– Так это он – маньяк?

Лицо полковника Сагзи посуровело. В углах рта залегли жесткие складки. Взгляд стал ледяным. Лючано пожалел, что затронул больную тему. Молчал бы себе в тряпочку! – никто ведь за язык не тянул…

Но идти на попятный было поздно.

– Он самый. Его с работы поперли, вот он на Тамире и окопался. В качестве альгвасила. Это у них вроде шерифа.

– Возьму отпуск, слетаю на Тамир, – пообещал Фаруд, не спеша оттаивать. – Должок взыщу.

– Мертвым не мстят. Разве что на могиле станцуешь…

– Твоя работа?!

– Нет. Ему Заль шею свернул. На моих глазах.

– Этот может, – с удовольствием подтвердил Сагзи. – Похлопочу, пусть Залю медаль дадут. «За взыскание чужих долгов». Ладно, вернемся к нашим новостям. Обещаю тебя не связывать, и себе в нос ничего не прыскать.

Он нажал кнопку на пульте. Центральный ковер на стене скользнул вниз, открывая проекционную установку. Голосфера накрыла обоих, без предупреждения швырнув в гущу событий.

– Мы ведем наш репортаж с обретшего независимость Михра, – надрывался диктор. – С того места, где еще два часа назад располагался дом прославленного борца Мансура Гургина. Как вы сами можете видеть…

Диктор тараторил на вехд-ар. Для «гостя» Фаруд запустил синхро-дубляж на унилингву. Однако Лючано, считай, оглох. Все внимание приковала открывшаяся картина. Над дымящимися развалинами угрюмо возвышались огрызки трех опорных столбов, измочаленные и обугленные. Четвертый столб отсутствовал, вместе со стенами и крышей. Угол обзора переменился. Зрителю дали заглянуть вниз, в недра уходившего под землю дома. Мешанина рухнувших перекрытий, осыпавшейся земли, обломков мебели. Темные провалы ведут ниже; кажется – в преисподнюю. Над руинами зависла платформа спасателей. Знакомая всем эмблема – «рука помощи» зеленого цвета – выглядит ядовитой насмешкой. Снизу подали команду, и силовой луч с платформы поднял на поверхность исковерканное тело. Вместо одежды – лохмотья в крови, руки-ноги вывернуты под немыслимыми углами, как у сломанной марионетки; голова болтается, лицо обращено за спину…

«Мансур? Неужели он тоже погиб?!»

Лючано помнил старого борца по одному из «выпадений». Воплощение уверенности и мощи. Такого человека невозможно представить мертвым!

– …под развалинами найдено семь тел погибших. Трое выживших с тяжелыми травмами и ожогами доставлены в клинику неотложной хирургии. Судьба еще четырех человек пока неизвестна. Спасательные работы продолжаются. После смерти Мансура Гургина, случившейся полгода назад, его дом был взят под охрану государства и превращен в мемориал. Действующий тренировочный зал, куда приезжали борцы со всей…

Старик-пахлаван умер шесть месяцев назад.

Тихая смерть силача в собственной постели казалась еще более невероятной, чем гибель под обломками взорванного дома.

Камера взяла панораму с высоты птичьего полета. Степное разнотравье, костры цветущих маков; решетчатые башенки энергоретрансляторов. Посреди идиллической картины – разверстая язва. Суетятся спасатели, урчит деловитая техника…

– Причины взрыва выясняются. Следственная комиссия приступила к работе. Представитель следствия по связям с общественностью поделился рабочей версией трагедии.

Напротив возник худощавый вехден в военном, застегнутом наглухо френче, без знаков различия. Колючие льдинки глаз, волевые бугры у рта, тонкие злые губы.

– Мы имеем дело с жестокой и циничной провокацией против молодой Михрянской республики. Судя по характеру разрушений, наши враги провели испытание нового типа оружия космического базирования с применением гиперпространственного средства доставки. В данный момент ведется расчет гиперсоставляющей траектории для определения места запуска…

Зрителей перенесли в открытый космос. Желто-голубой шар Михра плыл под ногами далеко внизу. Красная стрелочка указывала точку на поверхности планеты, куда пришелся удар агрессора. Слева надвинулся серебристый цветок орбитальной станции слежения. Лепестки-антенны сканировали пространство во всех мыслимых диапазонах.

Картинка из серии «На страже рубежей Родины».

– …не случайно. Известно, что пахлаван-пир Гургин придерживался ортодоксальных взглядов. То же можно сказать и о большинстве его учеников. Именно поэтому дом-мемориал великого борца стал мишенью для провокации. Мы решительно заявляем всем, кто лелеет надежду обвинить в содеянном реформистское руководство независимого Михра…

– А это правда не они? – спросил Лючано.

– Правда.

– И не вы?

– И не мы. Смотри дальше. Сейчас увидишь, что произошло через тринадцать часов…

Мир вокруг моргнул, схлопываясь. На долю секунды сквозь голосферу проступили очертания комнаты. Мигом позже Тарталья вернулся на Михр, к руинам злополучного дома. Он не сразу понял, что здесь изменилось. Огрызки столбов исчезли. От развалин осталась лишь огромная воронка. Отвалы вывороченного грунта пестрели мелкими обломками дерева, камня и пластика. В центре воронки дымился провал, где уже ничего нельзя было разглядеть.

– …спустя тринадцать часов с момента первой атаки. Имеются жертвы среди спасателей. Кажущаяся бессмысленность повторения варварской акции, по мнению экспертов, подтверждает тот факт, что мы имеем дело с испытанием нового типа оружия. На сей раз агрессор, по-видимому, проверял точность наведения, которая оказалась высокой: эпицентры обоих выбросов энергии совпали до двух-трех метров. Правительство независимого Михра направило ноту протеста кею Ростему I и Совету Трех Сословий…

Возникла лаборатория вычислительного центра. Ряды терминалов, операторы, занятые работой; на сводном дисплее размером в полстены – диаграммы, графики, колонки цифр. Модель звездной системы с пересечением пунктирных линий. Мрачный генерал в форменном темно-синем кафтане, украшенном эполетами и «лестницами» орденских планок, сняв фуражку с высокой тульей, рубил воздух рукой:

– …не можем ждать, пока чиновники Лиги соберут совещание и решат этот вопрос! К Михру уже выдвигается миротворческий контингент войск Помпилианской империи, первой признавшей нашу республику. Совместными усилиями мы обеспечим…

Снова – космос. Над планетой курсируют боевые корабли вехденов – не поймешь, имперские или республиканские. Патрулируют? Готовятся к атаке?

– Один из выживших спасателей утверждает, что видел на руинах призрак лидер-антиса Нейрама Самангана, погибшего при невыясненных обстоятельствах! Слово предоставляется чудом уцелевшему очевидцу!

Лючано едва не ударился в бегство, когда на него стремглав надвинулось лицо: гигантское, закопченное, с безумно выпученными глазами. На лбу – нашлепка регенеративного пластыря, волосы всклокочены.

– Я его видел! Видел! Он блуждал по пепелищу, одетый в рубище. Наш спаситель, Нейрам Саманган, величайший из антисов! Это знак, знамение! Он воскрес, явившись на Михр, чтобы подтвердить: мы избрали верный путь! Путь реформизма и очищения!..