадлежат «Лилии». Было трудновато отличить корабельные огни от огней города на фоне, но я быстро приноровился.
Оливье Гайенн быстро вернулся и молча встал рядом, потом бросил взгляд на песочные часы, почти пересыпавшиеся, дождался, когда последние песчинки упадут вниз, перевернул их и четыре раза ударил в рынду. Я поморщился от резкого звука.
— Жрёт в три горла, — произнёс старик, улыбаясь щербатым ртом.
Я покосился на него, не до конца понимая, ворчит он или радуется за пацана. Гайенн вообще казался славным малым, и я подумал, что его стоит выдвинуть в боцманы, благо, морскую науку он знал на порядок лучше каждого из нас.
— Вроде толковый мальчонка, — сказал я.
— Да вроде бы, — согласился моряк. — Шебутной только.
Штурвал я снова передал в руки профессионала, с удивлением отмечая, что выпускать его из рук мне не хотелось. Я прошёл к фальшборту, согнул руку козырьком и вгляделся в далёкие огоньки над чёрной водой.
— Интересно, который из них это «Лилия»… — протянул я.
— Дык вон она, — сказал Гайенн. — Нет, левее.
Для меня все эти огоньки выглядели одинаковой россыпью в темноте, и я не мог понять, как вообще старик различает, где кто. Вряд ли его зрение было острее моего.
— О! Гляньте-ка, кэп! Отходит! — воскликнул он. — За ней идём?
Я видел только мерцающие огоньки на горизонте. Несколько из них и правда двигались, но я не мог с уверенностью сказать, куда именно.
— Разумеется, месье Гайенн, — сказал я. — Но желательно так, чтобы не попасться им на глаза. Предлагаю погасить фонари. Рифов и отмелей здесь нет, так что и без фонарей сумеем пройти. А «Лилия», кажется, отдаляется.
Оливье Гайенн улыбнулся, предвкушая будущую добычу, и я сам не сумел сдержать довольной ухмылки. Самое время поразбойничать.
Глава 13
Я знал, что преследование здесь — дело небыстрое, и решил потратить время с толком. Почистить оружие, наточить палаш, зарядить пистолеты и мушкет, убрать всё, что не приколочено в каюте. Я даже попытался немного вздремнуть, но не смог, и поэтому вернулся обратно на палубу.
«Орион» бодро скользил по морским волнам в предрассветных сумерках. Ветер нам благоприятствовал, лёгкий встречный бриз уверенно наполнял косые паруса шхуны. А ничего не подозревающей «Лилии», наоборот, приходилось лавировать, иначе прямые паруса брига обвисали безжизненными тряпками. «Лилия» шла на запад, вдоль побережья Испаньолы, и я подозревал, что потом она повернёт на север, к Багамам. Вряд ли французский бриг задумает посетить Кубу или материк.
Мы в темноте прокрались мимо Бастера с погашенными огнями, хотя чей-нибудь зоркий глаз наверняка мог заметить наши белые паруса. Стоило их заменить, но я пока не мог этого себе позволить, да и не определился с цветом. Одна часть меня желала поставить чёрные паруса, брутальные и грозные, чтобы каждая собака знала, что это «Орион» идёт по их душу. Другая часть меня требовала усилить маскировку и поставить синие, чтобы паруса сливались с небом и морем, но что-то мне подсказывало, что выкрасить все паруса в синий цвет не просто дорого, а очень дорого.
Наша шхуна напомнила мне гончего пса, взявшего след, и упорно преследующего добычу. Мы потихоньку догоняли, буквально в час по чайной ложке, но если ветер переменится на попутный, то бриг ускользнёт. Было довольно странно и необычно всецело полагаться на случай и волю погоды, но других вариантов не оставалось. Вот если бы у нас был дизель…
Но у нас были только паруса и не самые умелые матросы, многим из которых приходилось по несколько раз объяснять, что от них требуется. Благо, я перемешал вахты таким образом, чтобы в каждой были и опытные, и новички. Таким образом я убивал сразу двух зайцев. Молодые набирались опыта, а разношёрстный коллектив сплачивался в одно целое. Все старые кружки по интересам я нещадно разбил, пираты де Валя, негры, буканьеры, новички из Бастера, теперь не было никого, была только одна команда «Ориона».
Я стоял возле бушприта и вглядывался в белое пятнышко парусов «Лилии». Мы догоняли, но чересчур медленно. Сзади послышались чьи-то шаги, и я обернулся. Робер подошёл, глядя на далёкий силуэт брига.
— И всё-таки неправильно это, — сказал он.
— Ну да, — сказал я. — Знали бы, куда они направятся, так лучше бы подкараулили где-нибудь.
— Да не… Я не об этом, — сказал он. — Всё ж таки французы они, свои люди…
Я покосился на него.
— Разрешаю не участвовать в этот раз. В кают-компании подождёшь, — сказал я. — Но и на долю не рассчитывай тогда.
— Не-не! Я вместе со всеми! Просто… Ну… Неправильно это, в общем… — произнёс Робер.
— Мы же их не будем убивать, — пожал плечами я. — Только пограбим немного. А если сопротивляться будут — ну, сами виноваты.
Робер скривился, не веря ни единому слову. Я бы тоже не поверил.
— Давай-ка лучше делом займёмся. Покажешь мне наконец, как саблей махать, — сказал я.
— У тебя же палаш, — не понял он.
— Давай показывай, — проворчал я, не желая пускаться в пространные объяснения.
Благо, места на баке хватало, чтобы заняться фехтованием без риска случайно зарубить кого-то ещё. Новую шпагу Робер побоялся использовать для уроков, взял старую, хотя мы оба знали, что этой шпаге ничего не будет. Я же достал свой шотландский палаш. Я хотел освоить именно его, полностью привыкнуть к его весу и балансу, так, чтобы клинок ощущался продолжением руки. Растрачивать время на другие виды оружия не хотелось, хотя я понимал, что всякое может случиться, и не всегда под рукой будет именно