Джолин сменила столь характерные для нее пламенные одеяния на строгий серый костюм. Она тихонечко помахала Ханне, как будто бы более показательное приветствие могло испортить то, для чего они все здесь собрались в это особенное мартовское утро. Голосом, скорее напоминающим шепот, Маршалл сказал: «Мы все время будем с вами». Оба они были похожи на волнующихся родителей на заседании родительского комитета.

Дверь кабинета доктора Йохансона широко открылась, и оттуда выпорхнула Летиция Грин. Лишь только она увидела Ханну, как вся засияла, обеими руками схватила ее руку и стала трясти. Вероятно, Ханна должна была понимать это как знак победы или солидарности. И действительно, она почувствовала, что сегодня к ней относятся по-другому: не как к подростку, которого почти исключили из школы, а как к совершенно взрослой женщине, как к равной себе, как к товарищу.

Ожидая их полного внимания и собираясь с мыслями, доктор Йохансон стоял в дверях своего кабинета. На нем был все тот же белый лабораторный халат, в котором он показался девушке таким смешным пару недель назад. Но в этот раз его лицо поразило ее своей серьезностью.

— Как вы себя сегодня чувствуете, дорогая? Готовы? — спросил он, помогая снять плащ. Ханна вновь убедилась, что его аристократичные манеры все еще при нем.

— Да, готова. — Ханна вдруг подумала, что миссис Витфилд вот-вот разрыдается. Все выглядели слишком озабоченными. Это же должно было стать радостным событием, разве не так?

Доктор Йохансон осторожно взял ее под руку и, проводив в кабинет, закрыл затем за ними дверь.

— Сегодня важный день для всех нас, — произнес он, словно прочитав мысли Ханны, и жестом предложил ей присесть. — Мы собираемся создать новую жизнь, а это всегда большая ответственность. Нельзя относиться к подобным вещам несерьезно, хотя то, что мы сегодня сделаем, осуществить весьма просто.

Нам удалось получить у миссис Витфилд шесть яйцеклеток я оплодотворить их спермой мужа в чашке Петри[11]. Через минуту я начну вводить их вам в матку, и мы посмотрим, закрепятся ли они. Для этого я буду использовать микроскопические инструменты — в основном катетер на шприце, — и вы почти ничего не почувствуете. Но процесс имплантации не всегда стабилен, поэтому важно, чтобы вы оставались в спокойном и расслабленном состоянии. Этим вы мне очень поможете. Ханна, доверяйте мне и думайте только о хорошем, о том, что из этого получится. Ну что, у вас есть ко мне вопросы?

— Как долго продлится операция? — спросила девушка, стараясь не обращать внимания на то, что в горле у нее уже пересохло от страха.

— Я вас умоляю, это не операция, а процедура. Не больше десяти-пятнадцати минут. После этого мы вас попросим немножко перекусить и отдохнуть пару часиков, чтобы быть уверенными, что ваш организм успокоился. Но сегодня мы должны выполнить свою миссию. Потом… потом все будет в руках Господа.

Ханна вновь почувствовала себя плохо. Легкая тошнота поднималась со дна ее желудка, все больше усиливаясь, и подходила к горлу, где застревала, словно большой кусок неразжеванного хлеба. Когда это случилось в первый раз, Ханна пулей помчалась в ванную, чувствуя, что ее вот-вот вырвет. Но все обошлось. Теперь она знала, что нужно просто перестать двигаться, глубоко дышать и ждать, пока тошнота пройдет. В десять тридцать она сидела на краю своей кровати с закрытыми глазами и держалась за ее изголовье.

Девушка понимала, что через полчаса должна уже быть в закусочной, поэтому всерьез задумалась, не позвонить ли туда, сказав, что заболела. Но заболела не очень сильно. Просто легкое недомогание. Доктор Йохансон предупреждал ее об этом, когда она пришла к нему на прием две недели назад. Пробы на ХГЧ[12]подтвердили то, на что все они надеялись: перенос эмбриона в ее матку прошел успешно. Она была беременна.

Однако Ханна не верила ни услышанным словам, ни радости, которую они ей принесли. Она и сейчас едва могла поверить в это, несмотря на то, что никаких доказательств уже не требовалось. К тому же в данный момент Ханне было не до радости: ее тошнило, и мысль о беременности только усиливала это ощущение. Попытки сосредоточиться на своем отражении в зеркале, стоявшем на комоде, тоже не помогали.

Но она должна быть готова к недомоганиям подобного рода. Просто так ей никто не будет платить. На самом деле первый чек от «Партнерства ради Жизни» Ханна получила спустя два дня после звонка доктора Йохансона, который сообщил ей, что она официально беременна. Затем от него пришло отдельное письмо с указанием витаминов для беременных, которые ей следует начать принимать незамедлительно. За ним она получила веселую брошюру «Упражнения для будущих мам». Теперь Ханна могла не сомневаться, что будет получать почту от «Партнерства» чуть ли не каждый день. Стоит добавить сюда нескончаемый поток рекламы, чтобы убедиться, что у ящика № 127 работы стало невпроворот.

Ей нравилось заглядывать в него по пути на работу. «Если отправиться сейчас, — сказала она себе, — то я успеваю». Еще пара глубоких вдохов, и застрявший в горле комок, похоже, исчезнет. Но еще остается убрать эту сероватую бледность с лица.

А в ящичке уже заждалась одна из тех элегантных поздравительных открыток, которые любила присылать ей Джолин Витфилд. На этой был пейзаж Эль Греко. Небольшой испанский городок, освещенный зигзагами молний на фоне зловещего неба. Эта унылая картина не совсем гармонировала с радостными строками, которые Джолин написала внутри открытки (своими фирменными чернилами, разумеется), снова и снова повторяя, как они с Маршаллом счастливы, и приглашая Ханну на днях отобедать с ней.

«Лишь мы вдвоем. Ничего, кроме девчачьих разговоров! Позвоните, пожалуйста, когда сможете», — это были последние слова в открытке, которые Джолин подчеркнула три раза, тем самым показывая, что не хочет ждать слишком долго.

Витфилды жили в Ист-Эктоне, в пригороде на северо-восточной окраине Бостона. Чтобы добраться туда, она потратит даже больше времени, чем отнимает у нее дорога до самого Бостона, размышляла Ханна. Давно уже старичок «шевроле» не позволял себе таких долгих прогулок. Механик с бензозаправки «Эссо» уже не раз говорил, что просто подтянуть болты Здесь не поможет, поэтому, если поездки будут продолжаться, ей следует готовиться к серьезным расходам. Потом Ханна вспомнила слова миссис Грин о том, как сильно Витфилды хотят разделить с ней ее беременность. Пока что делиться было особо нечем, разве что периодическими приступами тошноты, но если слово «разделить» распространяется и на это, то, так и быть, она с ними поделится.

Джолин вооружила ее подробными инструкциями, и Ханна без проблем добралась до Ист-Эктона. Это действительно был небольшой городок — с одной улицей длиной в три квартала и теми дорогущими магазинчиками, без которых не может обойтись ни один из богатых спальных пригородов, которые окружали Бостон плотным кольцом. Построенный в викторианскую эпоху железнодорожный вокзал, расположенный в центре города, свидетельствовал о том, что некоторые из жителей Ист-Эктона ездили в Бостон на поезде. Перед вокзалом были разбиты клумбы с недавно высаженными анютиными глазками.