Мужчины – иные существа, чем женщины, в этом нет никакого сомнения!

Ему хотелось сказать ей, что он безостановочно думал о ней всю неделю, что никогда так не волновался перед встречей, что счастлив познакомиться с ней так близко и что вообще она прекрасна. Но такие заявления носили бы слишком эмоциональный характер, а ему хотелось оставить их отношения на уровне секса.

– В следующий раз все будет намного дольше, – пообещал он.

– После десятого раза ты вообще будешь умолять меня остановиться.

Она заморгала, удивленно глядя на него.

– Десятого?

– Разве я не говорил тебе, что жуткий хвастунишка?

Она тихо засмеялась.

– Нет.

– Вот видишь, как ты меня еще плохо знаешь!

– Да, ты совсем другой, чем я думала, – сквозь сон проговорила Лия.

– Спокойной ночи, красавица!

– Спокойной ночи, хвастунишка!

Лию разбудил поцелуй.

– Ммм!

– Уже утро, – услышала она слова Джейсона. – Мне пора!

Лия открыла глаза: Джейсон сидел на кровати около нее, уже полностью одетый.

– Ты уходишь? – спросила она, все еще немного одурманенная сном. – Но… почему? Куда ты так спешишь? Разве ты не можешь, по крайней мере, остаться на завтрак? Сегодня ведь суббота.

– Да, я знаю, – с мрачным видом отозвался он.

Именно тогда до нее дошел смысл его слов. Он уходил от нее навсегда! Она мгновенно проснулась и широко раскрыла глаза.

– Я сказал тебе вчера вечером, что я не тот человек, который тебе нужен, – намеренно жестко произнес он. Ты попросила меня остаться. Я остался. А теперь ухожу.

Лия удивленно заморгала. По его словам получилось, что он – добродетельный страдалец, чуть ли не святой, который был вынужден помимо собственной воли выполнить тяжелую и неприятную работу, чтобы помочь отчаявшейся женщине.

– Ты, конечно, долго отнекивался, но потом все-таки действительно остался, – согласилась она сладким тоном. – Хотя, если бы ты не сидел сей час перед моими глазами, я бы подумала, что все это мне приснилось.

– Я не делал ничего против твоей воли, Лия, – напомнил он ей.

Она невидящим взглядом уставилась на него, думая о том, что дала ему намного больше, чем когда-либо давала Карлу. Но и получила взамен неизмеримо больше. Он был невероятно чуток и ласков с ней. И не сказал ни единого обидного слова по поводу ее шрамов. Наоборот, даже поцеловал их.

– Ты сказал, что до недавнего времени у тебя была подруга, – как можно более спокойно произнесла она, хотя внутри ее грызло отчаяние. – Почему бы мне не стать твоей новой подругой? Я ведь ничего от тебя не требую.

– Повторяю: ты нуждаешься в мужчине, который сможет полюбить тебя по-настоящему, Лия. Тебе нужна семья, дети. Я не тот человек.

Ох, как больно слышать его утверждение, что он никогда не сможет полюбить ее!

– Ответь мне откровенно… Это… из-за моих шрамов, да? – У нее никогда еще не было такого жалобного, несчастного голоса.

– Не будь смешной! Сколько раз я должен говорить тебе, что твои шрамы нисколько не бес покоят меня? Если ты хочешь знать правду, это все из-за моей покойной жены. Ты, как и все остальные, наверняка считаешь, будто я женился на ней из-за денег. Но это не так! – чуть ли не прорычал он. – Я любил Карен. Наблюдать за тем, как она умирает, было ужасно. Невыносимо. Мне хотелось умереть вместе с ней.

– Я… прости, – заикаясь, проговорила Лия, пытаясь справиться с эмоциями, которые породило в ней его сердечное признание.

Острое чувство пополам с ревностью. Но как можно ревновать к умершей женщине? Внезапно в ее душе появился страх: неужели ей больше никогда не испытать сладость поцелуев Джейсона.

– Прости, пожалуйста. Я не знала этого. Слезы кололи глаза.

– Пожалуйста, не плачь, Лия. Прошедшая ночь была удивительной. Мне никогда не забыть ее. Но будет лучше, если мы на этом и остановимся.

– Да, – согласилась она, украдкой смахивая слезу.

В течение долгой минуты они сидели в напряженной тишине, каждый погруженный в собственные мысли.

– Ты все еще собираешься увольняться в понедельник? – спросил наконец он.

– Да, – кивнула она – Да, я думаю, что так будет лучше всего.

– Ты права. Конечно.

Лия вздохнула. Ей придется еще отработать две недели, и это будет очень тяжелое для нее психологическое испытание.

– Я дам тебе отличные рекомендации, – сказал Джейсон.

Она бросила на него внимательный взгляд и рассмеялась.

– Не надо. Обойдусь. Джейсон резким движением встал.

– Я должен идти.

Лия не могла смотреть на него. Ей хотелось лишь одного: скорей бы он ушел. Иначе она разрыдается и выставит себя полной дурой.

Когда он нагнулся, чтобы поцеловать ее в лоб, она вся съежилась, почувствовав себя чуть ли не оскорбленной.

Что за холодный, снисходительный поцелуй? Она еще не забыла его ночных поцелуев, жарких, страстных…

– Уходи. Не люблю жалость! – вырвалось у нее.

Лия не видела, как он ушел, только услышала стук входной двери. Словно закрыли крышку гроба. И наступила полная тишина. Ужасный звук.

Девушка прижалась лицом к подушке, и слезы ручьями потекли из глаз.

Джоаким поправил бабочку, затем постучался в дверь спальни Лии.

– Уже семь тридцать, – позвал он. – Скоро начнут прибывать первые гости. Я жду тебя в холле.

– Хорошо! Я скоро выйду, – отозвалась дочь.

Едва Джоаким спустился вниз, в просторный холл, по селекторной связи раздался голос сотрудника службы безопасности, сообщившего о прибытии такси.

– Надеюсь, это не мой главный гость, – пробормотал Джоаким.

Он хотел было вернуться к Лии и попросить ее поторопиться, но она как раз появилась наверху и стала спускаться вниз по лестнице. От ее вида у него буквально перехватило дыхание.

Лия была одета в черное платье, длинное, изящное и необычайно сексуальное, с длинным тонким вырезом на спине. С ее светлыми волосами оно смотрелось фантастически! Джоаким не помнил, чтобы дочь носила когда-нибудь платья черного цвета. Руки и плечи оставались обнаженными, и кожа казалась еще более белоснежной, чем обычно.

Единственным украшением были сережки с длинными алмазными каплями – подарок Джоакима на день рождения. Они обошлись ему в целое состояние.

– Ты выглядишь сегодня просто ошеломительно, Лия. Всегда знал, что у меня дочь красавица, но сейчас у меня просто нет слов.