Доверие, значит…

— Егор, я новенькая.

— Я знаю, госпожа.

— То есть абсолютно.

— Да, госпожа.

Он не опускал взгляд, но она ведь и не требовала этого. Марина чувствовала себя уютно, как будто ее уже окружили заботой.

— Егор. Я не совсем понимаю, что мне делать.

— Вы позволите мне помочь вам, госпожа?

— Да.

— Мы должны договориться о том, что будет между нами происходить. Потом вы застегнете на мне ошейник, и я стану вашим. До конца вечера или до любого момента, по вашему желанию, госпожа.

— И что ты можешь мне предложить?

— Я буду вашим пажем, госпожа, если вы позволите. Подчинение, легкая порка без обнажения, если вам захочется меня наказать. Массаж ваших ножек в чилауте, я хорошо умею это делать.

— Хорошо, — согласилась Марина.

Надо же с чего-то начинать. Почему бы не с саба-пажа?

— Мое стоп-слово — бархат, госпожа.

— Я поняла. И у меня есть просьба, Егор. Пожалуйста, подскажи, если что-то я буду делать не так. Но…

— …тактично. Я прав, госпожа?

— Да, — она улыбнулась.

— Госпожа, разрешите мне называть вас леди? — он посмотрел на нее умоляюще, и она не смогла отказать.

— Леди Марина? Хорошо. Пусть так.

— Ошейник, леди…

Он встал на колени и подставил шею.

Кира знала, что сегодняшний вечер Илья посвятит Марине. Глупо обижаться, когда она сама попросила его о помощи. Да и дома оставаться — не вариант. Марина же и ее гостья тоже, пусть и формально. Поэтому Кира не удивилась, когда Илья отослал ее. Больше занимало, зачем она ему понадобилась всего лишь через полчаса после начала вечера.

Однако с господином не спорят. Полчаса Кира провела в чилауте, где в начале вечера было малолюдно. Думала, просто посидит в уютном кресле, однако вскоре к ней подошел знакомый саб.

Егор появился в клубе на год позже Киры. Они редко болтали, и в основном о каких-то пустяках, однако после каждого разговора она ощущала какое-то странное спокойствие и умиротворение. И не только она. Егора любили за добрый и светлый нрав, его никогда не видели раздраженным или огорченным. «Наше маленькое теплое солнышко», — так называли его в клубе. Он не любил жесткие практики и не стремился к постоянным отношениям. Кира не знала наверняка, но поговаривали, что он всегда сам выбирал себе партнера.

— Ты грустная, — заметил Егор, присаживаясь рядом с Кирой после приветствия. — Это из-за той леди, что ходит под ручку с Ильей?

— Нет, не из-за нее, — ответила Кира.

— Но грустишь.

— Скорее, хандрю, — не стала отрицать она.

— Не хочешь рассказать?

— А я сама не знаю. Наверное, просто усталость.

— Понятно. А леди? Ты ее знаешь?

— Да, она наша с Ильей гостья. Точнее, Илья занимается ей по моей просьбе.

— Новенькая?

— Точно.

— Не знаешь, какие у нее предпочтения?

— Боюсь, она сама не знает.

— М-м-м… Как интересно. Спасибо, Кирочка.

Они поболтали еще минут пять, потом Егор ушел. А Кира, дождавшись срока, вернулась к Илье.

Поднимаясь вслед за ним по лестнице, Кира гадала, куда они идут. Вернее, куда — понятно. Наверху комнаты для привата, и Илья, скорее всего, забронировал одну на вечер. Но почему так рано? Еще даже представление не началось. Да и Марина осталась в зале одна.

Вроде бы Илья не злится, и Кира не успела провиниться. Так зачем? Однако в клубе во время вечеров действовало железное правило: Кира должна была вести себя, как саба. Значит, ни о чем не спрашивать, молча выполнять все распоряжения господина.

Так и есть, они зашли в комнату. Кира остановилась у порога, опустив глаза в пол.

— Раздевайся. У тебя десять минут, чтобы подготовить попку. Иди в ванную.

— Я готовила, — испуганно ответила Кира. — Дома… господин.

Что он задумал? Сердце пропустило пару тактов и забилось, как бешеное. Дыхание перехватило. Кира ощутила знакомое возбуждение.

— Раздевайся, — повторил Илья.

Она быстро скинула топик и юбку, сложила их на стуле. Сняла белье и стала опускаться на колени.

— Нет, — остановил ее Илья. — Теперь надень это.

Он вытряхнул на кровать вещи из пакета. Что-то пушистое и меховое? При ближайшем рассмотрении это оказалось костюмом кошки: шапочка с ушками, коротенькая жилетка, шортики, рукавички, гетры и хвост. Черный пушистый мех, как настоящий.

— Кира?

Илья обжег ее властным взглядом, но она все равно медлила.

— Господин, разрешите спросить, — решилась она.

— Я тебя слушаю.

— Зачем это?

— Пет-плей, слышала о таком?

— Д-да, господин.

— Ты хотела публичную сцену?

Кира онемела от неожиданности. Она не понимала, зачем Илья начал игру так рано, а он всего лишь привел ее в комнату, чтобы переодеться. И собирается вывести ее в зал в таком виде?! Нет. Нет-нет!

Внизу живота сладко заныло. Кира трусила, но это как раз то, о чем она мечтала. Илья снова сумел удивить. Убедил в том, что публичное выступление невозможно — и придумал вариант, который удовлетворит желание Киры и не нарушит правила клуба.

— У тебя два варианта, — тихо произнес Илья. — Или ты надеваешь костюм, и мы идем вниз, или произносишь стоп-слово и едешь домой.

— Ты накажешь меня, если я откажусь? — вырвалось у Киры.

— Нет, конечно. — Похоже, он не заметил, что Кира обратилась к нему на «ты». — Но больше никаких разговоров о публичных сценах.

Глупо отрицать очевидное. Она хотела попробовать, каково это — быть сабой на публике. Не послушной девочкой, стоящей в тени господина, а игрушкой в его руках. Эмоции захлестнули ее, вытесняя остатки стыда и разума.

— Шорты пока не надевай, — велел Илья, заметив, что Кира взяла в руки жилетку.

Несмотря на желание, Кира обмирала от ужаса. И это возбуждало еще сильнее. Руки тряслись, ей пришлось присесть, чтобы натянуть гетры. Они прикрыли ноги до середины бедра, а внутри обнаружились наколенники. Жилетка едва облегала грудь, и без бюстгальтера чувствовалась уязвимость. Кира приладила шапочку с ушками, застегнула лямку под подбородком.

— Варежки пока тоже оставь. Встань на край кровати на колени, попу кверху.

Она подчинилась, сладко всхлипнув. Илья провел рукой по промежности и довольно хмыкнул, обнаружив влагу на складочках. А потом шлепок обжег ягодицы.