– Немедленно уберитесь здесь. И отправьте сообщение магистру. Я хочу его видеть. Немедленно!

Глава 12

Императорский госпиталь, одна из самых крупных больниц не только в империи, но и на всем континенте. Она славится своими лекарями и магическими целительными артефактами. Любой, обратившийся в госпиталь, получит лечение, неважно бедный ты или богатый. Здесь это не имеет никакого значения. Это главное и нерушимое правило.

Но час назад весь госпиталь подняли на уши, когда из дворца, доставили седьмого принца, отравленного сильным ядом. Теперь стены больницы гудят от этой новости. Всё от пациентов до служебного персонала гадают о том, что случилось.

– Как состояние принца? – в очередной раз спрашиваю лекаря покидающего палату, где находится принц.

– Лорд Артес, у нас пока нет новостей, – одинаково отвечают мне. И я вновь остаюсь один в ярко освещенном коридоре, ожидая новостей. Ни император, ни цветочная королева, ни принцы и принцессы не прибыли в госпиталь, чтобы узнать, что с их сыном и братом.

Я отхожу от палаты и, взъерошив короткие волосы пальцами, прикусываю губу.

Что произошло на балу? Мне пришлось ненадолго оставить принца, а когда я смог вернуться творилось что-то странное.

Имеет ли леди Деметрия отношение к отравлению Грациана? Хм… Вряд ли… Зачем ей травить никчемного принца, седьмого в очереди на престол.

А зачем он искал Анну? Я видел, как он говорил с принцем Дэйном и ушёл с принцессой Анной. В какой момент он принял яд?

– Лорд Артес, вы здесь, – к палате Грациана неспешно подходят императорский советник герцог Даваль и секретарь императора лорд Филис.

– Я жду новостей, – то что явились они, а не члены императорской семьи, ещё раз доказывает малую значимость Грациана. Если он очнется, это опять его расстроит?

– Он ещё жив? – советник и секретарь говорят не формально, избегая титула Грациана.

– Жив. У вас есть какие–то зацепки? Вы узнали, откуда взялся яд? Кто мог отравить принца?

– Мы расследует это дело, но пока никаких подробностей рассказать не можем, – уклончиво отвечает советник. – Граф Хэмиль, ответственный за безопасность императорской семьи разберётся с этим инцидентом.

Долгое время закрытая дверь палаты Грациана открылась. Из неё вышел высокий мужчина в белом балахоне перепачканный кровью. Он главный лекарь госпиталя. Увидев представителей императора, он поклонился им.

– Как седьмой принц? – спросили они.

– С помощью Божественной воли нам удалось остановить кровотечение и нейтрализовать яд. К счастью «Дьявольски поцелуй» хоть и сильный яд, но не редкий и противоядие уже было в нашей лаборатории.

– Значит, принц Грациан жив, – удовлетворительно кивает советник.

– Да он жив, – подтверждает лекарь. Я облегчённо выдыхаю. Этот глупый мальчишка жив. – Однако прямо сейчас мы не можем сказать, насколько сильно повредился организм принца и когда он очнется тоже не известно. Мы готовим для него специальные лекарства и надеемся, они помогут принцу прийти в себя.

Жив, но ещё неизвестно, что будет с ним дальше. Я тру лоб у основания роста волос и хмурюсь.

– Организуйте для принца лучшее лечение и приватность, – велит советник. – О его состоянии должны знать как можно меньше людей.

– Да милорд, – кивает лекарь.

– Также мы позаботимся о том, чтобы рыцари первого императорского ордена охраняли его в госпитале. Надеемся, это не помешает вашей работе? – советник интересуется у главы лекарей.

– Ни в коем случае, мы понимаем важность данного случая и сами готовы обеспечить Его Высочество охраной.

– Лорд Артес, думаю, на некоторое время ваш запрос придётся отложить, – теперь ко мне обращается секретарь. – Император надеется, вы понимаете причину?

– Конечно, я останусь здесь и буду следить за принцем, – я склоняюсь перед советником и секретарём.

– Мы рады вашей сознательности лорд Дамиан. А теперь нам пора возвращаться во дворец с докладом для императора.

Советник и секретарь покинули госпиталь. Палату Грациана прибрали и меня пропустили внутрь. Когда я осмотрел я и наконец, подошёл к постели Грациана, то увидел мертвецки бледного принца, лежащего на белых простыня и практически сливающегося с ними. Да и дышит он так медленно, что его легко принять за труп.

Там на балу, когда у Грациана из глаз и ушей пошла кровь, мне с помощью магии удалось ненадолго остановить кровотечение. Но думаю, крови он все равно потерял не мало.

Я подхожу к его постели и задаю единственный вопрос, который он вряд ли услышит.

– Что ты натворил Грациан?

На самом деле вопросов у меня гораздо больше. Начиная от того, зачем к нему приставал Деметрия и заканчивая моментом, когда Грациан выпил яд. Кто или что заставило его это сделать? Граф Хэмиль хороший следователь, но вряд ли он станет слишком уж глубоко копать.

И все-таки кому нужна смерть Грациана? И почему не был выбран другой более сильный и редкий яд?

Что-то здесь не так. Начиная от странного поведения принца и заканчивая этим отравлением.

Грациан уже давно начал вести себя странно. Но последние два дня он ещё и меня начал избегать. А если мы все-таки встречались, он болтал какую–то чепуху.

После короткого стука, дверь открылась и вошла медсестра. Она подошла постели принца, проверила его сердцебиение, поменяла артефакт помогающий восполнять кровопотерю. А затем, поправив простыни, которыми укрыт Грациан, покинула палату.

Мне осталось только ждать, когда в себя придёт принц.

Глава 13

Горит… Все горит… Каждая клеточка тела словно в огне. Очень больно. Настолько, что я готова взреветь. Но если мне больно, то наверное я ещё жива? Но уж лучше бы я умерла, чем чувствовать такие мучения.

– Что с ним? Почему у принца поднялся жар? – сквозь болезненный туман, я слышу голос Дамиана. Мой любимчик беспокоится обо мне? Где же он был раньше?

– Вызовите господина Итана! – кто-то слишком громко кричит надо мной.

От новой волны боли я вся сжимаюсь. Почему я вся горю? Что со мной? Это из-за яда? Не помню, страдала ли так от него Валерия.

– Грациан? – голос Дамиана звучит где–то рядом, на мой горячий лоб опускается ледяная рука. Я облегчённо выдыхаю. – Прости…

Ещё одна рука ложится мне на грудь. Я чувствую лёгкое давление и тут же резкий холод, который пробирает до костей. Не знаю что больнее, жар или холод. Сознание