К нему подошла Зоя, обняла его сзади.

— Ты чувствуешь себя Робинзоном Крузо? — спросил он.

— Еще нет… Но если ты не заберешь продукты, то нам придется питаться кузнечиками.

— Смоет волной? — улыбнулся он.

Море слегка штормит, но это обычное дело для этих мест. Но лагуна-то спокойная, с нее волна не придет.

— Затопит приливом.

— Приливом? — задумался Глеб.

А вот об этом он не подумал. Океанские приливы штука серьезная, и он просто обязан здесь с этим считаться.

Да и вообще, дел у него чертовски много. Генератор посмотреть, запустить. Печь растопить, ужин приготовить. А еще окрестности осмотреть, вдруг где-то рядом стоянка дикарей-людоедов. А у него из оружия пока что лишь пара метательных ножей. Есть еще стальные трубки в багаже, свинец и бездымный порох. В самое ближайшее время у Глеба появится огнестрельное оружие. Но на людоедов он выйдет охотиться уже сегодня. Выйдет в отличном расположении духа…

Как все-таки здорово, что они решились на эту поездку.

Солнце разыгралось не на шутку, снег тает, вода ручьями. Лед на пруду рыхлый, слабый, запросто может провалиться. А Иван стоит на льду как истукан. Стоит, о чем-то угнетенно думает.

Инна усмехнулась, глядя на него. Не станет она его звать на берег. Провалится и утонет, туда ему и дорога.

Но Некрасов не провалился, вышел на пристань, оттуда — в свою беседку. Мангал у него там дымится, шашлык ставить будет. В память о своей покойной жене. Снова нашло на него. Чуть ли не каждый день находит…

Инна помнила, как впервые оказалась в этой беседке. С этого визита и начался новый этап в ее жизни. Иван влюбился в нее как пацан. Сделал предложение, женился. Но события и дальше продолжали развиваться с прежней стремительностью. Так же быстро Иван и разлюбил свою молодую жену.

Некрасов стоял у стола, нанизывая мясо на шампуры. Он услышал, как зашла Инна, но даже не обернулся.

— Весенний пикник? — спросила она.

— Весенний, — кивнул он, делая вид, что не может оторваться от дела.

— Осенний мне нравился больше.

Иван снова затосковал по своей покойной жене, Инна это понимала. Она могла бы и промолчать, но Некрасов загрустил о прошлом, потому что разочаровался в настоящем. Он уже жалел о своей женитьбе. Будь она полной дурой, и то бы это поняла.

— Не знаю, — пожал он плечами.

— Вино есть? — спросила она.

— Водка. — Он кивком показал на шкаф.

— Осенью было вино, — качнула головой Инна.

— Тепло было.

— Со мной?

— Вообще.

— А сейчас со мной холодно.

— Вообще.

— Я что-то не так сделала?

Она знала, в чем виновна перед Некрасовым. Слишком уж весело себя вела. В клубы его таскала, в рестораны, а он уже не молод, ему бы вечером дома посидеть, у теплого клозета. Первое время ему нравилось, потом он охладел, а затем и ссоры начались. Ей бы остановиться, а она сама стала уходить в ночное. Было пару раз… И с Леоном было, чего уж греха таить.

— При чем здесь ты?

Он взял все шампуры с мясом в один букет, рывком перенес их к мангалу, ловко расставил над огнем. На Инну ни разу не глянул.

— Разлюбил ты меня, — с сожалением сказала она.

— Дело не в этом.

— А в чем?

— Разные мы…

— Ну да, я же молодая… А твоя Оксана молодой не была?

— Оксану не трогай, — качнул головой Иван.

— Ну да, она же у тебя святая.

Иван открыл шкаф, достал оттуда бутылку виски, снял пробку, плеснул в стаканы.

— Не чокаясь? — спросила Инна.

Некрасов ее как будто и не услышал. Даже плечами не пожал. И выпил, не глядя ей в глаза.

Инна выпила. Иван не собирался устраивать застолье. Только мясо, только виски, больше ничего. А мясо еще сырое, поэтому закусывать было нечем, но Инна умела пить виски. Она даже не поморщилась.

— И Оксана твоя была молодой… И я остепенилась… Все, больше никаких клубов.

— А Леон? — усмехнулся Иван.

— Что Леон? — встрепенулась Инна.

— Я все знаю.

— Да это было всего один раз! — Она сделала удивленное лицо.

Действительно, что здесь такого! Один раз, как говорится, не Фантомас…

— Мне все равно, сколько там у вас было, — качнул головой Иван.

— Это что, разрыв?

— Да нет… — пожал он плечами.

— Так нет или да?

— Ты еще молодая, тебя можно понять.

— Ты понимаешь? — в упор спросила она.

— Нет, — так же в лоб ответил он.

— Но я действительно молодая… И я уже взялась за ум.

— Очень хорошо, — равнодушно сказал он.

— Мы разводимся или нет?

— Зачем?

— В контрах будем жить?

— Зачем в контрах? Просто жить.

— Но воспринимать ты будешь меня как дешевку? — усмехнулась Инна.

— Возможно, я к тебе привыкну. — Иван с тоской глянул на нее.

— Привыкают к вещам.

— Может быть, я не так выразился.

— А может, и так!.. Будешь жить со мной, а думать о своей Оксане.

— Я о ней не думаю. Я с ней живу.

— Здрасте, Новый год!.. Со мной жить, ее любить. Неплохо устроились, господин Некрасов…

Ну да, а зачем тебе делить свое состояние пополам? — усмехнулась Инна.

— Какое состояние? — Он удивленно поднял бровь.

— Ну я в подробности не вникала…

Инна хитрила. Она имела если не полное, то уж точно не поверхностное представление о капиталах мужа. После смерти жены он распродал свои миллионные активы и вложил их в ценные бумаги. К их числу относились и акции химкомбината, в жизни которого он раньше принимал более чем активное участие. Это сейчас он живет прошлым на дивиденды. Денег у него много, миллионов пятьдесят точно наберется. Инна согласилась бы и на десять миллионов отступных…

— Мы можем поделить только то, что я заработал за три месяца в браке с тобой, — усмехнулся он. — Поверь, там не очень много.

— Да мне все равно. — Инна попыталась скрыть душевное расстройство.

— Если все равно, больше не поднимай эту тему, — поморщился Иван.

— Да я и не собиралась… И вообще, я хочу стать милой домашней кошечкой.

Она подошла к нему, обвила руками его шею, грудью прижалась к спине. Иван внутренне напрягся, но не оттолкнул.