Нэш проснулся в затемненной комнате от стука дождя по крыше и тихого бормотания Мэгги, лежавшей на боку, повернувшись к нему спиной, и говорящей по телефону. Он посмотрел на часы. Два. Они проспали пять часов.

Он услышал слова Мэгги: «Просто звоню, чтобы спросить о Руби» и «Понятно». «Я в порядке», – сказала она перед тем, как повесить трубку. Он потянулся и положил свою руку на ее спину между лопатками.

– Она умерла?

Мэгги кивнула, на сердце было невероятно тяжело.

– Час назад.

Нэш вспомнил смерть Тэми и разрушительное время, последовавшее за ней. Он нежно сжал плечо Мэгги.

Она закрыла глаза, благодарная ему за молчание. Нэш, работавший в этой же области, как никто другой, знал, что ей нужно. Ее бывший, инженер, никогда не понимал. Он пытался развеять ее грусть стандартными фразами или придумывал развлечения, но ни одно из них не помогало так хорошо, как прикосновение Нэша.

Она не винила Питера. Он старался изо всех сил, но просто не способен был понять, что каждая смерть пациента забирала частичку ее души. Что с каждой трагедией жизнь имела немного меньше для нее смысла.

– Извини. Я становлюсь слишком сентиментальной, – пробормотала она, упав на подушку и уставившись в потолок.

Нэш оперся на локоть и заглянул в ее грустные карие глаза. Он наделся, что медсестры, присматривавшие за Тэми в ее последние дни, были хотя бы наполовину так неравнодушны.

– Не нужно извиняться за это.

Мэгги улыбнулась и обхватила его подбородок, на котором проступила колючая щетина.

– Спасибо.

Нэш высвободился и поцеловал ее в ладонь.

– Ты хочешь есть?

– Умираю от голода.

Он быстро поцеловал ее в губы.

– Лежи, а я пойду и принесу нам что-нибудь поесть.

– Боюсь, там ничего нет.

Мэгги много работала, и у нее не было ни времени, ни желания ходить за покупками.

Нэш встал с кровати и улыбнулся ей:

– Я умею готовить из ничего. Годы, проведенные в съемных квартирах и лагерях, отточили мои кулинарные навыки. Поверь мне. Я скоро вернусь. Жди.

Нэш быстро зашел в ванную за нижним бель ем и направился в кухню. Он открыл холодильник и осмотрел его скудное содержимое. Банка йогурта, обезжиренное молоко, полбуханки хлеба, высохшая морковь и три помидора.

Х-м-м-м. Это оказалось вызовом даже для него.

– Предлагается десерт, – сказал Нэш несколько минут спустя, ставя на кровать поднос с двумя тарелками с мороженым.

– Неужели сегодня никакого чуда из хлеба и рыбы? – поддразнила Мэгги.

Нэш рассмеялся:

– У мамаши Хаббард[1]еды больше, чем у тебя, – сказал он, – но зато я не могу упрекнуть тебя за выбор мороженого.

Мэгги почувствовала цветочный аромат и опустила взгляд на поднос. В миниатюрной хрустальной вазе, которая раньше стояла у нее на подоконнике, красовались цветы жасмина. Она посмотрела на Нэша:

– Они из моего сада?

Он кивнул:

– Надеюсь, ты не возражаешь. Я заметил их из окна.

Мэгги была невероятно тронута. Она не считала Нэша романтичным, но после ужаса ночи это был потрясающий жест. Она провела пальцами по бархатистому лепестку:

– Конечно же нет. Чудесная идея.

Нэш улыбнулся и протянул ей тарелку.

Они в молчании ели роскошное шоколадное мороженое с орехами. Мэгги чувствовала себя усталой, но компания Нэша и аромат жасмина прогнали тягостную грусть.

Нэш следил боковым зрением за движениями ее груди. Мысль уронить ложку темного мороженого ей на грудь и смотреть, как жар тела растопит его и как оно ручейком побежит по ее груди, дразнила его.

Он вряд ли когда-нибудь насытится видом ее обнаженного тела. Мэгги, понял он, начинала вызывать зависимость. Как шоколадное с орехами мороженое. Как наркотик.

– Почему бы нам не продолжить? – беззаботно спросил он, взяв еще ложку мороженого.

Мэгги застыла, так и не донеся ложку до рта. Ее сердце на мгновение остановилось.

– Что именно? О чем ты?

– Знаю, мы договаривались только на одну ночь, Мэгги. – Внезапно он почувствовал острую необходимость убедить ее. Он не мог представить себе другого человека, с которым может провести время до отъезда за границу. – Но мы уже переступили черту. Какой вред может быть, если мы проведем следующие пару месяцев вместе?

В самом деле, какой вред? У него это звучало так просто. Так заманчиво. Может, так оно и было. Видя его мужественность, молодость, энергию, она понимала, что отношения с ним лишены перспективы. Но, сидя рядом с ним, видя его обнаженные широкие плечи, находящиеся так близко, что можно наклониться и поцеловать их, короткую интрижку к взаимному удовольствию она считала вполне возможной.

Но правильно ли это? Правильно заниматься сексом с мужчиной младше тебя на десять лет? А как же сплетни? Она хочет стать посмешищем всей больницы? Прослыть любительницей молодых мальчиков?

– Я не люблю легкомысленных поступков.

– Чем это плохо, Мэгги Мэй? – рассмеялся Нэш.

Его смех, такой обольстительный, разжигал огонь глубоко внутри ее, и внезапно она почувствовала себя старой. Разница между ними бросалась в глаза. Для него все было просто. А она достигла возраста, требующего надежности отношений. Хотелось просыпаться с мужчиной каждый день. Мэгги по опыту знала, как это хорошо. Не то чтобы она активно искала постоянного партнера, но она знала, что слишком стара, чтобы играть в любовные игры.

После развода она не думала, что когда-нибудь почувствует такое снова, и с удивлением обнаружила это теперь, когда Нэш добился ее. Она не хотела тратить слишком много эмоциональной энергии на случайного партнера, к которому стала слишком неравнодушна.

– Не вижу ничего плохого, – наконец пробормотала она. – Просто это не мой стиль.

– У тебя есть стиль?

Мэгги улыбнулась:

– Теперь да.

Она доела мороженое и поставила тарелку на тумбочку, легла на спину, подсунув под голову подушку, и натянула на себя простыню.

– Итак, мы остаемся просто?.. Мэгги не сразу нашла подходящее определение, – друзьями?

Нэш тоже откинулся на кровати, опершись на локоть и держа в другой руке тарелку.

– С преимуществами?

Господи, он был таким красивым, взгляд его обещал несравненное сексуальное приключение. У нее перехватило дыхание. Должна ли она отказаться от этого?