Повозка прокатилась мимо, и когда Джейн вновь обратила взор на облаченных в пышные одежды рыцарей, на сверкающие попоны величаво выступавших коней, она вдруг заметила знакомое лицо. Пока она разглядывала его, красавец-мужчина обернулся и посмотрел в ее сторону. Это был незнакомец, замысливший ужасный план похищения и виновный в том, что она вышла замуж за Уилла Шора. В его взгляде сквозила радость от встречи с ней. Но в то же время в нем чувствовалась уверенность в себе и надменность. Казалось, он говорил: «Разве я похож на человека, который признает свое поражение?»

Охватил ли ее страх, или толпа слишком плотно сжалась, но что-то заставило ее прильнуть к Уиллу. Она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание.

– Что случилось? – спросил Уилл с беспокойством.

– Я чувствую… тут слишком душно.

– В такой толпе… неудивительно. Лучше бы мы наблюдали все это из окон дома твоего отца. Пойдем. Мы доберемся домой прежде, чем толпа придет в движение.

Как только они вошли в дом, ей стало лучше, но она все-таки позволила Уиллу уложить себя в постель. Он оставил ее и пошел принести немного вина. Вернувшись, он несколько секунд внимательно смотрел на нее, затем в глазах его блеснула надежда, и он сказал:

– Джейн, возможно ли. Ты чуть было не упала в обморок, и я…

– Нет, нет, – ответила она поспешно. Он смущенно улыбнулся.

– Я надеялся, ты скажешь мне, что ждешь ребенка.

– Мне очень жаль, Уилл. Но это не так.

«Мы оба сожалеем об этом», – подумала она, когда муж ушел.

Ребенок бы действительно сделал их жизнь иной. Но если бы только все дело было в ребенке, а не в человеке на коне. Он уже принес ей однажды несчастье, и она чувствовала, что принесет его вновь.

От вина Джейн стало клонить в сон. Сквозь открытые окна она слышала крики людей. Процессия закончилась, но толпа все еще хотела развлечений. Из окон отцовского дома в Чипсайде она часто наблюдала, как ведут себя люди после таких торжественных процессий. Она видела их дикие танцы, их неистовое веселье. В свете горящих факелов она наблюдала странные сцены – фантастические и трагические. Она слышала пронзительный смех, который едва ли походил на человеческий, она видела мужчин и женщин, дерущихся друг с другом или занимающихся любовью, она видела их пьяные тела, распростертые на булыжной мостовой прямо около дома. В такие ночи отец вынужден был запирать двери на засов и баррикадировать окна. Он держал наготове подмастерьев с длинными шестами на случай, если возникнет необходимость защитить дом, ибо в такие ночи повсюду бродили воры, и все, что было порочного в пьяной толпе, вырывалось наружу.

Это была ночь веселья, так как король Эдуард после нескольких месяцев изгнания вновь вернулся на трон. Казалось, большинство подданных готово было во всем подражать ему – очаровательному повесе, самому любимому, красивому и распутному королю.

Джейн задремала. Ей приснилось, что она снова в толпе. Она вновь увидела человека на коне, но во сне он соскочил вниз, быстро подошел к ней, стоявшей рядом с Уиллом, подхватил и бросил поперек коня. Джейн вскрикнула – и от крика своего проснулась.

У кровати стояла Кейт, пристально вглядываясь в нее.

– Боже милостивый! Вам приснился плохой сон, госпожа?

– Да уж. Я рада, что проснулась, – сказала Джейн.

– Говорят, вы чуть было не потеряли сознание на улице, голубушка?

– В толпе было душно, Кейт. – А когда глаза Кейт понимающе прищурились, Джейн вспыхнула: – Прошу тебя, не смотри на меня так лукаво и таинственно, будто ты думаешь, что я жду ребенка. Не жду, уверяю тебя. – Кейт надула губы, а Джейн продолжала: – А ты видела короля?

– Видела, и королева была с ним. Она очень красивая. Я видела ее в паланкине, который несли на шестах. Лошади были просто великолепны.

– Что – лошади были так же великолепны, как и королева?

– Да нет же! У королевы самые очаровательные золотистые волосы, какие я когда-либо видела… после ваших. Они были распущены и ниспадали с плеч: говорят, король снова страстно влюблен в нее после долгой разлуки. И все принцессы очень милы, а маленький принц… ну, он всего лишь ребенок. Вы бы слышали, как ликовал народ при виде короля!..

– Кейт, у тебя что-то на уме!

– На уме, госпожа?

– Меня ведь бесполезно обманывать. Ты что-то знаешь и ждешь момента, чтобы рассказать.

– Я видела в процессии его, госпожа, – сказала Кейт. – И узнала его имя. Это лорд Гастингс.

У Джейн перехватило дыхание. Она слышала о Гастингсе. Он отличился в сражениях при Барнете и Тьюксбери и был близким другом короля.

– Тогда тем более жаль, – резко сказала Джейн, чтобы скрыть свой страх, – что милорд Гастингс ведет себя столь неподобающим образом.

– И верно, – подтвердила Кейт, но она не могла скрыть ярких искорок в глазах. Она была убеждена, что жизнь должна быть веселой, и ничто не обрадовало бы ее больше, чем уверенность, что у красавицы-госпожи тайный любовный роман.

– Как ты узнала, кто он? – настойчиво потребовала ответа Джейн.

– Я спросила человека, стоявшего рядом со мной в толпе.

– Он мог ошибиться.

– Нет. Многие это говорили. Только подумайте, госпожа! Он любит вас, а ведь он ближайший друг и фаворит короля.

– Но моим другом и фаворитом он никогда не будет.

– Это вы сейчас так говорите…

Джейн вскочила с кровати и схватила Кейт за руку.

– Кейт, надеюсь, ты не…

– Нет, госпожа. Нет, нет. Я ничего не сделала.

– Запомни, если ты когда-нибудь предашь меня так, как той ночью, я не буду спасать тебя вновь.

– Я не сделаю ничего… ничего без вашего согласия. В дверь внезапно постучали.

– Кто там? – спросила Джейн, а Кейт поспешно стала приводить в порядок вещи на столе из опасения, что это может быть ювелир.

Но это был не он, и Кейт сразу же перестала изображать усердную служанку. Пришла Бесси, одна из девушек, помогавших на кухне.

– Что случилось, Бесси? – доброжелательно спросила Джейн, а Кейт холодно уставилась на девушку, так как они соперничали из-за толстого и ласкового Белпера.

– С вашего разрешения, госпожа, внизу джентльмен, который сказал, что должен поговорить с вами и что у него очень важное дело.

– Джентльмен? Ты спросила его имя?

– Да, госпожа, но он не ответил. Он велел попросить вас тотчас же спуститься, просил очень настойчиво.

Джейн встала.

– Прекрасно, Бесси. Где же он?

– Я оставила его в гостиной. Он оказался в доме прежде, чем я успела попросить его войти.