— Это Танси, — сказал Стинкворт.

Услышав свое имя, гостья коротко взглянула на Джо и, протянув руки ладонями вверх, поклонилась мне.

— De da.

— De da, Танси, — ответил я, вернув поклон после того, как Джо представил меня гостье.

— Танси не очень хорошо говорит по-английски, — предупредил Стинкворт.

Я ободряюще улыбнулся малышке.

— Она такая крохотуля. Ты уверен, что не ошибся?

Джо картинно закатил глаза.

— Я весь вечер слушал ее болтовню о достоинствах весенних трав. Поверь мне, я бы не стал тратить время, если бы не был уверен, что она та, кто нам нужен.

— Pan wreugh why debry? — произнесла Танси с сильным деревенским акцентом.

— Печенье и молоко, — распорядился Джо, щелкая пальцем.

Я ответил ему холодной улыбкой, налил молока во второй стаканчик, достал из шкафчика пакет с печеньем и поставил угощение на стол. Церемониться Танси не стала и, взяв печеньице, с любопытством огляделась. Потом подошла к кофеварке, обнюхала ее и наморщила носик.

— Я почти ничего не понимаю из того, что она говорит? Из какого она клана?

Джо с нескрываемым пренебрежением пожал плечами.

— Что-то связанное с плетнем и глиной. Неудивительно, что она тупая как полено.

Я усмехнулся. Не признавая существования иерархического порядка между различными народами фейри, Джо легко пользуется им в отношении соплеменников. Флиты предпочитают умалчивать о своих социальных структурах, но я уже давно понял, что Стинкворт принадлежит к одному из самых влиятельных семейств. Не королевскому — он обязательно похвастал бы этим, — но весьма влиятельному.

— А она меня понимает?

Джо поднял голову от стакана — на носу у него повисла капелька молока.

— Пытается выучить английский. Если у тебя хватит терпения на несколько десятилетий, сможешь общаться с ней напрямую.

— Так ты здесь, чтобы помочь, или просто перекусить?

Джо демонстративно развел руками.

— Ты попросил найти ее, а если она тебе не нравится, то я здесь ни при чем.

— Ладно, ладно. Спроси, знает ли она Гамелина Дананна Сидхе.

При упоминании имени третьей жертвы, Танси выпрямилась и посмотрела на меня.

— Похоже, это поняла, — сухо заметил Джо.

— Спроси, была ли она с ним в прошлый вторник.

— A wrussta gweles Gamelyn war Tuesday.

Танси подняла руку и начала загибать пальцы. Пауза затянулась. Наконец она затрясла головой.

— Me a wrug gweles.

— Она видела человека, с которым ушел Гамелин?

— A wrussta gweles an den gans Gamelyn?

— Me a wrug gweles, — повторила она.

— Как он выглядел?

Выслушав вопрос, Танси задумчиво наморщила личико.

— Bras ha ska ew den, — сказала она и, перейдя на ломаный английский, добавила: — Он… я тошнить… да?.. ef a wrug ow claf vy.

— Она говорит, что он был большой, и ее от него тошнило.

— Иной?

— Ska! — бросила Танси.

Джо от изумления даже взвился над столом.

— Говорит, что он плохой.

— Плохой? Что это значит?

Несколько секунд они препирались: Джо, похоже, требовал от нее что-то, а она повторяла одно и то же. Потом Танси раздраженно замахала ручками и закричала:

— Ska! Ska na ew an den! Ska ew an pysky! Ska ew an aelf! Ska! Me na wra gothvos!

Мы с Джо подались от нее. Я не понял ни слова из ее трескотни. Джо растерянно качал головой.

— Говорит, что он плохой как иной, а не как человек. Дурочка, что с нее взять. Только и твердит, что он плохой.

— Она видела, как он убил Гамелина?

Едва Джо перевел вопрос, как Танси закрыла лицо руками и расплакалась. Речь ее прерывалась всхлипами, и Джо наклонился ближе, чтобы разобрать, что же она говорит.

— Гамелин попросил ее остаться в баре, но она все равно последовала за ним. Когда Танси нашла их в переулке, Гамелин лежал на земле, а незнакомец держал в руке нож. Он увидел ее и отослал.

Я не сразу понял, что она сказала.

— Отослал? То есть с помощью заклинания? — Джо кивнул. — В таком случае человека можно исключить. — Я прошел в кабинет, взял из папки портрет, сделанный со слов Шая и, вернувшись в кухню, показал его Танси.

— Он?

Она зашипела и отпрянула в страхе, бормоча проклятия и жестикулируя. Джо уставился на нее округлившимися глазами.

— Хватит! Прекрати! — закричал он. Листок вдруг вспыхнул у меня в руках. Я выронил его и затоптал пламя на полу, а когда поднял голову, гости уже исчезли. Правда, Джо почти сразу вернулся.

— Расстроилась, — сказал он, запуская руку в пакет с печеньем.

Я опустился в кресло в гостиной и уставился в потолок.

— По крайней мере теперь мы знаем, что портрет точный.

— Или, может быть, она просто боится бумаги.

Я пропустил эту реплику мимо ушей.

— Ты сможешь, если понадобится, снова ее найти?

— Зачем? У нее же не голова, а пузырь.

— Она свидетель. И, может быть, даст нам побольше информации, чем Шай. — Я коротко пересказал ему то, что узнал от бармена-гнома.

Джо пожал плечами.

— Ну, он же не соврал. Просто утаил кое-что. Это ведь не преступление?

— Нет, — согласился я. — Но можно ли ему верить? К тому же не забывай, чем Шай зарабатывает на жизнь. Это тоже минус.

— А, понятно. С дурочкой в суде будет легче. Веселая страна Америка.

Я закрыл глаза и устало вздохнул.

— Спорить с тобой насчет американской судебной системы я не собираюсь. Так ты сможешь ее найти, если она понадобится Мердоку?

— Конечно. Я ведь уже нашел ее, когда не знал, верно? В следующий раз будет легче.

Я посмотрел на него.

— Ты случайно не знаешь, для чего кому-то может потребоваться сущность фейри?

Он опустил голову. Флиты не любят находиться рядом с теми, кто больше их, но еще меньше им нравятся разговоры о мертвых. Для них, почти бессмертных, тема смерти лишена привычного, например, людям очарования.

— Чести такое никому не делает. Ни один иной на такое не пойдет. Даже наши достойные жалости братья из Неблагого двора не преступят этот закон. Уничтожить врага в честной битве справедливо и почетно, но поработить его дух противно ходу Колеса. Это значило бы уничтожить все.

По телу пробежала легкая дрожь. Таким серьезным Джо бывал редко.