В открытую дверь постучали. Приятная латиноамериканка Мария стояла на пороге. На вид ей было чуть-чуть за тридцать.

– Мисс Рэнделл, хозяйская спальня готова к осмотру.

– Спасибо, Мария. – Тори последовала за женщиной. – Не терпится увидеть перемены.

– Вы однозначно угадали, решив, что спальню нужно осовременить и сделать более мужественной. Сеньор Блэк будет счастлив.

– Надеюсь, что так.

Тори действительно на это надеялась. Убедить Гарретта в правильности своего выбора теперь было делом чести.

Учитывая склонность Гарретта к минимализму, Тори решила оставить лишь основные предметы мебели.

– Все как вы хотели, – сказала Мария.

Тори посмотрела на огромную кровать, застеленную серым шерстяным пледом. Сверху лежали пухлые подушки в черных наволочках. Волей-неволей хотелось нырнуть в нее прямо с разбегу.

– Да, все чудесно, – лаконично ответила Тори и прошла в ванную. В свете ламп стены и пол ванной комнаты ярко блестели. – Мистер Блэк будет доволен. Спасибо. Что в других комнатах?

– Подчистили, как вы просили. Включая кабинет на первом этаже.

– Замечательно. – Тори бегло прошлась по всем комнатам. Удовлетворенная результатом, она распрощалась с Марией и открыла планшет. Оставалась еще одна встреча, после чего Тори планировала заскочить домой, а затем снова сюда на разговор с Гарреттом. Насчет постоянного присутствия он, похоже, был прав.

Гарретт поставил портфель на стол, повесил пиджак на спинку стула и отправился искать Тори. Ее машина припаркована у входа, значит, она приехала раньше его.

Они встретились в кабинете.

– Что вы здесь делаете? Где мои вещи?

Чрезмерная активность этой женщины одновременно раздражала и заводила его. Он не знал, что она выкинет в следующий раз, и это добавляло изюминку в нудный процесс ремонта. Но ведь всему есть мера!

Даже солнечный луч, ярко игравший в ее волосах, не мог ослабить его гнев.

– Гарретт! – воскликнула Тори. – Как хорошо, что вы здесь.

– Я задал вам вопрос, – настойчиво произнес он.

– Пройдемте за мной. – Тори обошла письменный стол. Злость Гарретта отступила, когда ее пышная грудь слегка качнулась под красным свитером. – У меня для вас сюрприз.

– Я не люблю сюрпризы, – отрапортовал он по наитию. Ему нравились порядок и дисциплина. Тори не могла похвастать ни тем ни другим. Разве что ямочки на щеках спасут ее от праведного гнева.

– Да ладно вам, – засмеялась она. – Все любят сюрпризы. Уверяю, вам понравится.

– Мне уже не нравится. – Но ему нравилось, как плавно покачивались ее затянутые в джинсы бедра, когда она поднималась по лестнице.

– Вуаля! – улыбнулась Тори, распахивая двойные двери хозяйской спальни. – Все комнаты убраны и готовы к приему гостей. – Она вошла за Гарретом внутрь. – Теперь вы можете жить здесь, не замечая этого ужаса на первом этаже. Насколько я вижу, вы почти не хромаете. Значит, второй этаж для вас не проблема.

– Я совсем не хромаю, – уточнил он. На лестнице он держался изо всех сил, чтобы не вызвать в ней очередной приступ жалости.

– Чудесно.

Гарретт провел рукой по кровати. Ему нравился декор в черно-серых тонах с оттенками синего.

– Вы все здесь изменили, – заметил он.

– Далеко не все. Лишь чуть-чуть освежили атмосферу.

«Освежили? – повторил он про себя. – Не лучше ли сказать «провели чистку воспоминаний»?»

– Что ж, я оценил ваш сюрприз, – без лишних эмоций констатировал Гарретт.

Тори улыбнулась, демонстрируя свои очаровательные ямочки.

– Это хорошо – у меня заготовлен еще один.

– Еще один? – Гарретт отказывался верить в происходящее.

– Не волнуйтесь, он точно вам понравится. – Тори выдержала паузу. – В общем, вы были правы насчет постоянного присутствия.

– То есть вы будете приезжать сюда чаще?

– Нет, – вздохнула Тори. – Я переезжаю в этот дом.

Если бы Гарретт не изучил повадки этой женщины, он бы рассмеялся. Но за этим как пить дать что-то стоит. – Надеюсь, вы шутите, – сказал он.

– Ничуть нет, – возразила Тори. – От меня действительно будет больше пользы на месте.

– Так будьте на месте. Для этого не обязательно переезжать.

– Эти два дня я постоянно была здесь и ничего не успела.

Движением руки Гаррет обвел комнату:

– За два дня вы сделали больше, чем я за всю свою жизнь.

Тори отстаивала свою позицию:

– Руководить компанией, ремонтом, мероприятиями и при этом ездить на встречи невозможно.

– Вы собираетесь назначать встречи здесь?

– Именно.

– Это неудобно, – сказал Гарретт после недолгой паузы.

– Благодарна вам за заботу. Но на дворе двадцать первый век. Всем все равно.

– Мне не все равно.

– Если ваш офис в библиотеке, то я займу кабинет, – декларировала Тори, словно не слыша его слов. – Обещаю быть тише воды, ниже травы.

– Сомневаюсь.

– Мы будем жить на разных этажах. Нам даже не нужно видеться без причины.

– Вы выкинули из кабинета кровать. – В голосе Гарретта сквозили нотки раздражения.

– Еще раз спасибо за заботу, но там есть раскладная кушетка.

Гарретт покачал головой:

– Тори, вы не можете взять и остаться здесь.

– Гарретт, у меня нет выбора. Советую вам переодеться во что-нибудь простое, но теплое. Встретимся на кухне через десять минут.

Она повернулась и пошла вниз по лестнице.

– Может, посвятите меня в планы? – крикнул он ей вслед. – Я хочу принять душ.

– Хорошо, пятнадцать минут, – отозвалась Тори снизу.

Хватит ли ей пятнадцати минут, чтобы успокоиться? Тори заметила его взгляд, когда сказала ему о намерении переехать в дом. Она видела, как он смотрел на нее, отговаривая переезжать. Ей хотелось кинуться ему в объятия и доказать, что они смогут ужиться вместе.

Но зачем рисковать, идя наперекор здравому смыслу? Воспоминания об отчаянии и предательстве быстро выплыли на поверхность, напомнив о том, что случается, когда бередишь израненную душу.

Нет, что бы ни читалось в его взгляде, нужно соблюдать дистанцию и держать себя в руках.

– Вы привели меня на елочный базар? – скептически осведомился Гарретт.

– Именно.

– За елкой?

– За елками, – поправила Тори. Взяв его под руку, чтобы он не сбежал, она повела его в отдел для праздника. В прохладном воздухе отчетливо ощущался запах хвои. – Чудесно пахнет, не правда ли? Нам нужно как минимум три.