Он увидел, что брызги воды обдали юбку Делоры; но та лишь плотнее запахнула плащ.

— Ей следует спуститься в каюту, — шепотом сказал он.

В этот момент из бочки впередсмотрящего раздался крик:

— Парус! Эй, на палубе, вижу парус!

— Парус!

Конрад стал вглядываться в море.

Впередсмотрящий вцепился в мачту, которую довольно сильно качало.

Капитан заметил, что рядом стоит один из гардемаринов, и приказал:

— Харис, лезь наверх! Возьми с собой подзорную трубу и расскажи, что ты видишь.

Гардемарин поспешил выполнять приказ, и вскоре, сквозь рев ветра Конрад услышал его голос:

— Мне кажется, это французы, сэр. Я вижу их топсели.

Конрад вздохнул.

— Матросы, брасопить! — крикнул он и, увидев, что к нему присоединился Диккен, добавил:

— Объявите сбор, мистер Диккен, и велите готовиться к бою.

При звуках барабана матросы бросились занимать свои места у пушек; Конрад же спустился на ют, где стояла с тревогой вглядывающаяся в море Делора.

— Ваше место в каюте, Делора, — сказал он. — Возьмите Эбигейл и оставайтесь в каюте до окончания боя.

— Ну пожалуйста… — начала она, но Конрад был не 6 настроении спорить. Он подозвал ближайшего офицера.

— Мистер Летхэм, проводите ее светлость вместе со служанкой в мою каюту, и проследите, чтобы с ними все было в порядке.

— Будет сделано, сэр! — ответил офицер, явно довольный приказом.

Беспокоясь за Делору, Конрад старался не смотреть на нее.

Тем не менее, он заметил улыбку у нее на лице и помахал ей рукой, когда Лэтхэм направился в ее каюту за Эбигейл.

Несколько минут корабль буквально кипел — люди старались применить в деле то, что отрабатывалось ими с момента отплытия.

Пушки были расчехлены и готовы к бою, палуба посыпана песком, шланги подсоединены к помпам и брандспойтам.

Конрад посмотрел на паруса и резко произнес:

— Велите взять на рифы топсели, Диккен.

Теперь он видел корабль, к которому они приближались и он, несомненно, был французским.

Над ним реял красно-бело-синий флаг, и Конрад автоматически взглянул вверх, чтобы удостоверится, что флаг королевского флота тоже занимает надлежащее место.

В этот момент он услышал голос Диккена:

— Они открыли огонь, сэр!

Как было известно каждому английскому капитану, открывать огонь на большом расстоянии от противника было заведомо неверным ходом. До корабля даже не донесся звук выстрела, лишь ветер отнес в сторону белые облачка дыма.

Конрад всегда считал, что первый залп всеми орудиями борта должен делаться наверняка, чтобы нанести максимальный урон судну противника.

Но когда корабли сблизились, произошла странная вещь. Французское судно прекратило огонь и резко сменило курс.

Конрад, повернувшись к правому борту, понял, что произошло.

Увидев размеры «Непобедимого», французы решили отступить!

— Мистер Диккен, — спросил он, — какое расстояние от нас до корабля противника?

— Около полумили, сэр.

— Спасибо, — ответил Конрад.

Он отдал приказ добавить парусов, и заметил, что на преследуемом судне сделали то же самое.

Конрад видел, что французский корабль размерами не уступает «Непобедимому», но он был гораздо старше и явно провел в плавании долгое время.

Именно поэтому команда его предпочитала вступать в схватку лишь с судами меньших размеров, которые легко подавлялись превосходящим огнем.

— Если ветер не изменится, мы догоним их, сэр! — восторженно воскликнул Диккен.

«Непобедимый», идя подо всеми парусами, неумолимо нагонял французское судно, которое, как казалось Конраду, шло на максимальной скорости.

Расстояние между кораблями все уменьшалось, и наконец Конрад отдал приказ стоящим в полной готовности матросам:

— Заряжай! Целься! Огонь!

Гром залпа слился со звуком выстрелов с французского корабля. Конрад услышал, как ядра просвистели над судном, к счастью, не задев мачт.

Французы поняли, что им не удастся спастись бегством м приняли бой.

«Непобедимый» окутался дымом; Конрад мог слушать лишь возбужденный голос первого помощника, отдающего приказы.

Пушки вновь выстрелили и канониры быстро перезарядили их.

— Беспорядочный огонь! — услышал Конрад.

По звуку выстрелов он понял, что более опытные канониры стреляют гораздо быстрее, чем новички.

Он заметил, что ядра французов падают уже поблизости от корабля, поднимая огромные фонтаны воды, которая заливала палубу «Непобедимого».

И в следующий момент он увидел, как рухнула главная мачта противника, и услышал восторженный рев матросов.

Теперь французский корабль мог лишь беспомощно дрейфовать.

Битва должна была закончиться в считанные минуты.

На воду — чтобы подобрать уцелевших — спустили шлюпки, и Конрад уже готов был отдать приказ идти на абордаж, как вдруг услышал крик:

— Пожар! Пожар на корабле!

Огонь, охвативший судно противника, быстро распространялся.

Дерево старых кораблей обычно высушено временем — не прошло и минуты, как французский корабль превратился в огромный факел.

Конрад видел, как матросы, пытаясь спастись, бросаются за борт; он понимал, что многие из них оказались в ловушке трюма, из которой не было спасения.

Когда спасенных доставили на борт, выяснилось, что французский корабль возвращался на родину после трехгодичного плавания.

На его счету, несомненно, было множество потопленных английских судов; трюмы его были полны добычи, что и помешало французам спастись бегством.

Когда пленников отправили в трюм, капитан поинтересовался об их собственных потерях.

— Один из канониров убит, сэр, — доложил Диккен, — из-за взрыва пушки.

Конрад сжал губы. Это была беда всех кораблей, в особенности оснащенных новыми пушками.

— Один матрос сломал руку при откате орудия, еще двое были ранены осколками, когда несколько ядер попали в палубу.

— Кораблю нанесен ущерб?

— Небольшой, все можно починить и закрасить.

— Спасибо.

Только после этого Конрад вспомнил о Делоре, подумав, не испугалась ли она.

Он хотел было послать Диккена позаботиться о ней, но решил, что лучше пойти самому.

Начинало темнеть, порывистый ветер сменился проливным дождем.