Тот перевёл рычаг на несколько делений ниже. Гружёные платформы медленно переползли по деревянному мосту из шпальных клеток.

– Григорий Давыдович, вот вдоль того склона и будет новая свалка, – Будасси очерчивал рукой границы территории, – на схемах под номером два. Сюда предполагается вывозить всё, что будем выбирать из Глубокой.

На подходе к ветке на разгрузку, машинист высунулся из кабины и подал знаки стрелочнику. Тот махнул рукой, мол, стрелка переставлена.

– Следующим шагом необходимо телефонную связь по всему кольцу наладить, – Будасси продолжал рассказывать, – диспетчеров ввести, чтобы всем хозяйством управлять. Составов всё больше будет, простыми отмашками управлять не получится.

Паровоз остановился на откосе свалки.

– Ну, что ж, посмотрим, что с разгрузкой получится, – Афанасьев засёк время на часах, выискал среди рабочих десятника и направился к нему.

Лязг открываемых запоров и грохот откидываемых бортов. На каждую платформу забралось по двенадцать человек. Вес набухшей глины не позволял набирать полную лопату – приходилось откидывать глину метра на два под откос. Будасси задумчиво наблюдал за разгрузкой, перебирая в уме возможные варианты решения проблемы.

– Александр Владимирович! – Будасси повернулся на тонкий голосок. Небольшого роста человек в обтрёпанном пальто с каракулевым воротничком и студенческой фуражке со сломанным козырьком, – меня Германом зовут, хочу с вами поговорить о лопатах. Вернее, об организации хранения и выдаче.

– Вы кто? – Будасси недоумённо рассматривал суетного человека.

– Я из научно-исследовательской станции, из Дмитрова, мне поручено подготовить материал в журнал..

– Вы думаете, сейчас организация выдачи лопат – это главная задача?

– Не только это, – Герман затараторил, – я провёл анализ и смотрите, что получается. Срок службы совковой подборочной лопаты с завода получается всего лишь одна неделя, потом приходится приклёпывать новые хвостовики. Она послужит ещё месяц – и на выброс.

– Ну, что ж, такая советская продукция, – говорить такое конечно не стоило, тем более незнакомцу, но сейчас Будасси был занят планированием новой железнодорожной ветки для свалки грунта.

– Не надо всё валить на изготовителей, мне кажется, стоит посмотреть на организацию дел.

– Да? – Будасси напрягся. Бывало, такие выпады приводили к неприятным последствиям, – а я здесь причём?

Герман, не обращая внимания на вопрос, продолжал.

– Первое: неправильная неглубокая посадка черенка, я посмотрел, обычно просто плотно забивают черенок, чтобы держался без гвоздя; второе: неправильная форма черенка, необходим небольшой выгиб черенка в нижней части для некоторой упругости, к тому же он должен быть из берёзы, а не из сосны; третье: приходилось наблюдать как штыковой лопатой песок грузят, а подборочной в забое разработку ведут. Я уж не говорю, что лопаты не затачивают и что пункт выдачи находится на удалении двухсот метров от маршрута развода рабочих.

Будасси выслушал замечания этого странного человека средних лет. Судя по виду, этот Герман – из заключённых. Конечно, мог быть, и в качестве, своеобразного контролёра, из центра.

– По какой статье срок отбываете? – Будасси решился на вопрос в лоб, чтобы сбить с толку.

– Пятьдесят восьмая… но это к делу отношения не имеет, у меня одна цель, улучшить состояние работ, – Герман замялся, опять затараторил и как-то смутился.

Будасси вздохнул с облегчением. Наверное, один из горемычных учёных, попавших под общий каток. Проблем от него не должно быть. Уточнять не стал.

– Герман, вы видели, какой контингент работает? Голодные, больные. Какие формованные черенки? О чём вы говорите? Для меня главная задача выйти на максимальную механизацию. На прошлой неделе ещё три экскаватора запустили. Хоть и получается в сумме семь, но что толку – половина простаивает: то цепи рвутся, то с рельс на плывунах валятся, а тут еще разгрузка платформ вручную по полчаса. Вон гляди…

– Да, верно, но всё же, посмотрите мой проект организации кладовой для лопат…

Будасси усмехнулся. Понятно, тоже выживает, вот какой-нибудь проектик протащит, в журнале опубликует, может норму пайки увеличат или переведут в барак ударников. Но…

– Герман, а вы сами лопату в руках держали по десять часов? Не хотите попробовать на разгрузке? Черенок правильный возьмите, правильно загоните, заточите и покажите, как работать, – Будасси лукаво прищурился, оценив не совсем истощенную фигуру Германа.

– Вы думаете, я не смогу? – Герман насадил фуражку по самые уши.

– Вот и посмотрим, как теория от практики отличается.

Будасси подозвал бригадира.

– Андрей, проводи товарища, пусть подберёт себе лопату и поставь на разгрузку, – обернулся к Герману, – восемь часов поработаете, а потом и проект новой кладовой рассмотрим…

– Александр Владимирович, платформы разгружены, едем дальше, – звонкий голос Афанасьева соперничал с лязгом буферов – сцепщик накидывал сцепы. Будасси был рад, что отделался от навязчивого Германа.

Пересекли очередные стрелки разъездов, показался второй мост через Клязьму. Его построили быстро – помог опыт возведения первого. Тем не менее, пришлось повозиться с насыпями – всё же необходим пролёт для прохода по реке небольших лодок.

Паровоз и пять вагонов без видимых проблем преодолели тридцатиметровый участок моста.

– Надо будет пару дней погонять гружёный состав и подправить насыпь. Думаю, местами укрепить придётся, – Будасси озвучил планы.

Афанасьев отвёл на затылок фуражку и потёр лоб.

– Сегодня в центр докладывать буду, что кольцо готово.

– Рановато докладывать, давай покатаем ещё.

– Я тебя знаю, всё осторожничаешь. Покатаем. Только боевые составы, – Афанасьев хлопнул Будасси по плечу, – не бойся, мне отвечать, – сделал паузу, – и вот ещё… мне тут доброжелатели нашептали, что объёмы, заявленные в последних квартальных отчётах липовые – завышены процентов на двадцать. Говорят, с тобой согласовано.

Будасси скривился. Он подозревал, что кто-то озвучит проблему, но не ожидал услышать это от Афанасьева – не любит тот в цифры вникать, да и не считал нужным.

– Да, Григорий Давыдович, есть тут одна неприятность. На пионерную траншею под экскаваторы и сливные канавы нормы не запланированы, а к морозам надо сделать, иначе зимой экскаваторы простаивать будут.

Только вчера Будасси проходил по квадратам западного склона и прорабы, в который раз, спрашивали, что делать с невыполнением норм – половину людей забрал на свои траншеи. Ответ не допускал возражений: "Наряды подписываю я, а вы делайте, сколько сможете".

Состав подошёл к месту, где замыкалось кольцо, и машинист остановил паровоз – стрелочник не давал добро. К свалке номер два шёл длинный гружёный состав.

Будасси вопросительно посмотрел на Афанасьева.

– Да, Александр Владимирович, я приказал, как только мы проедем – запускать на кольцо следующих.

"Когда-нибудь, из-за спешки, попадём в неприятную ситуацию", – Будасси не решился высказаться, сконфуженный, только помотал головой.

Чёрный угольный дым заволакивал забои, трудно было определить, откуда вышел состав. Будасси отметил, что уже ввели в эксплуатацию четвёртый забой – вот и пришли к простоям на транспортной сети. Десятники перебегали между