— Что? — покосился на меня Ронтар. Он отпустил спать Кариса и Ларуну, а сам остался следить за «ходячим бедствием», то бишь за мной.

— Я не умею делать тесто. И печь.

Мученический вздох. Поднятые к потолку глаза. Не надо так долго и тщательно исследовать побелку. На ней нет никого и ничего. Подумаешь, я созналась в своей безрукости. Как будто до этого у моего начальства имелись хоть какие-то иллюзии на этот счет.

— Делай, что умеешь. Я тебе не помощник.

— А зачем остался тогда?

— Чтобы ты кухню не разнесла. Все, Лика, не спорь. Работай.

Угу. Спасибо, добрый нелюдь.

Ладно, сначала то, что полегче: салат. Что его там резать. Набрала разных овощей в корзине, покрошила в глубокую миску, примерно в одинаковых пропорциях, посолила, налила подсолнечного масла, как дома, и привет, клыкастые.

Ронтар за моими действиями не следил: сидел с задумчивым видом, что-то высматривал в стене напротив. Но когда я отодвинула от себя миску с готовым продуктом, удивленно поинтересовался:

— Порезала уже?

— Что там резать, — небрежно пожала я плечами и услышала в ответ задумчивое:

— Боги, храните вампиров.

Ну спасибо, дядечка, приласкали, обогрели сироту. Почти что сироту. Но не суть. После салата я вернулась к мясу. Зевая так, что, казалось, челюсть выскочит на пол, я взяла уже отбитые куски, тщательно посолила их, поперчила, обваляла со всех сторон в муке и услышала сдавленное хрюканье начальства.

— Что? — недовольно покосилась я на него.

— Ничего, — мотнул он головой, стараясь не смеяться. — Знаешь, мне их уже жаль.

Кого именно жаль, я уточнять не стала. И так понятно, что не меня.

Жарила я, поминутно проверяя, осталось ли в кусках нужное количество крови. И вроде все делала так, как считала нужным, а сбоку то и дело доносилось знакомое хрюканье.

— Совесть имей, — встряхнув головой, чтобы в очередной раз прогнать сон, попросила я. — Ты меня сбиваешь с ритма.

— Ритма жарки? — послышалось язвительное. — Боги… Лика, ты когда зевать перестанешь?

— Когда высплюсь. Вы тут, может, и привыкли работать сутками, а я предпочитаю хотя бы изредка спать.

Ронтар хмыкнул:

— Так выбор простой: или работаешь и получаешь плату, или спишь и сидишь на бобах.

— А потом, после первого варианта, быстренько сходишь в могилу, — я закончила обжаривать последний кусок и с сомнением покосилась на подготовленные для пирожков ингредиенты. — Ронтар, слушай, у вас тут какой-нибудь напиток существует? Чтобы выпил и с новой силой принялся за работу?

— Потом отдача будет, — на столе появился небольшой красноватый пузырек.

— Плевать, — чувствуя, что вот-вот вырублюсь, где стояла, я жадно схватила пузырек, вытащила пробку, сделала пару глотков. Горьковатый привкус, конечно. Зато практически сразу же в теле бодрость появилась. И спать уже не особо хочется.

Когда мама пекла пирожки, я обычно наблюдала за ней в полглаза. Нет, что-то я, конечно, знала, а потому накидала продукты в миску, засыпала мукой, разбила яйца, стала смешивать. Результат предсказуемо вышел тягучим, комковатым и совершенно не желавшим принимать нужную мне форму.

— Муку добавь. И еще одно яйцо, — сжалился надо мной похрюкивавший Ронтар.

Я кивнула, сделала, как он велел, долго все перемешивала, удовлетворилась тем, то получилось, и начала лепить пирожки, вкладывая в середину нужную начинку.

— Брысь в душ. До открытия остался час. Приведешь себя в порядок. Я сам прослежу, — приказал Ронтар, когда я наконец-то поставила противень в духовку.

Душ… Волшебное слово… Да, спать не хотелось, но усталость никуда не делась. И я с удовольствием постояла под водичкой лишние пять минут, пока в дверь не забарабанила проснувшаяся Ларуна.

К вампирам мы с ней вышли вдвоем и, по моему мнению, внешне не особо от них отличались, по крайней мере, от тех, которых так любят описывать в земных ужастиках: бледные, с синяками в пол-лица, впалыми глазами и прической а-ля «я спала на сеновале».

Сидевшие за столиками элегантно одетые молодые нелюди и седовласый вампир в костюмчике с иголочки посмотрели на нас с явным сомнением. В их глазах так и читалось: «А сюда ли мы зашли? Кто эти две упырицы?»

— Ваш завтрак, — я поставила поднос на стол и начала расставлять перед парнями и девушками на первый взгляд чуть моложе меня пиалы с салатом, — то, что вы заказывали. Фирменное. От меня, напоившей вашего сородича водой из Источника забвения.

Видимо, недосып все же сыграл со мной дурную шутку: я стала слишком болтливой

Вампиры переглянулись между собой. Затем один из них, седовласый, осторожно уточнил:

— Вы сами это готовили?

Я кивнула:

— Да, все сама. Этой ночью.

Еще один внимательный взгляд. Потом седовласый мужчина достал из кармана плоскую круглую штучку, видимо, амулет, повертел ее над блюдами и кивнул:

— Никакой магии. Можно есть.

Наивные. Я и без магии в гости к богам в два счета отправлю.

Начать неосмотрительно решили с салатов. Дружно поднесли ложки ко ртам, небрежно всыпали в себя содержимое… А вот дальше… Дальше началось веселье: кто-то мгновенно схватился обеими руками за горло и стал отчаянно хрипеть, кто-то зарыдал, кто-то, как выброшенная на берег рыба, открывал и закрывал рот, пытаясь надышаться столь вкусным, как оказалось, воздухом. В общем, ни один вампир не остался равнодушным к моей стряпне.

Надо отдать должное врачу: он навел порядок быстро. Кому-то сунул в рот таблетку, кого-то напоил мутноватым зельем. Минут через пять все пришли в себя.

— Вы хартан дозировали? — посмотрел он на меня требовательно.

Я вспомнила «Боги, храните вампиров», сказанное Ронтаром, и качнула головой.

— Вы просили эксклюзив от той, кто не умеет готовить. Я сделала все, что могла.

Меня медленно разделали на куски взглядом.

— Мясо, — вмешался в наш диалог кто-то из молодежи. — Ладно салат. Мы еще не попробовали мясо. И пирожки.

— Не уверен, что это хороший вариант, — начал было благоразумный врач, но его перебил недовольный гомон этого клуба самоубийц. — Хорошо, но помните…

Его уже никто не слушал. Молодые вампиры с энтузиазмом впились в не особо прожаренные мясные куски. К моему удивлению, здесь обошлось без сюрпризов: все проглотили и даже спасибо не сказали.

А вот пирожки… Ели их дружно, а съев, так же дружно начали приставать к партнерам. Причем там на лицо было сексуальное домогательство, как сказали бы на Земле.

— Тут не дом терпимости, — буркнула стоявшая рядом со мной и молчавшая все это время Ларуна.