— Дед, глянь-ка, кто-то идет, — прошептал Прошка, указывая в сторону Глеба.

— Свят-свят, только бы не нежить какая, — перекрестился старик.

— Не, кажись, человек, — покачал головой парнишка.

— Нежить она тоже иной раз с виду на человека похожа, — возразил возница.

Он осенил Глеба крестным знамением, чтобы убедиться, что он не оборотень, но, видимо, решив, что этого недостаточно, скомандовал:

— Стой! Прежде перекрестись, а потом уж подходи к честным людям.

Глеб покорно перекрестился, про себя подумав, хорошо же он должен выглядеть, если его принимают за призрака.

— Я ж говорил, что человек, — сказал Прошка деду.

— А кой леший его знает. С виду, как есть, анчутка, — возразил дед и крикнул:

— Отвечай честь по чести! Как здесь оказался? Кто такой будешь? Уж не разбоем ли промышляешь?

— Я заблудился. Помогите, — проговорил Глеб.

— Деда, чего ты человека стращаешь? Видишь, он без сил, — урезонил старика Прошка.

— Молод еще меня учить. Я тут разбойников всякошных понавидался, — сказал старик, но все же смягчился.

— Ладно. Подь сюды. Поможешь телегу вызволить, мы тебя с собой возьмем.

Помощи от Глеба было немного. Он так устал, что едва передвигал ноги, но все же с усердием принялся вместе с Прошкой таскать булыжники и подкладывать их под застрявшее колесо.

— Кудыть ты его кладешь, лихоманка тебя дери. Не сбоку надо класть, а прямехонько под обод. Ей-ей косорукий. Неужто никогда телегу не вытаскивал!? — покрикивал дед на нового помощника.

Наконец возница решил, что пора попробовать подтолкнуть телегу сзади. Они втроем навалились, лошаденка напряглась, и телегу вынесло из ямы, обдав всех с ног до головы грязью.

— Ух, кажись, управились, — сказал старик, отирая пот со лба. Они уселись на телегу, и лошадь покорно потрусила по дороге.

— Куда мы едем? — поинтересовался Глеб.

— В деревню, куда ж еще? Так и быть, приютим тебя до утра. Только учти, ежели замечу, что ты чего-нибудь стибрить норовишь, розгами попотчую так, что не обрадуешься, — строго предупредил старик.

— Мне надо домой. Там будут волноваться. Отвезите меня, я заплачу, — попросил Глеб.

— Эвон, он еще командывает. Разбежалися мы кажного бродягу по домам развозить, — недовольно пробурчал дед и, зыркнув на Прошку, добавил: — Сегодня уже наездились, благодаря некоторым. Хватит. Пора и на печи посидеть, кости погреть. Скажи спасибо, что тебя в свою избу пускаем, как порядочного. Пообсохнешь, обогреешься, а завтра — иди на все четыре стороны.

Глеб понял, что настаивать бесполезно. К тому же одежду и впрямь следовало просушить, чтобы не схватить воспаление легких.

Доехав до дому, Прошка принес из поленницы дров и, пока дед растапливал печку, полез в подпол за снедью. Глебу дали сухую холщовую рубашку, латанную, но чистую.

Печка разгорелась, и от нее пошло приятное тепло. Дед с прищуром поглядывал на развешенную для просушки одежду гостя и, как только Прошка вернулся из погреба, скомандовал:

— А ну-кась, Прохор, запри дверцу, чтоб этот супостат не выскочил. Щас он перед нами ответ держать будет. Где это ты, разбойник, стащил такую дорогую одежу? — обратился он к Глебу.

— Это моя одежда, — сказал Глеб.

— Ты кому-нибудь голову морочь. А мы понятие имеем. Сукно-то тонкое, дорогого стоит. Коли у тебя есть деньжонки эдак расфрантиться, знамо дело, пешедралом грязь месить не пойдешь, — хитро прищурился дед, довольный своей сметливостью.

— У меня был конь, но он ускакал. Если вы отвезете меня домой, я вас отблагодарю. Родители наверняка очень волнуются.

— Значит, у тебя мамка с тятькой из знатных будут? — с сомнением переспросил дед, но тут Прошка широко раскрыл глаза от удивления и пролепетал:

— Дед, то ж государев сын.

— Опять видение, что ли? Рогатина тебе в бок! Чего государеву сыну в такую непогодь шататься? — проворчал старик.

— Ей-ей, не вру, — перекрестился мальчуган и обратился к Глебу: — Вас ведь Глебом величают?

— Да, — кивнул тот.

— Во! Я ж говорил! А я вас видал. Мы с дедом на праздники в стольный град ездили, а вы с батюшкой по улице проезжали. Я тогда в самый первый ряд пронырнул, чтоб получше разглядеть, — похвалился Прошка.

Глеб невольно улыбнулся наивной радости паренька.

— Батюшки-светы. Неужто правда? — обмер дед и засуетился: — Как же так-то? А я, старый дурень, вашу милость заставлял телегу толкать да еще и разбойником обругал. Простите старого, это по недоумению да сослепу.

Старик бухнулся на колени, но Глеб поднял его.

— Вам не за что просить прощения. Вы меня спасли. Если бы не вы, не знаю, как пережил бы ночь. А теперь я очень прошу, отвезите меня во дворец.

— Дороги больно развезло. Несподручно ехать на ночь глядя. Да и лошадь устала, — покачал головой старик.

— Может быть, можно у кого-нибудь купить коня? Когда приедем во дворец, я заплачу, — сказал Глеб.

Дед подумал и махнул рукой:

— Была не была! Прошка, сгоняй, попроси у соседей лошака. Чай, не кажный день принцев по дворцам развозим!

Унылая холстина туч, занавесившая небо, прорвалась, и в дырку проглянули звезды. Наступала ночь, а в Лисьей норе и не думали о покое. Там вовсю шли приготовления к важному событию.

Ведунья перерывала сундуки и носилась по пещере в поисках разных мелочей. Она достала выходную юбку из тонкого сукна, бархатную душегрейку, которую надевала только по праздникам, и новый кружевной чепец. Нарядившись, ведьма раскалила на огне сковородку и брызнула на нее водой. Водяные шарики, словно капельки ртути, запрыгали и покатились по сковороде. Пошептав заклинание, Ведунья выплеснула воду на стену пещеры. Тотчас на каменной кладке появилось зеркало, мутноватое и неказистое, но все же вполне пригодное, чтобы в него смотреться.

— Красота! — одобрительно сказала Ведунья, оглядев себя со всех сторон.

— Угу, — поддакнул филин. Ему не терпелось отправиться на ночную охоту, но он не решался улетать, прежде чем хозяйка не покинет пещеру.

— С-сойдет, — прошипела змея.

— Шу на тебя! Никогда доброго слова не дождешься, — шуганула ее ведьма.

Сегодня она недаром прихорашивалась. Ведунья собиралась нанести визит самому Лунному рыцарю. Что ни говори, а нечасто доводится беседовать с такими важными персонами. Прежде она и мечтать не могла, что он удостоит ее встречи. Но теперь ведьма шла не с пустыми руками. Волшебный кошелек, припрятанный в укромном месте, придавал уверенности, что ей удастся добиться если не дружбы, то хотя бы расположения Лунного рыцаря.